На другом берегу любви - Анастасия Ригерман

Знакомый вой на окраине леса пробирает до мурашек. Снова он, тот самый волк, который зовет свою истинную. В сердце что-то отзывается, и медальон начинает жечь кожу, как сегодня рядом с оборотнем… С моим Егором. А что, если это он и есть?

Кончики пальцев тянутся к губам, которыми еще сегодня я его касалась. По щекам катятся глупые слезы.

— Спасибо! — шепчу, посылая куда-то в космос. — Оборотень, нечисть, ну и что? Таким меня не испугать. Я вот молниями стреляю, и близко не понимая, как этим безобразием управлять. Главное, он жив и здоров, мы нашли друг друга, а со всем остальным как-нибудь разберемся.

Будто ощутив мое присутствие, жутковатый туман на другом берегу реки снова клубится, в какой-то момент обретая человеческие очертания. Туманное нечто беззвучно открывает рот и тянет ко мне с другого берега свои руки-щупальца. На плечи со спины опускаются теплые ладони, и я вздрагиваю.

— Не бойся, — отзывается мама. — Знаю, что ты хотела побыть одна, но уже поздно, и я волновалась.

— Все в порядке, — возвращаю теплую улыбку. — Просто, этот туман, с ним явно что-то не так. Он словно хочет нам что-то сказать.

— Или затянуть на свою сторону очередную жертву. Когда он только появился, это исчадие ада распространялось с немыслимой скоростью, каждый день отвоевывая все новые территории. Твоего отца и других сильных стихийников призвали остановить его распространение. В какой-то момент мы были близки к цели, а потом…

Мама опускает голову, до боли закусывая губы, и на ее глазах блестят слезы. Мне больно от этого зрелища. Казалось бы, столько лет прошло, но она скорбит по своему любимому так, будто потеряла совсем недавно.

— Не будем об этом, хорошо, — глубоко вздыхает мама, и берет меня за руку. — Посмотри лучше, как красиво вокруг, — кивает в сторону серебристых звездочек. При каждом вдохе голову кружит от обилия ароматов, потому что лесной берег буквально усеян необычными цветами, бутоны которых один за другим раскрываются при лунном свете.

— Никогда таких не видела, — удивляюсь я. Как они называются?

— Страстоцвет зацвел. Красивое растение, правда?

— Страстоцвет… — сердце снова ускоряет ход, и вовсе не от восторга, хоть цветы этого растения действительно выглядят просто волшебно. — И долго он еще будет цвести? — дрожит от волнения мой голос.

— Месяца полтора, может, чуть больше. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Когда отцветет последний страстоцвет, случится то, чего уже никто не изменит, — выдаю я слово в слово предупреждение старшей ведьмы, о котором и думать забыла. Кто ж знал, что его цветение уже началось⁈ Выходит, времени у нас с Егором не так и много.

Глава 14.1

На рассвете

ЕГОР

Приходи на рассвете. Ага, хорошо звучит! А вы когда-нибудь задумывались, что значит это «на рассвете»? Во сколько конкретно? Со смартфоном под рукой и умной Алисой, которая рассчитает восход солнца и разбудит когда положено, все было на порядок проще. Вот только в «Пропади пропадом» вместо будильника старый одноглазый петух, и курам не внушающий никакого доверия.

Поднимаюсь заранее и наскоро умываюсь, тихо покидаю дом, чтобы никого не разбудить. На опушке в лунном свете оборачиваюсь, и уже в волчьем обличье преодолеваю пол-леса. Да, в этот раз не забываю прихватить штаны, которые приходится тащить всю дорогу в слюнявой пасти.

В итоге, когда первые лучи солнца освещают горизонт, я еще в пути. Несусь напролом самым коротким путем, не замечая веток кустарника, которые нещадно хлещут по морде, и репейника, облепившего мохнатые волчьи уши.

Никогда не любил опаздывать, и сейчас стараюсь этого не допустить. Вот Горыныч, тот вообще опаздунов терпеть не может, штрафной километр на дорожке каждому из них авансом обеспечен. Помню, двое новеньких, еще не осознавших, куда попали: рыжий Толян, и как его там… В голове крутится имя, а вспомнить парня не выходит. Даже рожа его стерлась из памяти, будто и не было. А ведь мы в одной команде уже полгода, каждый день друг у друга на виду. Фигня какая-то! Мотаю головой, чтобы вправить мозги на место. Рано мне еще для Альцгеймера. Да и вообще на память прежде никогда не жаловался, а тут все, как в тумане.

Ладно, хрен с ним, с Толяном, и этим, вторым, как бы его не звали. Это все от нервов. Тут столько навалилось за последнее время, не мудрено и крышей поехать.

Возвращаю человеческий облик, наскоро запрыгиваю в штаны. Попутно отплевываюсь от прилипшей паутины, и собственных удлиненных прядей, все время норовящих угодить в рот. Я вечером было психанул, заявил про намерение состричь их к чертям, уже ножницы пошел искать. Так Добруш грудью встал, лишь бы меня остановить.

Не смей, говорит. Что еще удумал⁈ Отец такого не поймет, и не простит, примет за оскорбление. Там, за горами, в Змеиных пустошах, откуда он родом, длинные волосы — обязательный атрибут воина, символ мужественности, силы духа и тела, непреклонной решимости. Брат признался, что и сам мечтает такие отрастить, да пока не положено ему по возрасту, не дорос еще, не в том статусе. Отец же свои связывает в тугой жгут, и они ему не мешаются. Вот только мне с этими постоянными обращениями в волка так и приходится ходить вечно лохматым.

Перед встречей с Лерой хочется привести себя в порядок, но какое тут? Хоть бы листву и колючки из волос вытащить, от паутины в ручье отмыться — вот вам и жених.

Наверняка, она еще от нашей вчерашней встречи не отошла. Напугал девчонку до смерти, когда из тех лопухов голым выскочил, и рот ей ладонью зажал. Еще и ерунды какой-то наговорил, что у меня новости от Егора. Ну а что еще я мог ей сказать, когда мелкий стоял над душой? Признаться, что занял место его брата? Нет, пусть я и не родной ему, но не такой урод, чтобы разбивать мальчишке сердце. Как пришел в этот мир, так и уйду, мне чужого не надо.

Ночью глаз не сомкнул, все ждал этого утра, слова в голове перебирал. Это безумие какое-то, но мне все равно, что она в другом теле. Для меня Лера все та же, тот же чистый невинный цветок, робкий взгляд из-под ресниц, те же доброта и открытость в сердце. Иначе с чего бы ей меня откачивать? Другая на ее месте развернулась бы и ушла. А моя Лерка нет, она не такая. Когда глаза открыл