Исагон. Настя разносит академию - Тальяна Орлова

Я заторможенно перевела взгляд на разноцветный камень в его ладони, но принимать не спешила.

– Зачем?

Варгат осмотрелся, удостоверился, что больше в коридоре никого нет, и с раздраженным вздохом объяснил:

– Не глупи. Случайно или осознанно, но ты объявила войну многим девушкам в академии. Я тоже считаю тебя крайне невоспитанной и недалекой, но даже самые дурные манеры не должны караться смертью. Напасть на тебя открыто вряд ли осмелятся, поэтому нужна защита от скрытых проклятий.

– Ты говоришь о Катрине? – насторожилась я.

– Если бы о ней! Нет, мы с ней друзья детства – она может только в лицо тебя обругать или открыто против тебя выступить, но до членовредительства не дойдет. Она не из тех, кто способен на скрытые подлые маневры. Бери уже и спрячь! А мне пора идти – еще узнает кто, что я тебе помогаю, ко мне начнут так же относиться, будто бы это я здесь границ приличий не вижу.

Он насильно всунул мне в руку камень и поспешил удалиться. Я от растерянности забыла поблагодарить, лишь хлопала глазами. Вот мне и потомок варваров с могучей квадратной фигурой и рыжими косами. Я этому парню очень не нравлюсь, но он настолько порядочный, что наплевал на неприязнь. Вроде бы после второго экзамена в нашей группе будут выбирать старосту – и для меня, мягко говоря, больше нет достойных кандидатов. Не потому что решил мне помочь, однако уже не впервые он демонстрирует лучше качества для лидера, которому хочется поддерживать порядок.

Я помяла записку и все-таки вошла в комнату. Конечно, к декану идти придется, но дам Эллесу побольше времени, дабы окончательно пришел в себя. Подошла к артефакту связи и даже не удивилась – как и ожидалось, управление уже было в курсе всего произошедшего. Меня не отчитывали за то, что сбежала от их делегации, ведь я вовремя предоставила приличные результаты. Щедро расхваливали и накачивали мотивацией – дескать, «Настенька с хилой магией сейчас делает для Исагона больше, чем ее двенадцать товарищей вместе взятых. Так держать!», и все в таком же духе. Марина Семеновна не поскупилась на пафос и заявила, что если все-таки с замужеством не выгорит, то Исагон в любом случае не забудет мой подвиг. И уж десятикратно больше не забудет, если все-таки выгорит. Видимо, информация до нее дошла несколько преувеличенная – кто-то видел, как господин Эллес с горящим взором и дрожащими конечностями ворвался в мою спальню, и решил, что мы стали любовниками.

Подвиг, блин… Подвиг! Они там совсем с кукухой попрощались, что причисляют раздвигание ног к героизму?

Однако я ничего не стала отрицать, поскольку пока затишье в требованиях мне было на руку. Одна проблема решена, так или иначе. Но сейчас все-таки придется уладить отношения и с пострадавшей стороной.

Было уже довольно поздно, но милорда Эллеса я застала в его кабинете. Декан отвлекся от чтения и холодно произнес:

– Я уже собирался сам к тебе идти.

– Прошу прощения, – произнесла я. – Вы меня в последний раз… немного напугали. Вот я и собиралась с духом.

Взгляд черных глаз тут же потеплел, а на красивом лице появилось виноватое выражение. Декан встал, обошел стол, но приближаться ко мне не стал – будто бы самой дистанцией обозначал, что больше бояться мне нечего.

– Понимаю, – произнес он. – Я для этого тебя и вызывал – хотел принести искренние извинения. В свое оправдание могу сказать, что это точно было проклятие, мощнее которого мой разум еще не испытывал. Вначале я даже заподозрил тебя – и за это тоже прости. Ты явно не обладаешь такими знаниями, но самое главное – ты не была заинтересована в подобном. Все твои действия и попытки меня остановить подтверждают твою невиновность. Настя, при моем титуле и воспитании нечасто приходится говорить слова раскаяния, однако поверь им. Не по своей воле, но я нанес тебе огромную обиду и едва не… навредил еще сильнее.

– Я и не обижаюсь, – промямлила я, пряча взгляд. – Раз проклятие, то что тут поделаешь?

Как же хорошо, что он мыслит логически, а я поступила против всякой логики. Если уж приворожила к себе кого-то, так добивай до конца. Моя непоследовательность обеспечила мне алиби, отлично.

Декан тем временем продолжил:

– У меня только одна версия – это сделала какая-то другая девушка, которая в тот момент присутствовала в аудитории, но в ее заклинании что-то пошло не так. Я сам о таком сильном привороте не слыхал, а какая-нибудь студентка тем более с легкостью могла что-то перепутать. Ее проклятие сработало, но привело меня не к ней, а к той, кто для моего подсознания показалась более подходящей.

– Подходящей? – переспросила я в удивлении.

– Просто на фоне всех остальных присутствующих, – пояснил он. – С тобой я общался чуть чаще, мне всегда нравился твой учебный азарт и плюс ты однажды в этом самом кабинете заявила, какой я красивый, добрый и что ты собираешься меня охмурять. Вряд ли ты помнишь, как раз тогда ты и потеряла сознание. В тот день я, конечно, просто посмеялся, но при воздействии на разум и это могло сработать крючком – ответить на чьи-то чувства могло быть проще всего.

К сожалению, я помнила, поэтому лицо и опалило жаром. Стыдоба стыдобушка… но тогда декан и решил, что я в него влюблена. Отговариваться нет смысла, пусть лучше и он, и однокурсники именно так и считают – зачтут за мои старания. Но с ним наедине надо было четко обозначить границы:

– Милорд Эллес, я прощаю вас за сегодняшнее, а вы в ответ простите меня за те слова. Давайте с завтрашнего дня забудем об этих эпизодах. Ничего не было! Правда ведь?

Он некоторое время пристально смотрел на мое лицо, а потом серьезно выдал:

– Неправда. Проклятие или нет, но я тебя скомпрометировал. Когда ты убежала, я сумасшедшим ослом бегал по академии и спрашивал, где ты. Да, я буду вынужден дать официальные пояснения, но только, боюсь, многие уверены, что близость между нами все-таки случилась. И ведь действительно она была – я тебя поцеловал. Спасибо тебе, что не позволила мне зайти дальше, но я успел посягнуть на твою честь. Драконов воспитывают быть честными с самими собой и другими.

– И что? – я пожала плечами. – Жмякнулись чуть-чуть губами, с кем не бывает? Да ладно вам, переживу.

– А твоя репутация нет, – сухо отозвался он. – Настя, из этой ситуации есть только один разумный выход