Плохие Санты для плохой Верочки - Эльвира Осетина

— Вера, не спи, — встряхнул меня Антон, — поговори со мной, расскажи, что произошло.

— Можно я отдохну? — еле ворочая языком, спросила я.

— Нельзя, — ответил он. — У тебя голова разбита. Это опасно. Пусть тебя сначала обследуют в больнице. Потом сколько угодно поспишь.

— Как же я задолбалась, — устало вздохнула я, смотря на Виктора, который всё еще явно находился в неадекватном состоянии, судя по его расфокусированному взгляду.

— Давай, детка, расскажи, что случилось, — опять немного встряхнул меня Антон.

И я начала рассказывать, медленно отвечая на вопросы мужчины.

В конце вдруг Виктор, который, как я думала, вообще ничего не понимает, спросил:

— Почему не бросила меня? Могла же согласиться на предложение этого извращенца.

— Он мне не понравился, — хмыкнула я, смотря в глаза мужчине.

Даже взбодрилась немного.

— Больше, чем мы? — приподнял он одну бровь.

— С чего ты взял, что вы мне не нравитесь? — почему-то развеселилась я.

Этот вопрос показался мне ужасно смешным. А может, просто отходила от стресса, вот и улыбалась сейчас, как дура.

— Неужели мы тебе нравимся? — вмешался в наш разговор Антон.

— Ну я бы не кончала так от секса с вами, если бы вы мне не нравились, — честно ответила я и даже поиграла бровями.

— Нас могли там убить, — покачал головой Виктор. — А ты всё шуточки шутишь…

— Не убили бы, — ответила я, вспоминая разговор с блондином. — Федор сказал, что им нужен был компромат на тебя. Они, оказывается, такие игры часто проворачивают с гостями. Да и Анна на тебя глаз положила, просто хотела сексом позаниматься на её условиях.

Последнюю фразу я не удержалась и произнесла с сарказмом в голосе. Все-таки на Виктора я была очень зла, ничего не могла с собой поделать.

— Вот… суки, — зло процедил Санта-старший, и я заметила, как в его взгляде мелькнула сталь.

— Они пожалеют, что затеяли такие игры с нами, — сказал Антон. — Леха им сейчас устроит.

— Дай отбой, пусть домой возвращаются, — вдруг сказал Виктор.

— Почему? — спросила я.

— Устраивать войну бесполезно, тем более на их территории. У них там турели и прочая лабуда. Плюс охраны полный замок. Их вылавливать надо где-то на другой территории. Там только пацанов зря положим, — цинично и рассудительно ответил он.

А Антон сразу же отзвонился Алексею и сказал всего два слова:

— Отбой. Приказ Виктора.

И отключился, даже не став выслушивать маты Алексея, которые посыпались из трубки.

А я восхитилась выдержкой Санты-старшего. Будь сама на его месте и имея такие ресурсы, не сдержалась бы и тоже ринулась на абордаж. А он смог успокоиться и даже Леше приказал отходить. Наверное, не зря он глава целого холдинга.

— У тебя кровь, — увидел Антон рану на груди брата.

— Царапина, — недовольно ответил он.

— Надо обработать, чтобы зараза не попала, — сказала я, еле ворочая языком. — А то мало ли кого она еще этим ножом резала. У них там много гостей уже побывало…

Спать хотелось всё сильнее, но я понимала, что сейчас опасно это делать, поэтому вовсю старалась говорить.

— Там аптечка, тебе помочь? — спросил Антон, указывая на бардачок, что находился под сиденьем.

— Не надо, сам, — отрывисто произнес Виктор.

Я заметила, что его движения всё еще были немного заторможенными, но он всё же справился и сам обработал свои раны, заклеив их пластырем.

Спустя пять минут мы подъехали к той самой клинике, в которой меня уже лечили. Видимо, у Сант в ней страховка.

Нашу охрану выводили по одному, мужчины даже более-менее стояли на ногах.

Меня вывел Антон, Виктор шел своим ходом, отказавшись от помощи водителя, который нас привез.

Меня сразу же усадили в кресло и отправили проверять мою голову.

Обработали небольшую рану на затылке и зашили её. Затем отправили на томографию, чтобы исключить какие-то серьезные проблемы.

Пока врачи меня требушили, спать не хотелось.

Со мной оставили одного охранника, который возил меня на кресле-каталке.

После томографа меня завезли к женщине-врачу в кабинет, и охранник вышел, потому что мне пришлось раздеться догола, чтобы меня осмотрели со всех сторон.

Оказалось, что я вся в синяках.

Но не критичных. Переломов нет, зато есть сильные ушибы на локтях и копчике. Видимо, когда Федор повалил меня на пол, я сильно ударилась. Медсестра обработала меня мазью от ушибов.

Кстати, только лишь после того, как врач меня осмотрела, я начала чувствовать боль.

— Это стресс, — ответила она, смотря на меня с жалостью, когда я одевалась и вслух сказала, что почти не чувствовала боли до этого момента.

— Понятно, — устало кивнула я.

Хотелось побыстрее уже где-нибудь прикорнуть.

— Я могу свидетельствовать в суде, если что, — вдруг тихо сказала женщина.

Я аж встрепенулась и взглянула на неё с удивлением: вдруг мне показалось? Но нет, она продолжала что-то печатать на компьютере и, не смотря на меня, говорила, причем каким-то совершенно неэмоциональным тоном, словно машина:

— Меня зовут Татьяна Андреевна. Можно просто Татьяна. Мою дочь так же бил муж, а она молчала. В итоге он её убил. Я хочу хоть кому-то помочь.

Я продолжила пялиться на неё, пытаясь сообразить, как лучше сделать. Ведь, возможно, это шанс? И, может быть, стоит попросить её помочь мне сбежать?

Я уже хотела открыть рот и сказать ей об этом, но в кабинет вошел Антон.

Вовремя, блин.

И дальше уже он общался по поводу меня с Татьяной.

Та сухо перечислила все мои травмы, а также выдала рекомендации по лечению и выписала лекарства.

Всё это время Антон хмурился, и его взгляд становился всё злее и злее. Я даже удивилась такой реакции.

Если честно, то этот мужчина вообще наименее эмоциональный из всех Сант или более сдержанный, а сейчас он даже руки в кулаки сжал и скрежетал зубами, пока врач перечисляла все мои травмы.

— Я бы рекомендовала оставить пациентку в стационаре под присмотром, — добавила она таким же скучающим тоном, смотря практически сквозь Антона.

— Нет, — категорично тут же отмел он мой шанс на побег.

Гад.

— Хорошо, как вам будет угодно. На ночь рекомендую поставить капельницу, я напишу рецепт. Обязательно смазывайте ушибы мазью, а швы надо обрабатывать три раза