Убийство Принца Тени - Хелен Шойерер

Но от мягких, ритмичных поглаживаний его руки по ее волосам она удовлетворенно вздохнула. И этот тихий голосок разума прошептал всего один раз:

«Как этот человек может быть чудовищем?»

14

Талемир

До тех пор, пока фурии не отберут его жизнь, Талемир Старлинг будет помнить вкус ее губ. До самого последнего вздоха он будет вспоминать звуки, которые она издавала, когда достигла оргазма, и то, как ее рот приоткрылся в стоне удовольствия.

Она была яростной и прекрасной.

Она была всем. Неугомонной девушкой-рейнджером, которую ему приказали убить. Наарвийкой, проложившей себе путь из тьмы павшего королевства. Отблеском лесного пожара глубокой ночью.

И теперь она крепко спала у него на коленях, прижавшись к нему со всем доверием, какое только есть в королевствах, несмотря на то, кем он был, несмотря на то, каким он стал на ее глазах.

Как это случилось? Талемир провел большим пальцем по своим губам, воспоминание о прикосновении ее губ запечатлелось в его памяти достаточно сильно, чтобы хватило на тысячу жизней. Что бы ни происходило между ними сейчас, он был привязан к ней, и ее след на нем останется навсегда.

Он осторожно высвободился из ее объятий, плотно укутал одеялом и прикрыл ее высунутую ногу. Знал, что она плохо спала в дороге, беспокоилась за своего друга Гаса, а после захода солнца ее мучили кошмары. Какое-то мгновение мужчина просто наблюдал за ней, отмечая, как ее ресницы касались верхней части раскрасневшихся щек и как она вся сжималась. Он понял, что мог бы смотреть на нее часами, но отстранился от нее не из-за этого. Нет. Пришло время, чтобы кто-нибудь позаботился о Дрю, и Воин Меча был более чем счастлив взять эту обязанность на себя.

Пока его Дама Огня спала, Талемир собрал ее одежду и разделся сам. Оставшись в последних чистых трусах, он обследовал остальную часть таверны, набрал воды из колодца на заднем дворе и нашел ванну и стиральную доску. Там он отстирал их грязную одежду с мылом, пока вода не стала серой. Решив, что здесь достаточно безопасно, чтобы развести огонь в давно остывшем камине, он разжег пламя с помощью собранных им щепок, а затем развесил их одежду сушиться на стульях. На продовольственные склады «Танцующего барсука» устраивали облавы, но это не имело значения. Талемир взял свой лук и колчан и отправился на охоту.

Он знал, что, должно быть, выглядел нелепо в ботинках и белье, со стрелами, пристегнутыми к голой спине, словно он какой-то первобытный человек, но его никто не видел, а сумерки были лучшим временем для охоты на дичь. Луга вокруг ручья были усеяны зайцами, и ему не потребовалось много времени, чтобы подстрелить нескольких из них прямо в глаз. На мгновение ему захотелось, чтобы рядом был Уайлдер, чтобы подразнить его: его юный протеже всегда был слишком нетерпелив в стрельбе из лука. Но со временем он всему научится. Талемир оглядел небо в поисках Терренса, прежде чем вспомнил, что ястреб направляется в Кираун, чтобы помочь им в борьбе с налетчиками. Последние несколько недель время текло так странно. В мгновение ока Талемир оказался на корабле, плывущем в Наарву, на острие меча рейнджера, и теперь… теперь был совсем в другом месте.

Он поплелся обратно в таверну «Танцующий барсук», осознавая, как сильно ему нужен был свежий вечерний воздух, чтобы утихомирить бушующий внутри огонь. Пламя, которое Дрю Эммерсон разожгла в нем и с тех пор раздувала в пылающий ад. Он тихо вошел в таверну, стараясь не разбудить ее. Он не был уверен, что готов встретиться с ней лицом к лицу: не доверял себе, что сможет взглянуть на нее и оставить все те эмоции, что сейчас бушевали в нем.

Талемир Старлинг никогда не был обычным человеком. Он был легендарным Воином Меча Тизмарра, а затем духом тени, живущим жизнью человека, но сейчас… Все эти чувства не самые сильные среди тех, что были в нем.

