Защити меня от… себя! - Елена Грасс

и требованиями. У одного с самого детства ничего человеческого в голове, ни у другого, если он не способен простить долг. Ведь это всего лишь грёбаные деньги, а сколько уже из-за них крови у меня выпито!

— Ну ты и стерва. Долг, значит, говоришь, простить?

— Да… он просит, — оживает, вижу, в глазах снова интерес. — Влад, он тогда отстанет от меня, и я смогу…

— От меня избавиться? — заканчиваю за неё.

— Нет, зачем. Я хочу быть с тобой.

— Ну что же… Долг я прощаю.

— Спасибо, — выдыхает.

— Но ты должна меня отблагодарить.

— Как? — реально не понимает или дура?

— Очень просто. Как многие бабы привыкли благодарить своих мужиков. Опускайся на колени.

— Что? — хлопает растерянно глазами, — зачем?

— Не знаешь зачем? Сказал же, отблагодари меня за мою щедрость.

Всё, у меня срывает все тормоза. Она бесит меня своей растерянностью, страхом, притворством. Она также вела себя при первых встречах, и я верил.

Извинялся за оскорбления! Приглашал на свидание, хотел, чтобы ей было хорошо.

— Влад, успокойся, — голос дрожит, пытается уйти, но я встаю на пути, — я не буду так тебя… благодарить. Ты всё не так понял!

— Всё я так понял, а ты обычная дрянь.

— Прекрати! — плачет и кричит мне в лицо. — Заткнись!

Наступаю на неё, больше не желая сдерживать в себе то, что меня убивало всё это время.

Я поверил ей, в неё, надеясь, что в моих руках женщина, которая будет любить меня без условий, без камня за пазухой, без вранья и предательств.

Но я снова ошибся. И как же тяжко признавать, что она практически обвела меня вокруг пальца.

— Остановись. Я не хочу… не видеть тебя больше, не слышать, — вижу, старается сохранять спокойствие в своём голосе.

— Главное то, что я хочу!

— Влад, пожалуйста, успокойся. Не надо, прошу. Давай не сейчас, давай через пару часов поговорим. А лучше, я поеду домой, — убегает в комнату.

— Нет. В постель пошла.

— Ты с ума сошёл…

— Тебе сегодня придётся потерпеть, можешь даже закрыть глаза и ничего не делать. Я всё сделаю сам. Зато папаша твой мне будет ничего не должен. И все довольны!

Я догоняю её за запястье, резко дёргаю на себя. Она вскрикивает, когда ткань футболки рвётся под моими пальцами.

Мне плевать на этот страх в её глазах.

Она пытается оттолкнуть меня, но я уже толкаю её к кровати, наваливаюсь сверху, прижимаю всем весом.

Я сам на себя непохож, никогда не был таким. Никогда не терял контроль. Но сейчас разум отключился, и я словно свихнулся — от злости, от горечи, от этого отвратительного осознания, что она мне врала.

Наши силы не равны. Она дёргается подо мной, но сдвинуть меня — невозможно. Она же как тростинка, а я как скала.

Сжимаю грудь так, что кожа белеет под моими пальцами. Завожусь от запаха её волос, нежности кожи. Красивая и вкусная дрянь!

— Ты же буквально вчера так красиво стонала подо мной, помнишь? А теперь вдруг не хочешь? А почему? Правда открылась — и желание пропало, да?

Во мне зарождается что-то чёрное, страшное, преступное, и самое — неудержимое. Я уже не могу остановиться и запретить себе творить эту дичь.

Второй раз в жизни меня предают. Мне больно, и ей пусть будет больно! Один — один. Мы квиты!

— Ты такая красивая… — шепчу ей.

— Влад, пока не поздно… не надо… — её последние слова перед тем, как я окончательно переступаю черту.

Раздвигаю её ноги коленом, вхожу в неё резко, до упора.

Она зажмуривается, резко вдыхает и замолкает. Больше ни звука. Ни сопротивления.

Как тряпичная кукла теперь в моих руках, обмякнув лежит подо мной. Словно тело здесь, а сознание её улетело куда-то далеко.

Да и хрен с тобой! Потерпишь!

Начинаю двигаться, грубо, быстро, не стараясь сделать ей хоть немного приятно. Мне нужно только одно — выплеснуть эту дикую и безудержную ярость. Словно от этого мне станет сразу же легче.

Она пару раз пытается отодвинуться, но делает это молча, лишь кусая губы до крови. Целуя её, чувствую этот привкус.

Ещё мгновение, и я получаю сильнейшую разрядку. Но удовольствия точно нет.

Закончив, медленно поднимаюсь с кровати, чувствуя, как тяжесть в мышцах сменяется пустотой. Натягиваю на себя штаны, поправляю пояс, делаю паузу и снова смотрю на неё.

Она так и лежит не шелохнувшись. Совсем. Даже дыхания не видно. Глаза закрыты, будто спит, но слишком неестественно, слишком тихо.

Губы искусаны — то ли от боли, то ли от злости. Просто лежит, как сломанная кукла, без движения, без жизни.

Говорить с ней мне больше не хочу. Да и о чём? Всё, что копилось, сейчас вырвалось наружу одним ядовитым потоком. А больше и сказать нам друг другу нечего.

Теперь между нами — тишина. Густая, давящая.

Разворачиваюсь резко, чтобы не передумать, и ухожу из комнаты, хлопнув дверью. Но даже за стеной её молчание преследует меня, как тень.

Глава 30

НАТАША

Не верю, что это происходит со мной.

Постаралась абстрагироваться от его движений и того, что он творит.

Главное — потерпеть совсем недолго, потому что моя борьба с ним всё равно ни к чему не привела. Силы не равны.

Потерпи, Наташа, всего чуть-чуть, а дальше он исчезнет для тебя навсегда. По-другому и быть не может после того, что он сейчас сделал.

Ну что такое несколько минут по сравнению с тем, сколько тебе приходилось терпеть, например, от папаши своего?

Всё… Он выходит прочь из комнаты, и я радуюсь этому.

Между ног саднит и ноет. Но физическая боль — ерунда по сравнению с душевной.

Сначала тупо в прострации смотрю в потолок, пытаясь осознать приходящее.

Плакать не хочу, но слёзы катятся по моему лицу непроизвольно. Их так много, не остановить.

Пытаюсь собрать себя в кучу, не желая его возвращения, одеваюсь и выхожу прочь из этого дома. Навсегда. Не оборачиваясь и не сожалея.

О чём мне здесь сожалеть?

Опасаюсь, что поедет за мной, потащит опять в дом, принудит снова, но нет, мне повезло, не едет.

Трясущимися руками открываю дверь квартиры.

Вернувшись домой, не могу найти себе место. Иду на кухню, потом в одну комнату, потом в другую, словно что-то