Плохие Санты для плохой Верочки - Эльвира Осетина

мне тут же подложил кучу подушек под спину, чтобы я сидела ровно, ведь ложиться и спать мне пока запретили из-за разбитой головы. И даже выдал подушку для самолета, чтобы можно было шею не напрягать сильно.

Хреновый расклад, но что поделать.

Спустя где-то минут тридцать Антон принес мне еды, причем полный поднос, и мы вместе с ним поели. И даже посмотрели выпуск одной девушки-стендаперши. По признанию Антона, она ему нравилась. Мне тоже она понравилась. Я даже умудрилась посмеяться от души над некоторыми шутками, особенно про то, что её деревня, что находилась недалеко от сибирского города, по уровню развития была ближе к каннибализму.

Сразу вспомнила про те места, где сама выросла, и стало еще смешнее.

Конечно, я всё же не в таких ужасных условиях жила, как рассказывала эта девушка, но что-то близкое к этому. И приходилось всё время держать как минимум газовый баллончик в кармане для самозащиты, потому что порой даже днем могли напасть бешеные подростки. Про вечернее и ночное время я вообще молчу.

— Почему тебе она нравится? Для тебя, наверное, всё, что она рассказывает, чуждо? — спросила я Антона.

— Не всё, — криво улыбнулся мужчина. — Был в нашей с братьями жизни период, когда нам пришлось скрываться из-за проблем у отца. За границу уехать не получилось, как он планировал, тогда он нас отправил жить в обычных районах одного провинциального сибирского города со своим надежным человеком. Мы ходили в самую обычную школу целых три года, называли незнакомца отцом и жили как самые обычные подростки. Для нас троих это было то еще испытание. Всё же мы не привыкли к таким жизненным условиям. Сама знаешь, кем был наш настоящий отец.

— Целых три года? — уставилась я на мужчину с удивлением. — А сколько тебе было лет?

— Мне было одиннадцать. Витьке — тринадцать, Лехе — восемь.

— М-да, довольно сложный подростковый возраст, — ответила я.

— Да, повезло немного Лехе, дети в том возрасте еще не сильно агрессивные, а вот нам с Виктором приходилось драться, причем на каждой перемене. Мы еще тогда с ним не особо хорошо ладили, а вот эти три года неплохо нас сплотили.

— Вам отец что, охрану не оставил? — удивилась я.

— Охрана была, но негласная. Мы даже домой должны были пешком ходить, как самые обычные дети, чтобы не привлекать внимания. Спасать нас от одноклассников никто не собирался, отец, наоборот, говорил, что для нас это неплохое обучение, ведь уличные драки как никогда закаляют мужчин, — Антон опять криво усмехнулся.

— Вы, наверное, обижались на отца? — зачем-то спросила я.

— О, ты не представляешь, как сильно, — ответил Антон. — Особенно когда Лешке в пылу драки сломали палец. Но даже тогда отец нас не захотел забирать.

— А сейчас?

— Сейчас понимаем, что он был прав, — пожал плечами мужчина. — Потому что не пройди мы ту школу жизни — возможно, не смогли бы расширить компанию отца. Он сделал нас сильнее, и больше того, нас всех троих это сплотило. Причем очень сильно.

— Хорошо вам, — вздохнула я и зачем-то вслух пожаловалась: — А вот я одна росла. И защищать меня было некому.

Глава 16

— Расскажешь? — Антон пристально посмотрел мне в глаза.

Я же повела плечом и небрежно отмахнулась:

— Да ничего там нет интересного.

— Мне интересно, — ответил он с нажимом.

— Почему? — удивилась я.

— Хочу знать о тебе чуточку больше. Я полагаю, что всё, что написано в твоем резюме, — это ложь?

— Почти всё правда, — усмехнулась я. — Кроме диплома университета.

— Документ настоящий, я проверял, — нахмурился мужчина.

— Конечно, настоящий, — с умным видом покивала я. — Только он не мой. Его украли у моей тезки.

— Вот это да, — протянул он. — А если бы та девушка заявила на тебя?

— Исключено. Она мертва. И не смотри на меня так, я никого не убивала, — хихикнула я, не сдержавшись, уж больно выражение лица у Антона было смешным. — Просто по базе пробила, кто учился примерно моего возраста, и украла документы у её родных. Им всё равно, ей тоже уже диплом без надобности. Она погибла в аварии год назад. Даже поработать нигде по специальности не успела. А фамилию я уже подправила.

— Расскажи о своем детстве, ты говорила, что росла одна и никто тебя не защищал. Но в твоём досье нет записи, что ты сирота.

— Я сирота при живой матери, — криво усмехнулась я. — Правда, сейчас она уже не жива. Отец погиб, когда мне было десять, а мать начала деградировать и постепенно спиваться. Теряла человеческий облик, совершенно забыв о том, что у неё вообще-то маленькая дочь, которую надо элементарно кормить и следить, чтобы она в школу вовремя ходила. Ну и одежду иногда покупать. Она умерла, когда мне исполнилось восемнадцать. Сгорела с водки. Хотя я пыталась её лечить. Даже заработала ей на клинику платную и положила туда. А она сбежала, напилась какой-то сивухи и померла. Такой вот подарочек к моему совершеннолетию. — Я развела руки в стороны, уже давно ничего не чувствуя по этому поводу. А может быть, просто все чувства в тот момент заморозились и размораживать я их не планировала.

— Мне жаль, и отчасти я тебя понимаю. — Антон зарылся пальцами в свои волосы и разворошил их, что делал впервые при мне. Обычно его причёска была идеальной. — Наша мать тоже спивалась. Правда, убило её очередное покушение, а не водка. Но у нас был еще и отец…

— А у меня никого не было, — закончила я.

— Как ты справлялась? — Антон взял мою руку и начал поглаживать пальцы.

Странно, но мне нравилось то, что он делал.

— Я ходила в бесплатную секцию, что вел наш физрук. Он же меня подкармливал. — Я вспомнила «заботливого» Федора Ивановича и усмехнулась. — Позже он же меня устроил к своему знакомому в еще одну секцию. Там меня научили многому.

— Это они давали тебе заказы на нас? — спросил меня Антон.

— Нет, — покачала я головой, хмыкнув. — С ними я давно закончила все дела. Расплатилась по долгам и отправилась в свободное