Наследники. Любовь под запретом - Татьяна Геннадьевна Абалова

– Как скоро я обнаружила бы, что стала горбуньей?

– Лет через пять–шесть.

– Ага. То есть, уже закончив Академию и никак не связывая с увечьем некоторую персону.

– Кто тебя ударил? Я серьезно. Это нарушение. За магическое увечье полагается в лучшем случае изгнание из Академии, в худшем – лишение дара.

Ого!

– Но вы сейчас все поправите, да?

– Да.

– Тогда я потерплю выкладывать имя моего врага. Месть должна быть холодной. Эта сволочь воспользовалась тем, что я неопытна и не могу ответить.

– Имя.

– Нет. Когда-нибудь, но не сейчас.

Я знала, что принцу предстоит серьезное решение: выдать властям свою любовницу или заткнуть меня. Слишком непредсказуемый выбор. Неизвестно, чью сторону он примет: женщины, которую любит, или первокурсницы, доставляющей кучу проблем. Поэтому я решила упорствовать, но не называть имя обидчицы.

– Однажды вы поймете, почему я смолчала, – бросила я Рутгерту в качестве утешения.

– Сейчас сиди смирно. Будет неприятно.

Я закрыла глаза. Я не видела, что делал принц, но ощущала волны тепла. Не так-то это было неприятно. Скорее, наоборот. Но вслед за теплом пришла боль. Я чувствовала себя так, словно у меня прорезались крылья. Слезы хлынули ручьем. Я пыталась сдерживать всхлипы, но не помогало.

– Ещ–щ–ще немного.

Услышав шелестящий, какой-то неестественный голос, я приоткрыла глаза и обнаружила себя сидящей в белесом тумане. На меня, кутаясь в дымке, смотрели золотые глаза дракона. Он фыркнул и туман развеялся. А вместе с ним пропал и красный ящер.

– Что это было? – спросила я.

По спине расползался ледяной холод. Волоски на руках встали дыбом.

– Все, можешь одеваться.

Я торопливо натянула на себя халат.

– Что это было? – повторила я, разворачиваясь к принцу лицом. Шмыгнула носом, не справляясь с потоком слез.

– Магия Элиты. Хорошо, что ты попала ко мне. Колдовство Разрушителя может развеять лишь сам Разрушитель или наша с тобой магия.

– Лекари не справились бы?

– Среди них есть Разрушители. Но вот вопрос: ты пришла бы к ним со своей проблемой?

– Только с коленом. И то вряд ли.

– Черт. Тебя даже не поцелуешь в лоб, чтобы утешить, – принц убрал с моего лба волосы и внимательно осмотрел вздутие.

– У меня вырастет рог?

Я уже не знала, что думать. Простой удар в спину мог аукнуться через много лет горбом. Если бы Элеонора не порвала острым каблуком жилетку, Рут не обратил бы на нее внимание, а я упустила бы драгоценное время.

– Нет. Это просто ушиб, – он прижал ко лбу ткань, смоченную вонючей жидкостью. – К концу недели, думаю, пройдет. Как же ты умудрилась заиметь такого сильного врага?

– Умею, – выдохнула я, отводя взгляд в сторону. Лицо принца было так рядом. Я даже чувствовала его дыхание.

– Что здесь происходит?

В дверях стояла Элеонора.

Ага. Здрасьте!

От испуга я торопливо поправила разъехавшиеся полы халата. Мы с принцем находились в неоднозначной ситуации. Я видела, как ярость исказила черты Норы до безобразных. Если бы она могла убить меня взглядом, то сейчас я лежала бы мертвой.

– Ничего особенного не происходит. Я оказывал девушке первую медицинскую помощь. Она неудачно упала.

– И прибежала за помощью к тебе? Не находишь ли ты, Рутгерт, это странным?

– О, кажется, кто–то ревнует меня? – на его лице появилась улыбка блудливого кота.

– Но на ней твой халат!

– Анна разбила колено. Я перевязал. Или ты предпочла бы, чтобы она светила панталонами? – он намеренно употреблял все те слова, что я говорила ему.

– Я предпочла бы, чтобы она лечилась в лазарете, а не у наследника королевства. И чужого мужчины, кстати.

Я встала и, извинившись, удалилась в ванную комнату. Быстро переоделась и, подхватив сумку, кинулась прочь.

– Спасибо за помощь, – крикнула я от порога, поняв, что не успела поблагодарить.

Я старалась не смотреть на то, что сволочная Элеонора уже висит на шее принца.

Как же мне повезло, что я, гонимая ненавистью и жаждой мести, кинулась не в лазарет, а к Его Высочеству. Через пять лет я стала бы горбуньей и никогда не подумала бы, что несу на себе проклятье, заработанное с первых дней учебы в Вышке.

А ведь прав был Рутгерт, когда говорил, что кидаться проклятиями – это незаконно. Но я не побегу жаловаться. Я приберегу уличающий Элеонору поступок, чтобы однажды ударить так... так...

Нет, я еще не придумала месть. Меня трясло от осознания того, чего я совершенно случайно избежала. И ведь какой она выглядела овечкой, когда висела на шее принца!

– Интересно, как быстро все это заживет? – Инга вертела мое лицо, разглядывая поселившийся на лбу вулкан. – Как бы кровоподтек не опустился чернотой на глаза. Будешь как в маске.

– Уверена, к концу недели все пройдет, а вот колено...

– Бегать не сможешь, это точно.

Вечером заявилась Нида. По Академии уже разнесся слух, что я скатилась с горы камнем, поэтому лежу в общежитии вся покалеченная. Она осмотрела меня и помогла сменить повязку на колене.

Наставница пришла не с пустыми руками. На столе стоял лекарский сундучок, в котором хранились мази и перевязочные материалы. Такой же был у Рутгерта. Видимо, их раздавали, когда студенты проходили знахарское дело. Я видела его в расписании второго курса.

Глава 20. Сюрприз

Смазывая шишку на лбу, Нида поинтересовалась:

– Ты нашла себе пару для прохождения Посвящения?

– Нашла, – скривившись, ответила я. Чего только мне это стоило.

– Хорошо. А то ко мне прилепился ваш всезнайка. Чего только ни сулит, чтобы я согласилась стать его парой.

– Гайдо? – догадалась я. – Не может быть!

Я не могла поверить, что лопоухий Гайдо подкатил к старшекурснице. Надо же! Наш пострел везде поспел.

– Интересно, что он может сулить?

– Ты не смейся, – Нида плотно закупорила все лекарские бутылочки, но лучше в комнате пахнуть не стало. – Он из очень знатной и влиятельной семьи. Правда, дар подкачал. Но если он возьмет в жены Разрушителя, то может исправить кровь рода.

Нида многозначительно посмотрела на меня.

– И он посулил тебе руку и сердце? – я вытаращила глаза. Нида красивая, статная, чернобровая и синеглазая, а тут худенький взъерошенный парень. Нет, когда он снимет очки, еще ничего, но...