Укради мое сердце - Лора Павлов

— Больше никаких звонков с незнакомых номеров?

— Каждый день. Я просто не беру трубку. Он оставляет голосовые — весь такой страдающий. Но, слава богу, он сейчас в туре, так что на пороге я его не увижу. Этот человек — просто катастрофа. Он думает, что может спать с другими в дороге, а потом возвращаться ко мне, как будто ничего не было? — в голосе ее звучало отчаяние. — Я никогда его не прощу за всё, что он сделал, за то унижение, через которое провёл меня и мою семью.

— И правильно. Ты заслуживаешь куда большего, чем какой-то рокер с позапрошлого века.

— Он только что собрал стадион на шестьдесят тысяч. Так что «позапрошлый» — это громко сказано. Но спасибо, подруга.

— Он потерял тебя. А это хуже, чем быть бывшей звездой.

— Мне нравится эта новая Хенли Холлоуэй, — хихикнула она.

— Какая еще «новая»?

— Та, у которой офисная интрижка с грязными разговорами и сногсшибательными оргазмами. — Она снова засмеялась. — Ты сейчас сигарету куришь?

— Нет. Я принимаю ванну. Не заставляй меня жалеть, что я тебе все это рассказала.

— Только попробуй не держать меня в курсе! Надеюсь, завтра ты сделаешь шаг.

— Я кладу трубку, — рассмеялась я.

— Люблю тебя сильно!

— А я тебя еще сильнее.

— Сделай шаг к горячему юристу завтра! — прокричала она, прежде чем я сбросила вызов.

Я закрыла глаза и глубоко выдохнула.

Сделать шаг навстречу коллеге — точно не в моем стиле.

Но если речь идет об Истоне Чедвике… Я готова нарушить пару правил.

17

Истон

Я был в паршивом настроении. Вчера вечером в душе дрочил, и сегодня утром тоже. И все равно — яйца болят, как будто неделю не кончал.

Как это вообще возможно?

Я вам скажу как.

Все из-за моей коллеги — Хенли Холлоуэй. У нее была, черт возьми, темная сторона.

Она нарочно надела обтягивающее розовое платье и чертовски высокие каблуки.

Платье обтягивало ее зад, который сейчас буквально издевался надо мной, пока она наклонялась над столом, чтобы взять очередную папку.

— Так. Немедленно прекрати это, — прошипел я.

Утром за завтраком она сияла как солнышко. Ни слова о том, что произошло накануне. Казалась совершенно спокойной. Я готовился к неловкости.

Я ожидал, что она захочет все обсудить до посинения.

Я был готов к злости, к раздражению, к чему угодно.

Но нет. Она была веселой, спокойной и совершенно… невозмутимой.

Ни капли не тронутая произошедшим, мать ее.

А я остался с раздраженным членом и двумя злыми яйцами. Даже несмотря на то, что я вроде бы их разгрузил. Но этого оказалось мало.

Особенно когда она смотрела на меня так, как сейчас. С этой лукавой ухмылкой на лице.

— Прекратить что?

— Наклоняться над столом, — огрызнулся я, даже не пытаясь скрыть раздражение. — Носить сексуальные платья. Смеяться, улыбаться, вести себя непринужденно.

— Остынь, Чедвик, — усмехнулась она, подходя ближе. — Я вообще-то даже не наклонялась. Просто потянулась за папкой. Платье у меня самое обычное — ниже колен, никакого декольте. И я не смеюсь и не улыбаюсь. Мы ведем обычную беседу.

Я застонал.

— Да ну тебя. Бесишь.

Она прищурилась, потом ее рот медленно приоткрылся.

— Аааа… Так вот в чем дело. Ты напряжен. Ты хочешь меня, да?

— Не льсти себе, принцесса. У всех мужиков бывает такое.

— Я думала, ты пошел в душ, чтобы, ну… разобраться с этим. — Она рассмеялась. Ей явно это нравилось.

— Пошел. Дважды. Но толку — ноль.

— Хмм… И что же нам теперь делать? — Она глянула на телефон, потом на меня. — У нас двадцать минут до того, как сюда придет первый сотрудник.

— И?

— Пошли за мной, — сказала она и направилась к двери, показывая, чтобы я шел следом.

— Напомню: тут я начальник. Не тебе мной командовать.

— Конечно, ты начальник, — кивнула она и, дойдя до конца коридора, огляделась по сторонам. — Еще рано. Никого нет.

Я только смотрел на нее, не понимая, о чем она, пока она не распахнула дверь в туалет, потянула меня за галстук и втащила внутрь. Это была отдельная комната, и она тут же заперла дверь на замок.

— Ты что творишь? — спросил я хрипло, не в силах скрыть, насколько я завелся.

— Ты сам сказал: если я не пожалею о случившемся, то могу расстегнуть тебе штаны. — Она прижала меня к двери, и я приподнял бровь.

— Ты хочешь расстегнуть мне штаны?

— Да. Хочу. Против?

— Делай, что хочешь, принцесса, — сказал я, и она тут же опустилась на колени. Я едва не кончил от одного вида ее глаз и пухлых губ, когда она подняла на меня взгляд снизу.

Через пару секунд мои штаны были расстегнуты и спущены вместе с бельем. Мой член стоял как камень, и ее глаза расширились, когда она обхватила его у основания. Я заметил, как дрогнула ее рука, и потянул ее за подбородок, заставив смотреть на меня.

— Ты не обязана это делать. Я и так справлюсь.

Ее губы тронула легкая улыбка.

— Помнишь, как ты сказал, что смотреть, как я получаю удовольствие — это подарок для тебя?

— Помню.

— Я хочу, чтобы и ты почувствовал что-то хорошее. Так что это для меня не меньше, чем для тебя.

— Не пугай меня хорошим временем, — простонал я, когда ее язык обвел головку.

Я резко втянул воздух, когда она обхватила меня губами и взяла в рот. Ее теплый, влажный рот на моем члене — это было почти слишком.

Моя рука зарылась в ее волосы, пока она двигалась вверх-вниз.

Снова и снова.

— Черт, принцесса, — выдохнул я, глядя, как мой член скользит между ее пухлых губ. — Такая хорошая девочка… Так глубоко берешь меня…

Это подбодрило ее, и она взяла меня еще глубже. Ей нравилась похвала, и я с радостью ее дарил.

Потому что эта женщина была хороша во всем.

У меня было немало минетов в жизни, но такого — никогда.

Вид этой чертовски сексуальной женщины на коленях, в строгом платьице, с идеальными губами, обхватившими мой член… Ее большие синие, как сапфиры, глаза смотрели на меня снизу вверх и в них было столько удовольствия, словно она наслаждалась не меньше, чем я.

Я сжал ее волосы сильнее — предупреждение, что я на грани.

Но она только ускорилась.

Еще быстрее.

А потом застонала и взяла меня чуть глубже и… все.

Из моей груди вырвался хриплый стон, я дернул ее за волосы в последний раз, давая шанс отстраниться, прежде чем кончить ей в рот.

Но