Истинные мотивы - Ким Лоренс

— Мисс Гордон?

Ева, так долго ждавшая этой передышки, с облегчением опустилась на подушки.

— Палата для вас готова.

Медсестра отдернула занавеску и быстро покатила Еву по коридорам, наполненным запахами антисептиков. Бросив беглый взгляд на Дрю, Ева убедилась в том, что он пошел следом. Наблюдать за тем, как его длинные ноги элегантно придерживаются заданного темпа, доставляло ей огромное удовольствие.

— Тебе не обязательно идти в палату.

— Эти люди не знают тебя так, как знаю я. — (Ева понимала, что эта фраза ничего не значит, но тем не менее испытала легкий трепет, услышав столь личное признание.) — Я бы не удивился, если бы узнал, что ты уже замышляешь побег.

Он ошибался: Ева не делала этого, а значит, была в ужасном состоянии!

— Я оставлю вас на несколько минут, чтобы вы смогли спокойно попрощаться. Но только на несколько минут.

Ева уставилась неблагодарным взглядом в спину уходящей сестры. Казалось, у окружающих сложилось неправильное мнение о Дрю. А он не сделал ничего, чтобы вывести их из заблуждения. Неужели он не понимал, насколько унизительной Ева считала его роль любящего друга, который приехал сюда успокаивать свою девушку?

— Сожалею, если все это стало для тебя тяжелой обязанностью, — чопорно начала она. — Я очень благодарна…

Странный звук, вырвавшийся из его горла, заставил Еву остановиться на середине фразы. Она испуганно наблюдала, как ровная полоса краски постепенно заливала его шею и лицо.

Он никогда в жизни не забудет свое путешествие в ад, а потом обратно, когда он подумал… Тяжелая обязанность! Неужели она действительно сказала «тяжелая обязанность»? Послышалось рычание, затем он крепко выругался, дав ей понять, насколько сильно осуждает ее.

— Мне не нужна твоя благодарность! Я… я подумал, что ты погибла. — Хриплые звуки вырывались из его горла.

— Это бы все упростило. — Она вздрогнула в тот момент, когда слова сорвались с ее языка. Как объяснить, что ее легкомыслие было лишь защитной реакцией? Мысль о том, что человек, которого ты знаешь — просто знаешь, и ничего больше, предупредила она себя, — погиб на пожаре, сразила бы кого угодно.

Он посмотрел на нее так, словно она вырвала душу из его груди и теперь топтала ее. «А может быть, человек, которого ты не просто знаешь?» — шептал упрямый голос из самых дальних уголков души.

— Дрю? — Ева протянула свою перебинтованную руку и попробовала улыбнуться, не зная, какова будет его реакция. — Может, ты, в конце концов, позаботишься обо мне, хоть чуть-чуть?

Последовала короткая пауза. Ева крепко зажмурила глаза. Единственное, что она хотела увидеть, — это выражение жалости или смущения на его лице, поскольку он наверняка пытался придумать такой отказ, который бы заставил ее схватиться за кислородную маску. «Неужели я та самая женщина, которая ни за что не пригласила бы мужчину на свидание? Еще немного, и я умоляла бы его позволить мне вынашивать его детей!» Даже выражение «хвататься за соломинку» не подходило под описание того, что она творила.

— Я приехал, как только узнал.

Ева отдернула руку и посмотрела на Тео с выражением благодарности.

— Тебя можно обнять? — спросил он, с беспокойством глядя на ее перебинтованные руки.

— Конечно, всегда можно, — заверила она его. Приступ кашля не дал ей продолжить.

Она не сказала этого вслух, но сквозь ее слова Дрю отчетливо услышал «тебе». На его мрачном лице сверкали ледяные голубые глаза.

— Бедняжка, — с любовью сказал Тео. Он поцеловал макушку ее склоненной головы и нежно погладил по закопченной щеке. Глаза Евы наполнились слезами.

«Я мог бы тоже сказать подходящую фразу, но упустил эту возможность, и теперь Тео, а не я, подставляет Еве свое плечо. И, кажется, его плечо она воспринимает охотнее, чем мое», — грустно заключил Дрю. Сначала он даже не узнал этого парня. Тот сделал модную стрижку, а в его щегольской одежде больше не было ярких красок и народных мотивов.

Дрю отнесся к такому резкому изменению с глубоким подозрением. Он мог поклясться, что виновницей всего этого была женщина, а женщины делают такие вещи только для мужчин, с которыми они так или иначе связаны. Разница между тем, как Ева принимала сочувствие этого старикана, и тем, как воспринимала его утешения, тоже не доставляла особого удовольствия Дрю.

— Уже известно, почему произошел пожар? — спросила Ева Тео, который, судя по пропахшей дымом одежде, только что побывал там.

— Никто еще не может сказать с полной уверенностью, но наиболее вероятная версия — замыкание в электропроводке. Но я знаю, что пожарная сигнализация была в порядке, я ее сам проверял на прошлой неделе, — сказал Тео, озадаченно нахмурившись.

— Вообще-то я была не в доме, а в саду.

— Тогда каким образом… — Он посмотрел на ее обожженные руки.

— Она решила войти в дом, когда огонь уже бушевал, — помог Дрю.

Брови Тео выгнулись дугой.

— Да как же ты могла быть такой… — Губы у Евы начали дрожать. Посмотрев на ее несчастный вид, он обнял ее вместо того, чтобы читать нотации. — А он как здесь оказался? — Тео взглянул на Дрю так, будто тот мог заразить его чумой.

Ева никогда не говорила об этом, но Тео видел, что после вечеринки она стала другой. Этот слизняк соблазнил ее, а потом бросил. Ему не доставляло ни малейшего удовольствия видеть Дрю у постели Евы.

— Он как раз проезжал мимо и увидел дым.

— Я не «как раз проезжал мимо», — отозвался Дрю. Они холодно смотрели друг на друга. Напряжение достигло максимума и стало невыносимым.

— В довершение этого чудесного дня мне еще не хватает, чтобы двое мужчин подрались возле моей больничной койки, — раздраженно проворчала она. «Что это с Дрю? Он не хочет меня, но не хочет и никого другого! И если Тео придет домой с синяком под глазом, Салли это вряд ли понравится». — Сделайте мне одолжение, мальчики. — Двое шестифутовых мужчин восприняли такое обращение с одинаковым чувством поражения. — Попридержите выброс своего тестостерона, или я попрошу сестру выкинуть вас отсюда!

— Хорошо, — ответил Тео, сделав печальное лицо, и снова сел на край кровати.

У Евы начался очередной приступ кашля, и оба мужчины обменялись виноватыми взглядами.

— Боюсь, вы оба должны уйти, джентльмены. Мисс Гордон нужно отдохнуть.

Ева благодарно улыбнулась сестре.

— Спокойной ночи. — Она решительно закрыла глаза, не желая больше смотреть на Дрю и Тео. Когда она снова открыла их через несколько минут, палата была пуста.