Редактируя любовь - Тара Киз

Мне очень нравится эта фраза.

Брин

Меня она, скорее, раздражает. Неужели Ноя действительно так к ней тянет?

Именно она нажала на кнопку звонка.

У меня бы ушло, наверное, минут десять, чтобы решиться на это. Поэтому я был не совсем готов, когда мой отец открыл дверь и посмотрел на нас со смесью неуверенности и интереса.

– Ной.

– Папа.

– И Вайолет, какая красивая. Мы давно не виделись.

Она высвободила руку, будто отняла у меня поддерживающий костыль.

Клио

Я понимаю твою мысль, но такая картина мне не очень нравится. Она поддерживает его, да, но не как костыль. Он не зависит от нее, она просто оказывает ему необходимую поддержку, чтобы он наконец справился со всем сам.

Брин

Я бы предпочел оставить так. Ты права – Ной не зависит от нее, но она помогает ему в процессе восстановления. Конечно, она для него гораздо больше, чем опора, но мне нравится само понятие этой возможности на кого-то опереться.

Они пожали друг другу руки.

То, что моя мама ждала внутри, а не вышла нам навстречу, говорило о многом.

Но я старался не позволять себе воспринимать это слишком остро.

Я принимаю его вариант и помещаю сцену в готовый текст.

Брин совершил немыслимое: теперь я почти рада встрече с Чертом, потому что она отвлечет меня от книги. Особенно от того факта, что недавно добавленное описание внешности Вайолет точно соответствует моей фотографии в профиле LinkedIn.

* * *

– Я Хилдьярд, у вас должен быть зарезервирован столик на двоих.

Официантка, встретившая меня у входа, кивает и улыбается:

– Он уже там. Это ваш отец, не так ли? Вы безумно на него похожи. – И тут же выражение ее лица меняется. – Ох, извините, я не хотела нарушить ваши личные границы!

– Нет, нет, все в порядке

Ну и лицо у меня, наверное, было, раз это вызвало такую реакцию. Хорошо, что я сама себя не видела.

– Это на самом деле мой отец. – Я заставляю себя улыбнуться.

Она улыбается в ответ и указывает на ряд столиков у окна:

– Там, в самом конце.

Я благодарю ее и по пути разглядываю обитые красивой тканью стулья и стойки с растениями, половина которых живописно вьется вдоль балок. Смотрю на множество зелени на подоконниках; на людей, от которых исходит ровный, приглушенный гул голосов. Только на человека, с которым я собираюсь встретиться – после всех этих лет, всех событий, всех чувств, – я не смотрю. Я вижу его, лишь когда подхожу к столику, за которым он ждет. Он выбрал место на коричневато-оранжевом диванчике, оставив для меня простой деревянный стул напротив.

– Ты действительно пришла, – приветствует он меня.

Он даже встает и протягивает мне руку, которую я игнорирую.

К сожалению, я не подумала, с каких слов начну встречу, и теперь растерялась. Как мне его называть?

У меня больше нет для него имени. Во всяком случае, такого, какое можно при нем произнести.

– Привет, – просто говорю я и наконец заставляю себя как следует на него посмотреть.

Это правда – у нас похожие черты лица. Теперь, когда у него такие же темно-русые волосы, как у меня, не средней длины, а короткие, это заметно еще больше. У меня его форма лица, его подбородок, его глаза.

– Мы начнем так…

Я первая отвожу взгляд, но только для того, чтобы достать из сумки две головоломки, ради которых я утром перевернула вверх дном всю свою комнату. Когда-то я закопала их очень глубоко, как и все связанное с Чертом, и они лежали на дне коробки с некоторыми школьными учебниками, которые я сохранила.

Я кладу на стол кубики-змейки – одну перед ним, другую перед собой:

– Тот, кто первым соберет, может начинать говорить… И не смеяться!

Он снова садится:

– Согласен.

Хорошо, что я полностью сосредоточилась на этом деревянном кубике-змейке. Задача – сложить из этой змейки куб.

Пока мы занимаемся головоломками, к нам подходит встретившая меня официантка и принимает заказ.

Я беру булочки со взбитыми сливками и клубникой, чай и бокал шампанского. Да, я серьезно, оно мне сейчас нужно. Но только после того, как я расправлюсь с кубиком.

– Ха, я готов!

Я не поднимаю глаз, когда Черт громко это сообщает, и всего через несколько секунд тоже добиваюсь успеха.

– Чуть-чуть опоздала, – говорю я. – Ты наверняка помнил, как это делается.

Сколько раз мы сидели вместе с этими двумя кубиками на ступеньках перед домом, или за кухонным столом, или у моей кровати. Он доставал их всякий раз, когда я приходила к нему с какой-нибудь проблемой – какой бы маленькой или большой она мне ни казалась. А потом он оставил меня вместе с кубиками и всеми моими нынешними и будущими проблемами.

– Ты выглядишь так, будто тебе есть что мне сказать, – замечает он.

– Чтобы это услышать, придется подождать. Твоя очередь говорить.

У него появляется немного времени на обдумывание, потому что нам приносят чай.

– Я действительно переписывался с Мелли? – спрашивает он. – По телефону я говорил явно не с ней. Если только у вас не одинаковые голоса.

Если он думал этим меня смутить, у него