Чудеса да и только! - Елена Федоровна Янук

Буду, как и эльф, рассудочной, холодной и бесчувственной. Пусть думает, что я не обратила внимания на его выходку. Но как вести себя равнодушно, когда пульс звенит в ушах, словно колокольный набат, а колени сами подгибаются? Ну, зачем он поцеловал меня? Зачем⁈

У противоположной стены каюты мирно посапывала соседка, на палубе кто-то разговаривал. Где-то рядом печально блеяла коза, разбуженная возвращающимися из трапезной торговцами. Я лежала с открытыми глазами и тяжестью на душе, невидящим взглядом упершись в деревянные потолок, не имея в голове ни единой светлой мысли.

И заснула только с первыми лучами солнца.

Когда проснулась, в каюте ни моей говорливой соседки, ни ее вещей, уже не оказалось. Приведя себя в порядок, отправилась на завтрак. Главное, в таких случаях, делать вид, что ничего не произошло. Возможно, Лорм ничего и не помнит.

Я вошла в трапезную, села на лавку и бросила задумчивому Лорму небольшую ироническую улыбку.

— Как самочувствие? Мне вчера показалось, что вино почти победило смелого эльфа? — насмешливо поинтересовалась я. Лорм оценил шутку по-своему:

— Жаль, что ты со мной не пила. Сегодня бы проснулась как свежевыпавший снег, белая, хрустящая и отдохнувшая.

— Это ты к тому, что я плохо выгляжу? Синяя, помятая и уставшая? — понимающе усмехнулась я.

— Я бы не сказал, что плохо… Синие круги под глазами тебе очень идут. Они наделяют синий цвет твоих глаз новой глубиной! — Лорм подмигнул.

Я прищурилась и бросила на него недовольный взгляд и ответила тем же манером:

— Увы, морские путешествия с недавнего времени не вызывают во мне радостного отклика. Надеюсь, подобную глубину оттенков синевы ты видишь последний раз.

— Думаю, меня это совершено не расстроит. Я же эльф, прежде всего, мне не нужна изменчивая эстетика, меня интересует душа… — И он ласково улыбнулся.

От нежности в его голосе у меня внутри все перевернулось. Я удивленно подняла глаза на него, не ожидая услышать подобного. Но вспомнив свои выводы прошлой ночью, решила вести себя равнодушно.

— Душа? Кошмарно звучит… — поморщилась я. — Булочку хочешь? Вкусную!

Лорм от сладкого отказался, доел свои лепешки с мясом и вновь задумался.

Едва мы вышли на палубу, как над нами, словно дивный воздушный корабль, пронзая облака, пронесся дракон. Значит, мы уже рядом…

Мы стояли у борта, задрав головы, и наблюдали за страшным противником.

Люди на корабле радостно закричали, приветствуя Хозяина, кто-то принялся кидать шапки. Дамы для приветствия воспользовались платками.

В ответ дракон совершил приветственный круг над кораблем и унесся на север.

— Ну вот, мы и добрались куда надо… — устало опустив голову, произнес Лорм.

Судя по голосу, он и не надеется победить. Как можно идти в бой, не надеясь на победу?

Я обернулась к нему и сухо предупредила:

— Не вздумай улизнуть! Я пойду следом! Тебе же хуже будет!

Он только раздраженно покачал головой.

Глава девятая

Убить дракона

Фиалочка

При виде неприступных гранитных стен с широкими тупыми зубцами бойниц я сразу ощутила смутную тревогу. Замок дракона показался мне гигантским, его трудно было рассмотреть из-за огромных размеров.

Лорм склонился ко мне и с досадой прошептал:

— Скорее всего, это те самые, новые владения Райдера.

В это время, подняв голову, я изучала нагромождение башен, стен, бойниц. Хаос какой-то! Я так же шепотом поинтересовалась:

— Как мы попадем внутрь? Там наверно полно магических защитников и простой охраны? Да и каменная стена перед нами никуда не денется.

— Для прохода в стене есть ворота, а мы пройдем вот так… — Лорм, прижал меня к себе, укутал невидимостью и наложил еще какие-то заклинания.

Напоследок прошептав:

— От магических защитников это не спасет, но драконы ставят их только на входах в сокровищницу и, скорее всего, защитника мы не встретим.

— Ты знаешь, где искать дракона?

— Его — нет, но я связан с сестрой, и могу найти ее где угодно.

Я совсем невезучая личность, но, кажется, на этот раз нам на самом деле повезло.

Дракон и не думал охранять этот замок. Кучку стрелков, оставшихся во дворе замка, за нормальную охрану считать не стоило. Проходя в огромные ворота, я еще боялась, что нас разоблачат, но уже на первом этаже, судя по запаху где-то у кухни, страх отступил. Никому до нас дела не было.

Мы шли по узкому коридору, постоянно сворачивая то налево, то направо. Вскоре я совсем запуталась и уже не понимала, в каком направлении мы движемся, на север или на юг. По дороге нам попались лестницы, которые никуда не вели, а упирались прямо в стену.

Под ногами шелестела свежая солома, над головами шипели факелы. Обработанные гладкие каменные стены то и дело сменялись неровными плитами, а ровные каменные полы замещались деревянными. Кажется, мы поднялись на шесть этажей, а может на восемь, и, наконец, попали в какой-то коридор, уставленный потускневшими доспехами из истертого от времени металла, покрытого царапинами и вмятинами.

Этот этаж показался мне самым жилым.

Лорм открыл деревянную дверь, — на мой взгляд, одну из многих, — и уверено зашел внутрь комнаты, посередине которой стояла огромная кровать под красно-золотым шелковым балдахином, поверх которой были набросаны бархатные подушки той же расцветки. На полу, выложенном из огромных серых каменных плит, лежали пятнистые шкуры. Перед камином на подобном мехе стояли четыре кресла с высокими спинками, обитые красно-золотой парчой.

На фоне огромного окна стояла тоненькая темноволосая девушка в сером человеческом платье, которая смотрела вдаль. Эльфийка. Судя по радости на лице Лорма, его сестра.

Он почти подлетел к ней и, прижав к себе, подхватил на руки. Очень волнительно. Я стояла и молча улыбалась, чтобы не мешать радостной встрече брата и сестры. Они обнялись и, схватившись за руки, принялись говорить на эльфийском. Горячо о чем-то споря, и перебивая друг друга, при этом они улыбались.

Я не стала вслушиваться, отошла и села в дальнее кресло.

Пока все шло хорошо, напряжение, сковавшее меня еще на корабле, немного отпустило. Я была рада за Лорма, но чувствовала себя немного лишней. Рассеянно разглядывая кисти рук — бледные, худые, очень огрубевшие, с ободранными ногтями; руки человека, который, долго голодал, мучился и почти высох от жажды на далеком острове, и думала о том, что же будет дальше…

Неужели скоро домой? Как бы было