Светлая сказка - Хлоя Флеминг

— В чем дело, дорогая? — обеспокоенная состоянием своей внучки, старая аристократка стучала в дверь ее комнаты.

Не услышав ответа, она зашла. На экране как раз некий французский хлыщ-журналист, вальяжно раскинувшись в кресле, со смаком обсуждал подробности жизни королевской семьи, смешивая реальность с собственной выдумкой.

— И в газетах то же самое, — обреченным голосом сообщила бабушке Изольда.

— Неизвестно, какого пола окажется ребенок королевы Кассии, — разглагольствовал журналист. — И неизвестно, будет ли ее ребенок признан наследником, даже если родится мальчик. Если все браки короля Фридриха после Мелиссы Купер являются незаконными… то… — Он развел руками.

— Интересно, — сказала задумчиво Маргаритта фон Штакен, — какая сволочь им все это рассказала?

Изольда фыркнула, услышав столь крепкое словечко из уст своей строгой бабушки, пожала плечами и заявила:

— Вальтер, больше некому.

— Госпожа фон Штакен, барышня! — В комнату заглянула чем-то чрезвычайно довольная Сильви, которую Изольда взяла с собой. — Камердинер сообщил, что к вам пришли.

Она торжествующе поглядела на Изольду:

— Это барышня Натали.

Удивленная Изольда поспешила вниз. Натали уже прошла в гостиную, и, застенчиво улыбаясь, разглядывала портьеры на окнах. Приемная дочь короля, она все никак не могла привыкнуть ни к королевской роскоши, ни к королевской обстановке с камердинерами, многочасовыми ритуалами и непременными портретами предков.

— Натали! — Изольда бросилась к ней, вся дрожа.

Ей было приятно видеть ее, но больше всего ее возбуждала мысль, что Натали привезла какую-то важную новость. Не в силах сдерживаться, она, едва поцеловав сводную сестру, тут же спросила:

— Жан нашел доказательства, да?

Натали смешалась. Похоже было, что ее особые отношения с американским сыщиком не были так широко афишированы, как дела королевской семьи. Но она справилась с собой и кивнула.

— Кристиан — не сын короля Фридриха, — произнесла она тихо. — Но…

— Что такое? — спросила с порога Маргаритта.

Натали замолчала, тоскливо глядя в пол.

— Но доказать это возможно, только представив настоящего наследника… — пролепетала она.

— Так в чем же дело? Милая, говори!

— Наследник не согласен.

Маргаритта подошла к ним вплотную.

— Не понимаю.

Изольда затрясла Натали за плечо:

— Ну же, ну!

Девушка неожиданно разрыдалась.

— Так. — Старая аристократка первой пришла в себя. — Натали, ты устала. Тебе надо отдохнуть. Через полчаса у нас ужин. Сильви проводит тебя в комнату… Мы все обсудим за ужином.

Как ни возражала Изольда, все получилось по словам бабушки. И ей пришлось ждать еще полчаса.

В Мервиле их не должен был никто встречать. Натали никому не сказала, что уезжает, а Изольда не сочла нужным кого-либо предупреждать. Однако в аэропорту их уже ждал Жан Смелзер. Встретившись взглядом с Натали, он засмущался. Два высоченных парня из дворцовой охраны, стоявшие по бокам от него, придавали ему вид чуть ли не карлика.

Сказочный волшебник, с нежностью подумала Изольда, глядя на него. И тут же вспомнила, какую ответственность взял на себя этот странный, застенчивый сыщик, и вздрогнула.

— Здравствуйте, Ваше Высочество, — приветствовал он ее.

Охранники церемонно поклонились.

— Как вы узнали, что мы прилетим? — спросила Изольда.

Смелзер снова смутился.

— Ах да, вы же глава нашей службы безопасности. — Изольда хлопнула себя по лбу. — Вам полагается все знать. Хотя боюсь, что вскоре вам придется сменить пост.

И она поклонилась ему. Несчастный сыщик скривился.

— Я хочу, прежде чем объявлять обо всем королеве-матери, поговорить с Кристианом Лемонтом, его матерью и вами. Так как я все же не был уверен, что вы прилетите именно этим рейсом, то пока не уведомил Лемонтов.

— Ничего, — расслабленно сказала Изольда. — Это может подождать… чуть-чуть.

Она с горечью вспомнила свою последнюю встречу с Кристианом. Как он поцеловал эту немецкую курицу.

— Да. — Жан кивнул. — Поедем. Я покажу вам все документы. Мне ведь тоже…

Что именно «тоже», он не договорил, но Изольда и так поняла. Они все вместе сели в лимузин и поехали во дворец.

Кристиан был в ярости. Он еще раз поглядел на документы, которые переслал ему Смелзер вчера вечером, и которые едва не выбросила в мусор его мать. Сейчас она сжалась в углу кухни. Он приблизился к ней, потрясая листами.

— Почему? — проорал он.

— Что? — тупо переспросила Шарлотта, вжимаясь еще глубже в кресло.

— Не притворяйся глухой, мама. Здесь документы, которые удостоверяют, что я — твой сын по крови. Хотя признать это теперь мне несколько сложно.

— Что там? — спросила она слабым голосом.

— Документы! — снова заорал он, но не дал их ей. — Из госпиталя, где ты меня родила. Свидетельства врачей. Свидетельство моего детского врача, соседей, вообще людей, которых я даже не помню, но которые очень удивились, когда им рассказали, что я, оказывается, не твой сын. Вот их имена: Катрин Метсю, Грегуар Пенель, его жена Клодетта, сэр Арчибальд Стоуни… достаточно?

Шарлотта скорбно поджала губы.

— Тут документ, доказывающий, что сын Мелиссы Купер после смерти матери вовсе не был передан тебе на воспитание, а оставался со своим отчимом и дедушкой и жил в Америке. А вот — доказательство того, что ты подделала документы! Мама! Это ведь уголовное преступление… Но… — Голос его задрожал. — Это я еще могу простить. Но как ты могла подумать, что быть подкидышем, кукушонком — это самое лучшее для меня? Зачем ты опозорила себя и меня перед самыми дорогими мне людьми? Зачем затеяла всю эту шумиху?

— Ты разве не понимаешь? — удивилась Шарлотта. — Я просто подумала, что было бы здорово, если бы ты был королем. Я подумала, что достаточно мне привести тебя во дворец и рассказать про Мелиссу, и никто не будет допытываться до истины. Ведь всем нужен король. Стране необходима сила. Тем более сейчас, когда, как ты знаешь, Кроненбург затеял все эти отвратительные, омерзительные подлости…

Кристиан затряс головой и чуть отступил от кресла матери, опасаясь, что не сумеет сдержать себя.

— Из тебя бы вышел прекрасный король, — скорбно заявила Шарлотта.

— Теперь из меня вышел прекрасный самозванец, — отозвался он. — Хотя это лучше, чем король.

Мысль об Изольде ни на миг не покидала его все эти сумасшедшие дни. Но теперь, выяснив, что он свободен и от кровного родства с ней, и от королевских обязанностей, он не был уверен, имеет ли право навязывать ей другое положение: быть женой самозванца, по сути дела, преступника, или, по крайней мере, посмешища в глазах всей Европы. Посмешища, которым он стал из-за каприза собственной матери.