Он выбросил эту мысль из головы и отнес зайцев на кухню, где умело освежевал их своим ножом. Давным-давно отец научил его, как лучше всего снимать шкуру и потрошить животное, и этот урок так глубоко укоренился в нем, что теперь он мог делать это практически с закрытыми глазами. Талемир научил тому же Уайлдера, который поначалу был до смешного брезглив. Улыбаясь про себя, он принялся готовить сытное рагу из зайца, рецепту которого Малик научил его во время одного из их многочисленных приключений. К счастью, налетчики, по-видимому, не пользовались сушеными травами и специями, и поэтому Талемир щедро насыпал их в тяжелый котел, который повесил над очагом, чтобы приготовить вкусный мясной бульон, от ароматов которого у него потекли слюнки. Все это время он думал о Дрю, гадая, какой она будет, когда проснется, и пожалеет ли о том, что произошло между ними…

Грудь Талемира болезненно сжалась от такой перспективы, потому что он жаждал повторить с ней то, что делал вчера снова и снова. Его член увеличился под свободной тканью белья при мысли о том, чтобы устроиться между ее ног и…

– Держи себя в руках, Старлинг, – пробормотал он себе под нос, качая головой и потирая переносицу. Он отпил еще немного тоника Фариссы, надеясь, что это поможет ему обуздать свои инстинкты. Но его выдержка, а точнее ее отсутствие, была не лучше, чем у юнца, заставляя его думать о соитии каждые несколько секунд. Ее образ, когда она сидела обнаженной на барной стойке и извивалась под его прикосновениями, опьянял его. Как он мог не думать об этом? Как он мог не представлять, как войдет глубоко в нее?

– Черт возьми.

Он занялся тушеным мясом, развешивая шкуру на самодельной веревке, чтобы она быстрее высохла.

Он пошел к колодцу наполнить их фляги, а когда вернулся, Дрю уже проснулась и сидела за столиком. Ее волосы были растрепаны, а лицо раскраснелось после сна.

– Пахнет чем-то невероятным, – сказала она вместо приветствия.

– Я подумал, что мы заслужили приятно перекусить, – ответил Талемир, протягивая ей одну из фляг.

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами, как будто видела впервые.

– Спасибо.

Талемир хотел спросить ее, как она себя чувствует, и он ужасно мечтал продолжить с того места, на котором они вчера остановились, но не стал этого озвучивать. Вместо этого он вернулся на свое место у очага и принялся помешивать рагу. Ему не хотелось давить на нее. Он даст ей столько времени, сколько потребуется…

Дрю подошла к нему, все еще завернутая в одеяло и по-прежнему обнаженная.

– Ты и нашу одежду постирал?

– Угу.

В глазах Дрю появились серебристые искорки, и она прикусила нижнюю губу.

– Мою одежду уже очень давно никто не стирал, – тихо сказала она.

Талемир отмахнулся от нее.

– Пустяки.

– Нет, не пустяки.

– Я далеко не для каждого стираю нижнее белье.

На лице Дрю медленно расплылась улыбка, и она приподняла бровь.

– Уайлдер тоже не в счет?

– Фурии, нет.

Она придвинулась ближе к огню, одеяло соскользнуло с ее плеча, снова обнажив изящно выполненную татуировку. Талемиру пришлось сдержаться, чтобы не прильнуть к ней и не оставить несколько нежных поцелуев вдоль нарисованных бутонов. Он будет брать пример с нее.

– Одежда еще не совсем высохла, – сказал он. – Но у меня есть запасная рубашка, если хочешь.

Дрю снова прикусила нижнюю губу и кивнула.

Талемир достал рубашку и протянул ей с глуповатым чувством гордости и удовлетворения от того, что она будет носить что-то из его одежды. Вновь ощутив себя глупым юнцом, он отвернулся, но это не помогло остановить волну возбуждения, пронзившую его, когда он услышал, как одеяло упало на пол.

Его рубашка была ей велика и доходила до колен. Дрю рассмеялась, оглядев себя.

– Как я выгляжу?

– Идеально, – не задумываясь, выпалил Талемир, и его