Случайный наследник миллиардера - Дина Павлова

Мы заходим в квартиру, и я, разувшись, тут же бегу к Роме. Разговор прерывается.

На следующий день Феликс оказывается занят. И я его понимаю, работа… Но я весь день только о нем и думаю. Вспоминаю наш поход в кино… В моей голове роится тысяча вопросов: правда что я ему нравлюсь? Или может это мимолетное увлечение, и он обо мне не вспомнит? Может я все себе выдумываю? Но ведь поцелуй был, и не один! И Феликс держал меня за руку… И все равно… Я ни в чем не уверена.

Он мне пишет пару раз, спрашивает про Рому, спрашивает как дела… А приходит он вечером. С корзиной цветов. И целует меня в губы.

– Привет, моя хорошая, как день прошел? – он это спрашивает так естественно, как будто мы давно вместе. Будто мы уже муж и жена! А не поцеловались вместе вчера в первый раз.

– Отлично, – улыбаюсь.

– Как Ромка? – он подходит к кроватке и аккуратно вытаскивает малыша. А тот только рад. Кажется Рома стал узнавать папу и совсем его не боится.

– Он ел хорошо, играл. И почти не капризничал, – мои губы сами растягиваются в улыбке, – Идеальный ребенок.

– В идеальную маму, – кивает, – Как тебе букет?

– Красивый, спасибо – отвечаю, глядя на корзину. Как же здорово! Розочки – одна к другой, белые… Я никогда таких красивых не видела. Они просто идеальны.

– Кстати сегодня мой адвокат помог Элеоноре Михайловне сдать все необходимые документы. И если все пойдет на лад, то уже через пару недель она сможет поехать на новое место жительства.

– А папа тоже поедет?

Феликс покачивает Рому, цокая языком ему.

– Нет, он сказал что ему и на Родине хорошо. Так что у твоем матери скоро начнется новая, насыщенная жизнь.

Послесловие. Спустя четыре месяца

Мамины сборы во Францию оказались одной из самых сильных нагрузок на психику. Причем для всех ближних, даже для Феликса. Потому что она не могла решиться, как ей будет лучше: то очень хотела переехать вместе с папой, то орала что поедет одна и найдет себе нового мужа. То вспоминала что не знает язык, то плакала что будет скучать по родному супермаркету. То есть на работе ей было не так уж и плохо.

Периодически она рассказывала что Феликс ее обманул, и она никуда не едет. Она же думала что там сразу хоп! И уже в Париже. А то что это другая страна с серьезным миграционным контролем, вот в этом она не особенно разобралась. Да и не ее это проблемы.

С документами оказалось все не так просто. Юристам Феликса пришлось попотеть. И пока они искали возможность законного переезда, мама орала дурным голосом, нервируя всех. И успокоилась только когда увидела на руках все необходимые документы и билет на самолет.

Еще она требовала чтобы папа составил ей компанию, потому что одной страшновато. Но в конечном итоге, как следует поразмыслив, она пришла к выводу, что в Тулу со своим самоваром не ездят, а французский язык можно выучить и на месте. Так даже проще. К тому же, работать там не только не придется. Это еще и запрещено.

Мы в аэропорту: я, мама и папа. Рома остался с няней. Мама, модно одетая, в черной шляпке, цветастом платье, ярко накрашенными губами, держа в руках изящную сумку, стоит в аэропорту, и выглядит максимально цветущей.

Остальные четыре чемодана уже отправились в багаж. Отец не плачет, да и я тоже. И мне впервые приходит в голову, что никто ни по кому скучать не будет, что уже давно пора было разъехаться… Хоть в Париж, хоть в Пензу.

– Ну все, я пошла на паспортный контроль, – мама обнимает меня, одаривая запахом духов. Нет, она не похожа на ту, что была еще пару недель назад. Аккуратная стрижка, маникюр… Она впервые за много лет решила что надо дать себе шанс начать жизнь заново. – Ты, дочка, смотри… Разойдешься со своим олигархом, я же обратно вернусь! И тебе не поздоровится!

Да, мама умеет найти аргументы… Отец усмехается, кивает. Нет, не выглядит он расстроенным. За много лет он так устал от матери, что готов ее отправить куда угодно, хоть на Северный Полюс!

Она целует следом папу, тоже говорит ему слова напутствия, и направляется к паспортному контролю, который успешно и проходит. Когда она исчезает из вида, папа берет меня за руку:

– Загрустила?

– Только совсем чуть-чуть, – улыбаюсь, – Я вроде и люблю ее, но понимаю, что лучше чтобы мама жила во Франции.

– Так и есть, – кивает, – Кстати твой олигарх тоже предложил мне пенсию, – смеется.

– И какую?

– А какая разница? Я отказался. Зачем мне? Я еще могу ходить на работу. К тому же, мне надо будет какое-то развлечение. А там еще и деньги платят. Вот если я совсем стану беспомощным, тогда да… Тогда надо будет просить пенсию. А пока не надо. Пока сам! Квартира есть, а что еще нужно?

Я рада что папа отказался от помощи Феликса. Потому что я и сама не знаю, как мы дальше жить будем. Вон, с Максимом жила, думала любовь навечно… А чем дело закончилось?

Правда сейчас все очень хорошо, я и сама улыбаюсь от мысли, что мне возвращаться к Феликсу. Теперь эта квартира для меня не холодное логово дракона, а уютный дом, где я… Да, я хозяйка.

Уже месяц как мы с Феликсом ночуем в спальне. И спим в одной кровати. Потому что… Да, я все-таки сдалась. Внимание и ласка сбили с пути истинного не одну девушку. И мне все очень нравится.

Уже дома Феликс меня спрашивает, как прошли проводы. Мы сидим вместе на диване, я нянчу малыша… И если не знать историю нашей семьи с самого начала, может показаться, что Ромка родился после самого традиционного зачатия. И мы с Феликсом давно вместе…

– Нормально. Никто не плакал, – развожу руками.

– И не будет. Потому что твоя мать всех достала, включая меня. Так что я жалею французов.

– Самое время. Час назад она приземлилась и успела отругать таксиста, – киваю, – Она мне пишет о своих приключениях каждые пятнадцать минут. Говорит что ей уже все нравится, но много чернокожих парней. Зато сами французы очень симпатичные.

– Отца она как я понимаю больше за мужа не считает? – вскидывает брови.

– Нет, потому что он ей больше не нужен. Не богат,