Западня - Ева Гончар

пристроила подношение в вазу, где уже стояли другие цветы — точно такие же, какие были в её волосах, когда она в первый раз пришла в подземелье. Их названия Феликс не знал, но зато знал, что от их лёгкого и нежного запаха отныне у него всегда будет тоскливо сосать под ложечкой.

Принцесса усадила жениха на диван, так что теперь Многоликий-мышь видел только его ноги в щёгольских светлых брюках и начищенных ботинках, села на стул перед ним и поинтересовалась:

— Как вы вообще меня нашли?

— Его величество показывал мне Замок в день, когда я приехал. Сказал, вот одна из самых старых построек — раньше её называли Башней Серафимов, а теперь это Башня Наследницы.

От слов «Башня Серафимов» мышиное сердечко, и без того частившее, заполошно зашлось. Наследство Ирсоль спрятано где-то здесь? Неужели?! Феликс как будто снова оказался в гостиной предателя Пинкуса — поражённый, трепещущий, потерявший разум от близости того, о чём мечтал с детства. «Ну нет! — тут же осадил он себя. — Провались оно, это Наследство! Второй раз на ту же удочку я не попадусь!» Происходящее в гостиной Эрики вновь завладело его вниманием.

— Аксель, вы, наверное, решили, что я обманула вас и сговорилась с отцом, чтобы он ускорил свадьбу… — оправдывающимся тоном начала Принцесса.

— Я надеялся, что это не так, — проворчал Аксель.

— Конечно, это не так! Просто я только что узнала ужасную вещь и забыла обо всём на свете…

— Какую вещь, Эрика?

— Погодите… потом. Сначала о свадьбе. Вы сказали, что знаете, как можно её отложить…

— Не то чтобы знаю, но кое-какие мысли у меня есть.

— Рассказывайте, — она улыбнулась ему, доброжелательно, но очень грустно.

— Да-да… рассказываю, — судя по голосу, принц тоже улыбнулся и откинул подозрения. — У нас в Империи сезон свадеб длится полгода, от Осеннего до Весеннего равноденствия, в остальные месяцы устраивать свадьбы не принято…

— Это очень древняя традиция, — кивнула девушка, — в Индрии её тоже не забыли, но, правда, в последние годы соблюдают не слишком строго.

— Но всё-таки соблюдают, и вам о ней давно известно, верно?

— Верно.

— Эрика! До Весеннего равноденствия всего два месяца — не так и долго нам с вами нужно продержаться! Будем тянуть время. Завтра я скажу вашему отцу, что мой отец обидится, если дату свадьбы назначат до того, как он познакомится с моей невестой. А вы скажете Королю, что не хотите ударить в грязь лицом перед будущим свёкром и должны подготовиться к поездке. Недели две мы с вами так выгадаем. Потом поедем в Икониум, как и собирались. Свадьбу назначат на самый конец сезона… А поскольку после неё мне придётся навсегда переехать в Ингрию, оставшийся месяц мы с вами будем путешествовать по Империи. Одна из моих сестёр составит нам компанию, чтобы соблюсти приличия…

— И что же дальше? — спросила Эрика скорее вежливо, чем заинтересованно.

— Дальше? Я заболею. Подхвачу бронхит, буду лежать в постели и душераздирающе кашлять! Имею в виду, я симулирую болезнь.

Она усмехнулась:

— Думаете, вам удастся обмануть императорских врачей?

— Ни в коем случае! Но в заполярье они за нами не поедут, — ответил он с энтузиазмом. — На это я и рассчитываю! Вернуться к свадьбе мы не успеем, а тому, чтобы перенести её на следующий месяц воспротивитесь уже вы… Будете твердить, что сочетаться браком после Весеннего равноденствия — дурная примета. Если всё это время мы будем вести себя, как примерные жених и невеста, вас послушают — и согласятся назначить свадьбу на осень.

Принц замолчал, Эрика — с непроницаемым выражением лица — молчала тоже. План был бы неплох, подумал Многоликий, не будь она заперта в Замке, как в клетке, и не задумай её родственнички выставить её отцеубийцей.

— Что скажете, принцесса? — спросил, наконец, Аксель.

— Скажу, что это был бы хороший план… если бы не два обстоятельства, — глядя в сторону, ответила Эрика. — С одним из них я живу полжизни, о втором узнала нынче вечером.

— Что за обстоятельства? — её собеседник, переставив ноги, подался вперёд, диван под ним скрипнул.

Эрика нахмурилась, потёрла лоб, тяжело вздохнула, решаясь, и начала с главного:

— Нынче вечером я узнала, что мой брат, моя мачеха и Придворный Маг задумали убить моего отца…

Она коротко и сухо, но с безжалостной ясностью объяснила, в чём заключается заговор. «А девочка молодец, — восхитился Многоликий. — Никакой истерики, только факты!» Не видя лица принца, Феликс мог лишь гадать, как тот реагирует — доносившиеся возгласы свидетельствовали, что Аксель не верит своим ушам.

— Теперь вы знаете, как обстоят дела, — заключила Принцесса. — Мне кажется, для вас сейчас самое правильное — расторгнуть нашу помолвку, иначе и вас тоже замажут в грязи. И отец будет в безопасности — до тех пор, пока в Замке не появится… мой новый жених. Правда, боюсь, он появится очень скоро, — добавила она со вздохом.

— Расторгнуть помолвку?! Что вы!!! — ужаснулся Аксель. — Я-то к своей новой невесте поеду тогда прямо от вас, и от свадьбы через месяц мне будет уже не отвертеться… А значит, я никогда в жизни больше не увижу Аниту…

И столько было страсти в его словах, что Многоликий больше не сомневался: этот парень искренен. Он, действительно, заинтересован в том, чтобы сохранить нынешнюю парадоксальную ситуацию, когда помолвка с одной девушкой — его единственный шанс остаться вместе с другой.

— Но, Эрика, почему вы не рассказали о том, что узнали, своему отцу? — задал резонный вопрос принц.

В ответ прозвучало сакраментальное:

— Он мне не верит. Он думает, я стремлюсь опорочить Ингрид в его глазах.

— Послушайте! Его величеству, может, просто наплевать, изменяет ему жена или нет… вот он и не хочет ничего выяснять. Но с убийствами не шутят!

Принцесса горестно махнула рукой:

— Аксель, его убьют раньше, чем он разберётся, вру я или нет. Я скажу Олафу, это начальник нашей Охранной службы… он доверяет мне больше, чем отец. Но потом…

— Я понял, — обрадовался принц. — Вам нужно срочно уехать куда-нибудь без отца! Короля никто не тронет, пока не будет возможности свалить на вас убийство. Так едемте вместе. Возьмём с собой какую-нибудь из ваших подруг или родственниц. Я давно мечтал побывать на…

— У меня нет подруг, — перебила Эрика, — и я никуда не могу поехать без папы.

— Почему не можете?!

— Потому что есть то самое обстоятельство, с которым я живу полжизни. Назовём его «проклятием Тангрис»…

В ту же секунду Многоликий принял решение. Он выскочил из-за ножки дивана, перебежал на свободное место, чтобы в этот раз ничего не опрокинуть, и