Скромная королева - Кайли Кент

наше дерьмо в одном месте, вместе. У меня есть еще одна ночь здесь, прежде чем я снова сяду на самолет до Италии. И сейчас расставаться с Холли — это последнее, что я хочу сделать.

Как только я захожу в столовую, мама вскакивает и обнимает меня так, как может только мать. Она ничего не говорит, пока я отвечаю на ее объятия. Когда она отстраняется, ее рука вырывается и шлепает меня по затылку.

— Ой, черт. Ма, за что это?

— За то, что заставил твою бедную жену думать, что ты умер. Никогда больше так с ней не поступай, Тео. А теперь иди и поешь. Я чувствую твои ребра.

Я оглядываю столовую. Нео сидит напротив Холли, Сонни — слева от нее, а место во главе стола пустует. К нам также присоединились еще четверо наших мужчин. Что, черт возьми, происходит? Они здесь, чтобы выполнять работу, — защищать мою жену и следить за тем, чтобы никто не проник в этот дом. Почему они сидят так, словно это чертов последний ужин? Все смотрят в мою сторону, ожидая, что я что-то скажу или займу свое место.

Я смотрю на Холли. Это ее рук дело. Она подружилась с солдатами. Конечно, подружилась. Нео должен был положить этому конец.

— Ти, а ты знаешь, что твоя мама печет самые вкусные блинчики? Серьезно, как они получаются такими пушистыми? — Холли улыбается.

— Спасибо, дорогая, я поделюсь с тобой рецептом, — говорит Ма.

— В какой гребаной сумеречной зоне я проснулся? — бросаю я вопрос Нео, наклоняясь и целуя Холли в лоб, прежде чем занять место рядом с ней.

— Не спрашивай, бл*дь. Она даже рецепт соуса достала, парень. Рецепт соуса, бл*дь. Я в шоке, тетя Глория. Я всегда был твоим любимчиком, а ты вот так просто взяла и заменила меня на нее. — Он машет вилкой в сторону Холли, и уголки ее губ подрагивают.

— Никто не любит нытиков, Нео. Смирись с этим. А еще лучше — найди себе хорошую жену, как Холли, и я, возможно, поделюсь рецептом и с ней. — Ма смеется.

— Ну, учитывая, что моя девочка — одна на миллион, у Нео нет ни единого шанса.

— Итак, надолго ли ты здесь, Тео? Ты все уладил в Италии? — Я был ошеломлен внезапным изменением темы разговора моей матери. За всю свою жизнь я ни разу не слышал, чтобы она спрашивала моего отца о семейном бизнесе.

Я хочу сказать ей, что это ее не касается. У меня на кончике языка вертится мысль напомнить ей, что это бизнес, а бизнес не касается жен. Во всяком случае, меня так воспитали. Но тут я смотрю на лицо Холли, которая смотрит на меня с таким же вниманием. Она тоже хочет знать ответ. Я не скажу им всего, но кое-что могу сообщить.

— Утром я вылетаю обратно. Надеюсь, что на материке мы пробудем всего пару дней, а потом сможем вернуться домой.

— Отлично. Я никогда не была в Италии. Глория, я уверена, что ты сможешь показать мне основные достопримечательности, пока Ти будет занят работой. А какая там погода? Какую одежду нужно собрать? — взволнованно спрашивает Холли.

— Dolcezza, ты со мной не поедешь, — заявляю я и с аппетитом поглощаю блинчики.

— О, хорошо. — Холли достает свой телефон и нажимает на кнопку. — Извини, если это невежливо, но я быстро. — Она прикладывает телефон к уху и ждет. Мы все сидим и смотрим, гадая, что, черт возьми, она делает. — Привет, Дин, это Холли. Вообще-то, подожди секунду. Мне нужно включить громкую связь, у меня руки заняты. — Она нажимает на кнопку и дает возможность всем за столом послушать. Я уже знаю, кому она позвонила. Дин Маккинли, один из друзей ее шурина. Чего я не знаю, так это зачем. — Мне нужно кое-куда съездить. Ты знаешь, обычно я никогда не прошу об этом, но это срочно, и я не знаю никого, кто мог бы помочь.

— Тебя нужно подвезти? Конечно, где ты, Хол? Я приеду за тобой. — Дин, ублюдок, похоже, чертовски рад ее забрать.

— Ну, в том-то и дело… Мне не нужна машина. Мне нужно одолжить твой самолет. Мне нужно попасть в Италию. Завтра, если это возможно. Я могу заплатить тебе, конечно. — Я потерял дар речи. О чем она, бл*дь, думает? Она не сядет ни на чей гребаный самолет.

— А, да, хорошо. Давай я отправлю сообщение и проверю, не улетел ли мой брат из города. Но даже если и так, я попрошу его прислать за тобой самолет. Во сколько завтра? И ты, бл*дь, ничего не будешь платить. Ты — семья, Хол. Если тебе что-нибудь понадобится, только попроси, — говорит этот ублюдок.

Да пошло оно все. Я протягиваю руку, выхватываю телефон из ее рук и завершаю звонок.

— Ты не сядешь на его гребаный самолет. Забудь об этом.

— Это было грубо, — говорит Холли, выхватывая телефон обратно. — Видишь? Мне не нужно твое разрешение, чтобы делать то, что я хочу, Ти. Ты мне не начальник. Если я хочу поехать в Италию, я, черт возьми, поеду в Италию. Если я хочу отвезти твою мать в Италию, знаешь что? Я отвезу твою мать в Италию. Если я захочу сделать что-то, что угодно, в Италии, я найду способ сделать это. В Италии. С тобой или без тебя. — Телефон в ее руке начинает звонить, и она улыбается. — О, смотри-ка, он перезванивает. Мне сказать ему, чтобы он заправил для меня свой самолет или мы полетим на твоем? — спрашивает она с улыбкой.

Черт! Я поворачиваюсь к Нео за помощью, но он поднимает ладони вверх.

— Я не буду вмешиваться.

— Отлично. Я отвезу тебя в Италию. — Я вскакиваю и бросаю салфетку на стол. — Нео, я хочу, чтобы тридцать дополнительных человек встретили нас на аэродроме, когда мы приземлимся. И мы отправимся в поместье Валентино. Убедись, что все знают о нашем приезде — они должны быть в состоянии повышенной готовности. — Я выхожу из комнаты.

Сердце колотится, ладони вспотели. Мне не нравится мысль о том, что Холли полетит со мной. Она должна остаться здесь. Здесь она в большей безопасности. Мне нужно что-то сделать, чтобы выплеснуть накопившуюся энергию. Я спускаюсь в спортзал в подвале. Занимаюсь всего пять минут, когда чувствую ее присутствие. Я наблюдаю за ее приближением. Она нервничает.

Хорошо, так и должно быть после того гребаного трюка, который она только что провернула.

Глава двадцать первая