Ангельские перья - Полевка

- Ты так говоришь, как будто это было на самом деле, - растерялся Джей.

- Конечно, было, - спокойно кивнул Грешник, - есть много доказательств этому. Но почему-то люди предпочитают не задумываться о Господе, пока у них все хорошо. Они творят беззаконие и не раскаиваются в своих поступках.

- Ты настолько верующий? - Джей снял берцы и забрался с ногами в широкое и удобное кресло. - Расскажи о себе.

- Я родился на планете Шара, это у звезды Астерион, которая является Бетой Гончих Псов. Эту колонию основали мормоны, искавшие землю, на которой смогут жить своим уставом. Планета очень подходила им для жизни. Она весьма неспешная. Укрытая лесами, и с медленными реками. Сутки там включают сорок часов, годовой цикл составляет 2430 дней. Новый год отмечают, когда в небе набирает силы Сердце Карла. Это звездная бело-голубая пара сдвоенных карликов. Очень красивая пара. Когда планета приближается к ним, то ее поверхность заливает холодное белое свечение, совсем как от неоновой лампы. Ночи пропадают, и день перетекает из желтого спектра собственного солнца к бело-голубому цвету Сердца Карла.

- Мормоны? - задумался Джей, - я как-то знавал студента, он говорил, что мормон.

- Ну, на Шаре все не так, как здесь. Я в первую очередь нашел здесь отцов-основателей и от удивления едва не окосел. Здесь совершенно другие мормоны, чем на Шаре. У них нет полигамных браков. Они не допускали модификаций генома человека, и поэтому у них нет альф и омег. Браки у них моногамны, а образование доступно для всех.* На Шаре люди живут общинами. А вернее, кланами. Во главе стоят альфы. Всегда. Бета не может быть главой клана и вести за собой общину, как бы силен он ни был. Это обязательное условие. Альфа имеет право на любую женщину клана, и все жители общины являются, по сути, семьей альфы.

Когда в клане рождается альфа, он становится наследником отца, если рождается еще один, а это случатся очень редко, то, когда он вырастает, его отселяют. Помогают построить дом для новой общины и, как правило, присылают из других кланов молодых людей. Как ты сам понимаешь, отцы семейства спихивают таким образом неудобных отпрысков. Молодая община вырубает леса, расчищает поля для посевов и, естественно, плодится и размножается. Альфа кроет всех женщин, чтобы получить потомство, а заодно и парней, чтобы получить послушание. Мужчины-беты у молодого альфы, это как рабочие муравьи, созданы только для работы.

После второго ребенка, он может разрешить женщине вступить в брак с бетой, но если он решит покрыть ее, то бета не имеет права на отказ, поскольку все в клане принадлежит альфе. Рождение омеги – это горе для матери. Омег считают нечестивыми творениями Господа, созданными, чтобы совращать альф, лишать их здравого рассудка своим запахом и отвращать их с пути истинного. Поэтому мать считают виновной в нарушении веры и могут достаточно жестко наказать, чтобы вернуть ее через порку, пост и молитву к добродетели. Омег одевают как девочек, и растят в строгости. Если иному ребенку шалость могут простить, то омегу обязательно накажут.

Но если омеге посчастливится дожить до течки, то он становится любимцем альфы, и если у омеги хватит ума и хитрости, то он станет помощником альфы. Да, он проходит всю жизнь в платье и чепце, но он будет руководить общиной, пока альфа будет в разъездах.

Когда я родился, отец так и не смог определиться, дар я или проклятие. У меня мерцал запах. Я мог пахнуть сливочной помадкой, а через минуту запах менялся на горечь жженого сахара. Одевать меня в платье и пороть за каждое слово, или надевать штаны и учить грамоте и как вести хозяйство, как надлежит альфе? Отец долго не мог определиться. У него не было наследника, и он был готов признать меня альфой, даже несмотря на порой излишне сладкий, как для альфы, запах. Но потом у него родился сын-альфа, и меня, обрядив в платье, вывезли на ежегодную ярмарку подальше от дома. Отец продал меня за четыре мешка пшеницы и годовалую телушку.

Мне было полтора года, а по вашему, десять лет, когда я оказался один среди чужих людей, которые считали, что омега – это зло и заслуживает самого сурового воспитания. В той общине у отца-альфы было два сына-альфы, и он собирался отделять младшего, когда будет следующая ярмарка. Поэтому и купил ему в подарок омегу, чтобы, так сказать, подсластить пилюлю перед началом каторжных работ.

Каково же было их возмущение, когда у меня вдруг прорезался альфий запах. Для начала, меня закрыли в карцере, оставили на хлебе и воде и попытались выяснить, кому меня вернуть, но я не мог сказать, где находится клан. Там были лес и река, как и во всех общинах, а имени отца я не знал. Он всегда был для меня отец, а для всех остальных – господин.

Поняв, что вернуть меня обратно не получится, они решили, что я омега, но с плохим характером, и решили меня воспитывать, чтобы сделать «правильным». Мне давали тяжелую и грязную работу, чтобы усмирить. И, как ты понимаешь, «воспитывали» меня еблей. Вначале отцом, а потом, когда он понял, что запах все равно мерцает, то и двумя сыновьями. Если я пах по-омежьи, то со мной обращались аккуратно, поскольку главное дело омеги – рожать, но стоило только им унюхать запах жженого сахара, как меня пороли, и тогда уже ебли без всякого стеснения, как бету, до тех пор, пока у меня опять не появлялся омежий запах. Как ты понимаешь, в таких условиях я очень быстро научился контролировать собственный запах. Я пытался мириться с новой жизнью и пристроиться, но когда я услышал, что скоро начнется постройка дома для младшего сына, и в молодую общину меня не отдадут, поскольку отцу и старшему сыну понравился процесс воспитания, я решился на убийство.

К тому времени я работал на кухне, и я подсыпал в баранье рагу с чесночной подливкой стрихнина. К ночи, когда у всех в общине начался кровавый понос со рвотой, я взял нож и отправился за возмездием. Знаешь, Ангел, я до сих пор не раскаиваюсь в своем поступке. Я убил там всех, и мне никого не было жалко. Ни альф-насильников, ни бет, которые отворачивались, видя ребенка,