Рискни ради любви - Кара Эллиот

— Глотни чаю, — посоветовала ей Шарлотта. — И еще запомни: истинные леди откусывают маленькие кусочки.

— Верно, — кивнула Кейт, стряхивая с губы крошку. — Я все время забываю правила приличия.

— Ох, сезон закончился, и буквально весь Лондон уехал из города, — заметила Шарлотта. — Ты, наверное, очень скучаешь без вечерних развлечений?

— Черт возьми, нет!

— Следи за своим языком, дорогая, — напомнила Шарлотта.

Кейт поморщилась:

— Честно говоря, я даже испытываю облегчение от того, что могу отдохнуть от глупых вечеров и пышных балов. Мой дедушка, похоже, задумал выдать меня замуж за первого же ухажера, который будет соответствовать его стандартам. Зато мои чувства его вообще не интересуют. — Кусок пирога в ее руке переломился. — Мне казалось, что он получил неплохой урок, воспитывая маму. Но оказалось, что это не так.

Шарлотта сочувственно промолчала. Ей было известно, что семейная история Кейт наделала шуму в свое время. Герцог Клейн, человек с железной волей, был не в ладах с дочерью — матерью Кейт — из-за того, как так выбирала себе мужа. Дело кончилось тем, что юная леди сбежала из дому с морским капитаном из Америки. После этого наступил долгий разрыв. Однако обещание, которое Кейт дала родителям у смертного ложа, заставило ее искать примирения с дедом.

Но дела между ними шли не очень гладко.

— А тебя кто-нибудь из кавалеров заинтересовал? — спросила Шарлотта. — Кто-то, кто мог бы понравиться и его светлости?

— Нет. — Кейт поежилась. — По правде говоря, у меня нет ни малейшего желания выходить замуж. Меня куда больше привлекает независимость. Так уж получается. — Она опять поморщилась. — Английские леди подчиняются всем правилам, а я к этому не привыкла. Учитывая мое происхождение и прошлое мамы, я не уверена, что меня вообще здесь примут.

— Возможно, на это потребуется некоторое время, ноты непременно повстречаешь в Англии родственную душу, дорогая, — заметила Шарлотта. — Не забывай о том, что ты повстречалась с нами, вступила в «Кружок сивилл».

— Да я Бога благодарю за «сивилл», — промолвила Кейт. — Если бы не дружба с вами, я бы давным-давно восстала против всех правил дедушки и приказала бы его любимой яхте поднять паруса и идти в… в общем, куда-нибудь подальше от светского общества, где все такие воспитанные. — Ее личико посветлело. — Нет, вы подумайте, Барбари-Коуст — это же настоящий рай для пиратов и мятежников.

— Только для мужчин, — сказала Шарлотта. — Они запирают женщин в гаремы и с головы до пят закутывают их в вуаль, которую им разрешается снимать, лишь когда их лорд и хозяин захочет получить удовольствие. Но я не могу представить тебя в роли покорной сексуальной рабыни.

Кейт заливисто рассмеялась:

— Да, вы правы, тамошняя жизнь меня бы тоже не устроила.

Они с улыбкой переглянулись.

— Вот что мне так в вас нравится, Шарлотта. Вас никогда не шокируют мои слова. — Кейт помешала наполовину остывший чай. — Иногда мне кажется, что мои комментарии, немного шокируют наших подруг. А вот вы, похоже, всегда и все понимаете.

— Думаю, это из-за того, что я немного циничнее остальных. Иногда мне даже кажется, что я подаю тебе плохой пример. — Глаза Шарлотты заблестели. — Но в мои годы я могу совершить убийство и выйти сухой из воды, так сказать. А вот ты — нет.

Кейт подняла глаза от чашки с чаем.

— Н…надеюсь, — запинаясь, промолвила она, — вы не думаете, что я могу хладнокровно совершить убийство?

— Господи, ну, разумеется, я пошутила! — быстро проговорила Шарлотта. — Подумала, что ты уже без угрызений совести укокошила немало общественных правил.

— Ха-ха-ха! — Смех Кейт был немного неестественным. — Попробую попридержать свой язык. Однако мне кажется нелепым прятать собственное «я» в шелках и внешней приветливости. Я… Знаете, я предпочла бы остаться такой, какая я есть.

— Поверь мне, дорогая, это чувство знакомо большинству «сивилл». Но все мы — твои верные друзья. — Шарлотта ласково похлопала Кейт по спине. — И я уверена, что ты найдешь других, которые будут разделять твои взгляды на жизнь.

— М-м… — промычала Кейт, откусив кусочек торта с джемом.

— Может быть, тебя немного развлечет смена обстановки, — сказала Шарлотта. — Завтра я на неделю еду в Кент, к своей подруге Хелене Госфорд. Почему бы тебе не присоединиться к нам?

— Благодарю вас, но, пожалуй, я откажусь от вашего предложения. Как бы я ни любила науку, от геологии у меня скулы сводит. А Хелена…

— …никогда не перестает говорить о ней, — усмехнулась Шарлотта. — Хелена — моя давняя приятельница, и я должна навестить ее. Но тебе ни к чему приносить себя в жертву.

— К тому же, возможно, я съезжу в Бат и посмотрю, как там у Алессандры дела на раскопках, — задумчиво проговорила Кейт. — Думаю, дедушка не будет против этого возражать — он решит, что на водах я могу повстречать подходящего для замужества джентльмена.

Острожный стук в дверь гостиной прервал их разговор.

— Полуденная почта, миледи, — объявил лакей, ставя на стол маленький поднос.

Шарлотта проглядела пачку писем.

— Смотри-ка ты, Алессандра легка на помине… От нее письмо…

Последняя капля краски — и дубовая листва на рисунке обрела нужный оттенок. Удовлетворенный результатом, Джек отложил кисточку и потянулся за одной из бутылок мозельского вина, которые он положил в ручей охладиться.

Из-за сильного ливня накануне раскопки пришлось приостановить на целый день, вот он и решил устроить себе праздник, чтобы забыть обо всех мелочных ожиданиях отца и его новых профессиональных коллег. Джек отправился на пикник, прихватив с собой изрядное количество спиртного, чтобы в полной мере насладиться чувством свободы и взяться наконец за изучение местности. Холмистые пастбища, скалистые горы, древние леса — все это представляло для него огромный интерес.

Открыв бутылку, Джек выпил вина. Тучи постепенно рассеивались, и выглянуло наконец солнце. Джек прислонился к большому валуну и почувствовал, как тепло камня начинает греть ему спину. Видимо, он слишком долго стоял в неподвижной позе, поэтому плечи у него затекли и слегка ныли. Забавно, как он теряет ощущение времени, когда берется за кисти и краски.

По правде говоря, он нисколько не скучал по лондонским сибаритским развлечениям. А после охватившей его в последнее время тоски чувствовал огромную радость от того, что мог создавать новые композиции и разнообразные оттенки цветов. От того, что может запечатлевать увиденное на бумаге. К тому же каждый рисунок — это новый вызов, уникальная возможность выразить свою индивидуальность.

Джек слегка поежился, подумав о том, как к таким артистическим размышлениям отнесся бы его отец. Ему казалось, что он слышит ворчание герцога: «Мой сын — художник? Я не допущу, чтобы на моей семейной истории появилось это позорное пятно!»