Осколки чужой жизни - Татьяна Александровна Захарова

просушить. Заодно собрала и ведра, швабры и метлы с вениками. Только я с этим закончила, как вернулись наши гости. Мужчин я отправила к Гаврису, Лючию приставили в помощь к Руте. Она отказалась отпускать ребенка, убедив нас, что он будет им помогать. Не стала спорить. Забрала детей, включая Софи и Ивету. Братья Камински помогали Гаврису, поэтому я их не трогала.

Уборку начали со второго этажа. Сначала собрали все грязные тряпки, включая постельное белье, рваную одежду, шторы и откровенный мусор. Семья Загорски была большой, так что на втором этаже было целых пять спален, две из них были крохотными детскими комнатами. В одной даже осталась небольшая кровать. А вот в другой кровати не было. Прикинув габариты комнаты, поняла, что здесь поместится кровать для взрослого. Причем останется ещё место для стула и откидного столика, до которого здесь ещё не додумались. Хотя зачем здесь столик? Лучше попробовать небольшую открытую вешалку сколотить.

Девочки ходили за мной хвостиками, а вот недавно прибывшие подростки держались особняком, но все задания выполняли старательно. Примерно через час к нам присоединились и братья Камински.

– Дед Гаврис сказал, что дальше они сами справятся, – пояснил Видар.

– Ребята, нам нужно найти, по крайней мере, три одноместных кровати, – озадачила я их важнейшим вопросом: в одной из комнат двуспальная койка была разломана. – Может быть, вы знаете, откуда можно их стащить?

– В других коттеджах, – предположил Иво.

– Или спросить у наших соседей, – Видар озвучил другой вариант.

– Предлагаю проверить каждому свой вариант, – нашлась я. И братья поддержали эту идею.

Собрав пыль, мы тщательно вымели мусор, и я попросила Мачея и Касию вымыть полы. Мы же с девочками спустились на первый этаж. Я расчетливо оглядела гостиную и кабинет, в котором стояла потрепанная софа. С горем пополам на ней можно разместиться на ночлег. Но если найдем вариант получше, обязательно им воспользуемся. Вторую кровать можно установить возле окна. На втором этаже можно разместить восемь человек, и в кабинете ещё двух. Остальных в гостиной как-то надо утрамбовать. Черт! Нам нужны двухэтажные кровати. Срочно! Так, а в доме Гавриса осталось хотя бы ещё одно спальное место?

Тряхнула головой, приводя себя в чувство. И закатав рукава, продолжила уборку. Вскоре прибежали мальчишки. И Видар и Иво нашли неплохие варианты. Нужна была помощь с доставкой.

– Спросите у Гавриса, когда они освободятся, – попросила я, поправляя косынку на голове. – И да, ребята, нам ещё нужно хотя бы три оконные рамы заменить.

Уже стемнело, когда мы закончили с уборкой и мелким ремонтом. Видар ещё раз сбегал к соседям, чтобы уточнить, сколько беженцев они смогут принять у себя. Ответ обрадовал: максимум двадцать человек. Мне сразу стало легче дышать.

Предполагая, что беженцев изначально направили к нам, Селина с Густавом вечером подошли к нашему дому. Ужин к тому времени уже стыл на столе, правда, детей мы покормили и отправили отдыхать, но сами ждали появления беженцев. Чтобы им было легче ориентироваться, разожгли костры на улице, плюс запалили самодельные факелы.

Уже в начале девятого на дороге показались грязные и усталые путники. Благо мы несколько скамеек вынесли на улицу из внутренних дворов, но на всех мест не хватило, некоторые устроились прямо на крыльце. Вынесли всем желающим чистой воды для питья. И только после недолгого отдыха, Густав уточнил, кто пойдет с ними.

Всего пришло тридцать три человека, из которых восемнадцать выразили готовность продолжить путь. С нами осталось пятнадцать человек, половина из которых согласились ужинать прямо на улице.

Уже после ужина я вызвалась проводить их в дом, по пути объясняя, что сегодня будет тесновато. Придется либо ютиться на кроватях по трое, либо пятерым спать на полу в гостиной. Благо матрасы мы приготовили заранее. Я не сразу поняла, что одного человека не хватает: одна пани ушла к нам принимать ванну, другая направилась в дом Гавриса. Но помимо их не хватало весьма истощенного мужчины, больше напоминающего скелет. Уточнила у других, куда он подевался.

– Так к себе пошел, – ответила девушка лет так восемнадцати довольно привлекательной наружности. – Пан Лешик на соседней улице жил.

– Он родом из Куштейна? – отчего-то шепотом уточнила я.

– Не знаю, откуда родом. Но до войны жил здесь. Его и взяли в плен на ближней заставе, когда штурмом её брали.

В ушах застучало. Я рванула к двери, плохо осознавая, отчего так сердце бешено застучало. Понимала лишь одно: он может знать, что случилось с Ароном.

Глава 10

Соседних улиц было две. Поэтому пришлось двигаться наугад. Хорошо, что догадалась захватить самодельный факел, иначе бы ноги себе переломала. Уже в пути я пыталась проанализировать свои чувства. Откуда это волнение? Неужели часть эмоций и чувств Нелли досталась мне в наследство?

Мужчину я увидела далеко не сразу, он стоял в тени полуразрушенного дома и смотрел на него пустыми глазами.

– Пан Лешик, – позвала его негромко, боясь напугать. Но он все равно вздрогнул. – Мне сказали, что вы отсюда родом.

– Да, пани Гаррах, – отозвался он глухо, продолжая разглядывать руины своего дома. – Пан капитан сказал, что вы тоже отсюда… И ваша группа единственная выбралась из Дигонского концлагеря. – Он посмотрел на меня пристально. И я кивнула, отметив про себя, что Войтек отдельно разговаривал с этим человеком. А значит, он знал, что кто-то из воинов, обороняющих заставу, выжил. Но мне не сказал.

– А вы? – спросила я с замиранием сердца. Мужчина не понял вопрос, и я уточнила. – Вы один из заставы выжили?

– Нет, – он качнул головой. – Нас была небольшая группа. Многие были серьезно ранены и…

– Арон… Арон Гаррах, – я с трудом сдержала желание вцепиться в грязный и изрядно изношенный китель Лешика. – Вы знаете что-нибудь о нем? – мужчина покачал головой, но я не сдавалась. – Он – маг, пошел добровольцем…

– Меня пан Домровский уже спрашивал о вашем муже, – Лешик перебил меня. Заметив что-то в моих глазах, он добавил неуверенно, наверное, только для того, чтобы успокоить.– Возможно, его увели в другой группе, но в нашей его не было.

Я обессилено опустила руки, чуть не выронив факел. Разочарование было таким острым, что на глазах выступили слезы. И я с силой зажмурилась, чтобы их сдержать.

– А вы, может, пересекались в лагере с Майей Качма?

Смутно вспомнился образ темноволосой и темноглазой молодой женщине. Это она дала совет Нели насчет того, как спасти дочь и спастись самой. Майя – одна из первых начала искать помощи у гильгенских солдат. Но этого я Лешику не буду никогда