Навсегда моя - Инна Инфинити

Но я забыла, во что я одета.

Севастьян скользит по мне взглядом.

- Охуенное платье.

Глава 31. Тело не лжет

Сева пожирает меня глазами, и я вдруг чувствую себя голой перед ним. Потому что знаю: мысленно он уже сорвал с меня это платье. Он впервые смотрит на меня ТАК с момента нашей встречи. Конечно, у него были голодные взгляды в мой адрес раньше, но все же он держал себя в руках. А сейчас Севастьян даже не пытается скрыть своих чувств.

- Я пришла поговорить.

Мне надо собраться с мыслями и озвучить Севастьяну все, что я о нем думаю. Но в голове белый лист. Я судорожно пытаюсь вспомнить, что вообще хотела ему сказать. Кажется, я собиралась наброситься на него с обвинениями в том, что он портит мне жизнь.

- Этот Илья полный придурок, если не оценил твой внешний вид.

- Ни слова больше об Илье!

- С удовольствием не буду о нем говорить.

Обвинения застревают в горле. Потому что я вдруг понимаю, как же это глупо. Глупо заявиться к Севастьяну и начать обвинять его в своих бедах. Хотя я на самом деле считаю его во многом виноватым, все же мое поведение - это позиция слабого человека, который не может взять на себя ответственность за происходящее в своей жизни.

- Я пришла сказать, что больше не хочу коммуницировать с тобой даже по вопросам Оскара. Он к тебе привык, привязался, так что, думаю, ваши воскресенья вместе вы можете проводить без меня. Забирай Оскара утром, а вечером возвращай его обратно.

Радуюсь, что получилось быстро сымпровизировать.

- Хорошо. Только не понимаю, почему тебе приспичило сообщить мне об этом лично в час ночи, да еще и в таком виде.

Севастьян самодовольно усмехается. Меня подбешивает его расслабленная вальяжная поза, в которой он стоит. Сева привалился плечом к стене прихожей и скрестил руки на груди. Он ждет от меня ответа, а мне нечего ответить. Потому что это правда странно - мое появление в его квартире в час ночи, чтобы сообщить, что далее с Оскаром он будет общаться без меня.

- Элла, что случилось?

- Не твое дело.

- Мое. Меня касается все, что связано с тобой.

- Ты слишком много на себя берешь.

- Я беру на себя ровно столько, сколько должен. Что у тебя произошло?

Слова крутятся на кончике языка, и я срываюсь:

- Илья бросил меня! Из-за тебя!

Ни один мускул не дергается на лице Севы, как будто мое заявление его совсем не удивило.

- Ты сильно огорчена этим?

- Что за идиотский вопрос? Конечно!

- Ты же его не любишь.

Комментарий Севастьяна на мгновение обезоруживает меня.

- Откуда ты это взял? Я уже говорила тебе, что люблю Илью.

- Да-да, я помню. Ты говорила, что любишь его сильнее, чем любила меня. Вот только я не дурак, Элла. Я знаю, какая ты, когда влюблена. С ним я не вижу в твоих глазах такого огня, какой у тебя был, когда мы были вместе. Ты просто встречалась с Ильей, потому что он красивый и приятный парень. И потому что тебе требовалось с кем-то быть, чтобы начать новую страницу в жизни. Но ты же не любишь его по-настоящему.

- Я люблю Илью. Люблю, слышишь?

Я произношу слова с такой злостью, какой могу. Я хочу, чтобы Севастьян поверил. Я хочу причинить ему боль и страдания. Но этого не происходит. Выражение его лица не меняется. Севастьяну ни капли не больно.

Он отрывается от стены и делает несколько медленных шагов ко мне. Останавливается вплотную. Я, замерев, гляжу на него снизу вверх и жду, что он скажет. Но Севастьян молчит. Он смотрит мне прямо в глаза, поднимает руку и касается пальцами моего плеча. Едва ощутимо ведет ими вниз к моему локтю.

Я не понимаю, что задумал Севастьян. Но мое тело моментально реагирует на его едва ощутимое прикосновение. Я за секунду покрываюсь мурашками, а внизу живота происходит электрический разряд. Но самое ужасное - у меня твердеют соски, и Севастьян это видит сквозь шелковую ткань платья.

- Ты хорошая актриса, Элла. Ты умеешь убедительно лгать. Вот только твое тело лгать совсем не умеет. Если ты любишь другого мужчину, то почему так реагируешь на мое легкое прикосновение?

Он загнал меня в угол. Мне нечего возразить. Севастьян опускает взгляд с моих глаз прямо на грудь с бесстыже выпирающими сосками.

- Когда ты любила меня, твое тело больше ни на кого так не реагировало.

- Потому что больше никто не вторгался в мое личное пространство так, как ты.

- Да брось, у тебя было достаточно поклонников. Ты была местной звездой номер один. Мужики заваливали тебя сообщениями. К тебе подходили на улице. Но ты возбуждалось только со мной.

Севастьян теперь двумя руками водит узоры по коже моих предплечий. Я снова покрываюсь россыпью мурашек и даже слегка дергаюсь, словно меня электрический разряд пронзил. Я ненавижу свое тело за то, что оно опять предает меня. И теперь делает это прямо на глазах у Севастьяна.

- Убери от меня свои руки, - шиплю.

Он качает головой.

- Тебе же нравится.

Да, нравится. несмотря на ненависть к Севастьяну, мне нравится то, что я испытываю, когда она касается меня. Мое тело ноет, желая большего. Почему оно не подчиняется рассудку?

Севастьян берет меня за талию и крепко фиксирует. Голова кругом, дыхание учащается. А потом целует меня в губы.

Глава 32. Навсегда моя

Я опомниться не успеваю, как оказываюсь вжата в стену. Севастьян навалился на меня всем своим сильным телом и сминает губы. Я бы хотела оттолкнуть его, закричать, дать пощечину. Но меня словно парализовало. Я не могу защититься, не могу прогнать его. Я бездействую, позволяя Севастьяну хозяйничать своим языком у меня во рту.

Но самое ужасное не это.

Самое ужасное: вместо того, чтобы испытывать отвращение, ненавидеть и презирать бывшего мужа, я получаю удовольствие от его жадного нетерпеливого поцелуя.

Я узнаю губы Севастьяна. И вдруг такую щемящую тоску испытываю, что сердце сжимается. Я думала, я забыла, какой Сева на вкус. Но эти несколько секунд полностью возродили мою память. Я вспомнила каждый счастливый день нашего брака. Каждую счастливую ночь, когда поцелуев было особенно много.

Я начинаю отвечать на поцелуй. Гордость канула