Очарованная - Элизабет Лоуэлл

Он был почти безоружен и беззащитен и знал это.

Хуже всего было то, что Саймон знал: долго он не продержится — Ариана может не успеть добраться до Стоунринга на своей медлительной лошадке.

Саймон ждал, напряженный как струна. Глаза его настойчиво искали наиболее уязвимое звено в этом трио. Один из рыцарей скакал чуть позади остальных, будто конь с трудом выдерживал его тяжесть. Самый высокий из всадников, жаждущий крови, вырвался на шаг вперед. Третий сидел в седле как-то неуклюже, защищая левый бок, — похоже, он был недавно ранен.

«Хорошую память оставил о себе его противник, — холодно подумал Саймон. — Вероятнее всего, его кольчуга повреждена».

С копьем наперевес первый всадник издал победный клич и налетел на Саймона, как ураган. Что есть силы натянув поводья и стиснув ногами бока лошади, Саймон удерживал ее на месте до последнего.

Затем внезапно дернул за узду и заставил лошадь резко отскочить в сторону.

Всадник, не ожидавший этого маневра, промчался мимо, подобно снежной лавине, но Саймон был уже вне его досягаемости. Рыцарь тотчас же натянул поводья, но на всем скаку развернуть коня было нелегко — на минуту-другую он выбыл из боя.

У Саймона не было времени порадоваться своей маленькой стратегической победе — перед ним уже был второй рыцарь. Саймон снова придержал копя, затем пришпорил его и помчался навстречу противнику, так что комья земли полетели из-под копыт.

Изменник ожидал этого маневра и чуть замедлил ход для встречного удара. Но благодаря собственной ловкости и проворству коня Саймон опять сумел избежать смертоносного копья.

На этот раз он направил коня прямо на противника и оказался слева от рыцаря — со стороны, которую тот заботливо оберегал.

Саймон наотмашь ударил изменника в бок — по-другому не позволял необученный конь, — но этого оказалось достаточно. Меч Саймона глухо ударил по ребрам всадника. Хотя лезвие и отскочило от кольчуги, удар был так силен, что рыцарь взвыл от боли, выронил копье и согнулся в седле.

Прежде чем Саймон успел воспользоваться своим преимуществом, он увидел, что к нему приближается третий рыцарь. Окинув беглым взглядом поле сражения, Саймой заметил, что первый всадник сумел наконец развернуть своего коня, второй на некоторое время выбыл из боя, а третий, судя по всему, намеревался прижать его к лошади второго всадника.

Саймон пришпорил коня, стараясь ускользнуть от третьего рыцаря и в то же время не приближаясь к первому, который явно стремился прикончить его и снова мчался по направлению к нему тяжелой рысью.

Избежать столкновения с третьим всадником было нетрудно — его конь прихрамывал на левую заднюю ногу. Но Саймон не мог быстро развернуть своего коня, чтобы встретить нападение первого изменника.

Он сделал последнюю отчаянную попытку избежать смертельного удара копьем: дернув повод изо всех сил, он вонзил шпоры в бока коня. Тот дико заржал и поднялся на дыбы — этот прием был хорошо знаком боевым копям, но был совершенно неожиданным для необученного животного.

Конь Саймона со страшной силой ударил копытом по руке первого рыцаря. Тот зарычал от боли и бешенства и выронил оружие.

Копье еще не успело удариться о землю, а Саймон уже знал, что его силы на исходе и удача покинула его. Прежде чем его конь коснется передними копытами земли, его ударит в спину третий рыцарь. Выхода не было — Саймон понимал, что на сей раз его ничто не спасет.

Его утешало только то, что он выиграл время и Ариана уже наверняка успеет скрыться от изменников.

Саймон дернул поводья, пытаясь повернуть коня и встретить смерть лицом к лицу — он знал, что, не успеет он вздохнуть, как удар меча обрушится на его незащищенную спину.

Но, обернувшись, он увидел, как справа к третьему рыцарю вихрем подлетела гнедая кобылка, на которой сидела девушка в аметистовом платье. Ее темные волосы развевались по ветру, словно черный стяг, она что-то выкрикивала — чье-то имя.

И прежде чем меч изменника опустился на спину Саймона, неповоротливая гнедая кобылка столкнулась с боевым конем третьего рыцаря. Конь сразу же припал на поврежденную ногу, и обе лошади вместе с седоками повалились на траву, смешавшись в кучу яростно молотящих по воздуху копыт.

Поверженный рыцарь, падая с коня, успел выхватить кинжал — он, видимо, хотел нанести смертельный удар тому, кто стал причиной его падения, не зная или не заботясь о том, что это была беззащитная девушка.

Конь Саймона в это время пошатнулся и припал на передние ноги, но Саймон уже успел освободиться от стремян. Он быстро подбежал к поверженному рыцарю и занес тяжелый меч над головой, будто он был легким, как перышко.

Широкое лезвие опустилось на голову рыцаря в то мгновение, когда тот полоснул кинжалом Ариану. Только боевой шлем спас рыцарю жизнь.

У Ариапы не было такой защиты. Она пронзительно вскрикнула, когда лезвие кинжала вонзилось в ее тело и боль обожгла ее бок.

Саймон обезумел от ярости. Его меч со свистом рассек воздух и, наверное, разрубил бы изменника надвое, несмотря на кольчугу.

Но вдруг чья-то рука в железной перчатке тяжело ударила его в спину, оттолкнув в сторону. Если бы это не был боковой удар слева, Саймон свалился бы без чувств, а так он просто был оглушен внезапностью нападения.

Бессознательно, повинуясь инстинкту, Саймон, падая, обернулся, чтобы рассмотреть лицо своего врага. Перед его затуманенным взором мелькнули копыта боевого коня, занесенный меч и холодный взгляд голубых глаз, сверкавших в прорезях кованого стального шлема, словно осколки льда. Это был тот самый первый рыцарь.

Собрав последние силы, Саймон успел увернуться от удара его меча, откатившись по земле в сторону.

Высокий всадник свирепо выругался и снова поднял оружие. Его движение было неловким — видимо» рука его все еще не оправилась от удара, выбившего у него копье. И все же, несмотря на это, у Саймона едва хватило сил поднять свой меч и отразить нападение.

Не успел он перевести дух, как конь противника с силой толкнул его мощной, закованной в кольчугу грудью, сбив с ног, так что меч отлетел от него на несколько шагов. Оглушенный и безоружный, Саймон повалился на траву. С торжествующим кличем изменник занес руку, намереваясь прикончить его.

И вдруг воздух прорезал пронзительный крик ловчего сокола — птица камнем ринулась вниз, выпустив когти, будто пытаясь схватить добычу в воздухе.

Но ее целью была не куропатка, а конь изменника.

Когти полоснули по незащищенным ушам коня — тот дико заржал и отскочил в сторону, прочь от Саймона. Не успело животное оправиться от испуга, как сокол опять набросился на него, целясь когтями прямо в глаза. Попятившись, конь всхрапнул от ужаса и ярости. Дерзкая птица парила над ним, выжидая момент для нового удара.

Вдалеке послышались чьи-то крики, топот копыт. Совсем близко раздался яростный лай волкодава, бегущего по свежему следу.