Преодолевая сопротивление - Марта Заозерная

солнышко светит, небо голубое -голубое. Но есть одно «но» - сложишь лапки, пойдешь ко дну. Был момент в жизни, когда именно военная медицина мне помогла собраться, обычная не справлялась.

Когда училась в колледже, параллельно санитаркой работала. Менялась сменами, выходила на несколько подряд идущих, лишь для того чтобы была возможность операционную мыть. В награду разрешали иногда поприсутствовать на операции. Такую систему бонусов ввел Ильюшин Геннадий Андреевич, ветхий старичок с волшебными руками. С ним же проходила и моя первая самостоятельная операция. Это была болезнь с первого вдоха. Безоговорочная любовь. Сейчас процесс кажется очень простым, но сперва была долгая подготовка, получение сертификата по сестринскому делу. Мне нравилось настолько, что я была уверена, что никогда не смогу уйти из операционной в линейное отделение. Никогда. Либо сменить оперблок, либо уйти из профессии вовсе. Мои взгляды изменились единожды, когда желание быть поближе к детям перевесило всё. Хватило меня на три месяца бумажной работы. В тот момент мы с Димой познакомились. Стечение обстоятельств. Меня не должно было быть там. Но вышло, как вышло.

В моей жизни Дима, как инородный предмет. До него мне не нравились ни высокие, ни высокомерные парни. Шумные компании, дорогие тачки и рестораны, успех из всех щелей лезущий… ничего из этого мне нужно не было. Но это мелочи на фоне того, что после мужа Дима единственный человек, которого я в свою жизнь решилась впустить. Объяснить эту особость его я не могу. Много раз я задавалась вопросом. Миллионы раз.

Рядом с Димой спокойно, несмотря на то, что доверия полного нет. И сил это прервать, тоже нет. Я подсела. Даже когда мы не вместе, думаю о нём, вспоминаю прикосновения.

Сегодня парня привезли, в сердце ему, в прямом смысле, отвертку воткнули, что-то ребята не поделили в автомастерской. Пришлось экстренно проводить операцию на открытом сердце, профиль дежурной бригады специализированным на кардиологии не назвать. Время на транспортировку в другую клинику нет. Как итог – вскрытая грудная клетка, бьющееся незащищенное сердце. Мы справились! Но шло не по протоколу, конечно. Обычно, я считываю, буквально «чувствую душой», какой инструмент потребуется хирургу в следующую секунды. Чтобы когда он руку безмолвно протягивал – я вкладывала необходимый инструмент. Никто руками, к слову не машет, руки хирурга строго над операционным столом. Но сегодня мой звездный час. Я в кардио чаще их участвовала, подборка сердечек бьющихся в телефоне имеется. Во всем этом хаосе я успевала думать о Диме. Вот и полетела в тартарары моя организованность и умение сконцентрироваться. Стоило двери операционной закрыться – личные мысли улетучивались. Спирина так легко, даже из головы собственной не выпереть. Ну и нахал.

Словно чувствуя, что я о нём думаю Дима сжимает свою лапищу на моём бедре. Слишком сильно сжимает, вот уж силушка богатырская. Стараюсь разжать его хватку, Дима же наоборот – подминает меня под себя, крепко в объятьях сжимая. Расслабиться бы и получать удовольствие. Рядом со мною взрослый, сильный мужчина, который, если не заботится, то точно досуг мой скрашивает. Забрал меня из больницы в одиннадцатом часу. Замученную, абсолютно без сил. Накормил ужином, чуть ли не с ложечки, перед сном сделал массаж. Такие точно бывают?

Забыться в беспамятстве не дает ноющая боль в ягодице. Если скажу – никто не поверит. Он меня укусил. У него вообще слабость к выпирающим, моим, частям тела. Интересно, с чего бы?

Глава 25

Дмитрий

- Я хочу с тобой пойти. Но глаза открыть не могу, - сквозь сон шепчет Юля, пытаясь мои планы нарушить. Следом, обняв подушку, переворачивается на живот, лицом в постель утыкаясь.

Не успел я подняться с кровати, как и она встрепенулась, хотя старался потише вставать. Вот уж не думал, что это проблемой стать может. Девах, до неё, приходилось усиленно будить, чтобы вымелись до того, как я на работу уеду.

Вчера Юля была настолько уставшей, что понимание, что она меня слушает, а не спит на ходу, приходило только когда она моргала заторможено. Грани своей зависимости от неё я только познаю. Оказывается, мне нравится сидеть и смотреть, как она спит. Для меня ночью это откровением стало. С ней в такие моменты можно делать, что угодно. Максимально податлива, словно заколдованная. Пока я сидел, опершись на изголовье кровати, и перебирал её волосы, убирая их с её лица, она ни разу не шелохнулась. Моя спящая красавица.

За то время, что мы не виделись Юля похудела. Это заметно по груди, которая стала меньше на размер, что совсем Юлю не портит.

Готовлю завтрак, а перед глазами картинки из воспоминаний всплывают. Каждая из них связана с Юлей. Внешне я её всю изучил, от макушки до пальчиков ног.

- Как же мне худо…, - тянет Чиж, на породе кухни появившись. Всё таки подпортила впечатление от сюрприза. – Что это ты делаешь? – спрашивает, глядя на то, как я блинчики жарю.

Это ужасно. Колоссальное падение авторитета. Но мне захотелось лично завтрак приготовить. Подарок своими руками, он же лучший?! Трижды прослушав голосовое от Яры, в котором она пошагово рецепт рассказывала, я, со второй попытки, намешал таки тесто. Вот стою жарю. Неужели ещё полчаса поспать не могла? Почти закончил.

Оборачиваюсь к ней и широко улыбаюсь, как Юля говорит – ослепительно. Затем возвращаюсь к блинам. С моим уровнем навыков отвлекаться нельзя.

Юля подходит и обнимает меня со спины. Щекой прижимается к позвоночнику моему. Легонько целует, от чего непроизвольно напрягаюсь всем телом. Не могу спокойно реагировать на её прикосновения.

- Хозяйственный Дима… надо снять на видео. Дискредитирую тебя потом в неподходящий момент. Перестанешь слыть брутальным красавчиком – обольстителем, - обнимает меня покрепче.

- Обольститель? – не могу смех удержать. – Где ты слов таких понахваталась?

Юля смеется заливисто.

- Сразу заявляю, что самым романтичным из всего мною прочитанного «Гордость и Предубеждение» является. И там я таких слов не припоминаю. Его мне в лексикон подкинули. Но когда ты, при всём своем строгом виде, глазами стреляешь именно так и выглядишь.

- Когда я глазами стрелял?

- Постоянно…

Договорить она не успевает, потому что подхватываю её за талию, и на столешницу усаживаю. Она губки бантиком складывает, глазки закрывает и ждет поцелуя. А я торможу, смотрю на неё и про всё забываю.

- Я зубы почистила, Дим. Уже можно, - кто бы сомневался. Более педантичного человека я не встречал. Меж плиточные швы в своей квартире она