Упырёк - Эдвина Лю

Толстяк отступил на шаг, но дознаватель ощутил, что зуд в пальцах стал почти невыносимым, и сжал руки в кулаки. Тёмный запросто мог попробовать напасть. В таких случаях медлить нельзя: плохо может прийтись не одному человеку. Тут их целая команда — пьяных, беспечных. Таких, что и один маг справится, а если учесть целых двадцать Тёмных на подходе? Что, если они обманули и уже подкрадываются к участку? Тёмный поднял руки, совершая пассы — так некоторым магам легче работать с эмоциями. Гисли был закрыт, поэтому не особенно опасался, но для профилактики нанёс короткий удар толстяку снизу, в челюсть. Маг, не ожидавший физической атаки, отшатнулся, запнулся о выступающий край каменной плитки на полу, рухнул на спину.

Из соседней камеры в тревоге завопил второй арестант.

— Эна Вендела! Офицер Вендела!

Рыжая дамочка-офицер, видимо, и так уже находилась поблизости. Что-то долго она, кстати, за пирожками бегала! Гисли услышал звонкий, быстрый стук её каблуков. Было бесполезно что-либо исправлять или придумывать объяснение. Он взял толстяка за грудки и поставил на ноги. Тот пошатывался, но стоял, готовя силы для ментального удара. Проклятый мальчишка за стеной боялся! И эта сейчас прибежит — тоже небось испуганная. Как раз чтобы Тёмному набрать побольше силёшек для…

Эдвард ударил мага снова. На этот раз ещё и разделил то, что накапливал Тёмный. Нечего тут магичить прямо в участке…

— Эн Гисли! — вскрикнула Вендела. За ней бежали ещё несколько человек — в том числе начальник участка. Какой, однако, неповоротливый. — Что вы делаете?

В её голосе звучал не ужас, а скорее упрёк. Знать бы, с чего эти болваны так легко поверили Тёмным…

— Этот человек пытался бежать, — сказал Эдвард, брезгливо вытирая руку о рубашку Тёмного. Отпустил — маг мешком осел на пол. Костяшки саднило. Может, стоило делать это в перчатках? Да, пожалуй, в следующий раз Эдвард будет осмотрительней. Удалить пятна с замши не так-то просто, но можно прибегнуть к магии. — А перед тем сознался, что завтра здесь будет целая толпа Тёмных, которая собирается взять участок штурмом.

— Вы не так его поняли! — завопила Вендела. У нее аж голос сорвался на взвизг. — Эти маги хотят с нами объединиться, заключить союз! Вы всё портите!

— Пример отличной обработки Тёмными ваших драгоценных мозгов, — процедил сквозь зубы Гисли. — Скажите, эна Вендела, не требовали ли эти двое магов, одного из которых вы милостиво отпустили, приватного разговора с кем-то одним, избранным? Не пытались ли они схитрить, сжульничать? Выдворить наиболее сильных допросчиков? Остаться наедине с более слабым?

Офицер Вендела сжала тарелку с проклятыми пирожками так, словно собиралась запустить её Эдварду в лицо. Только этого не хватало. По её глазам даже в плохом освещении коридора, по выражению лиц Криззена и подошедшего местного мастера-дознавателя Эдвард догадался — так оно и было.

— Он требовал Венделу. Мол, говорить только с нею будет, — крякнул начальник участка.

— И вы позволили? — широко улыбнулся Гисли. Знал — улыбка его производит впечатление куда большее, нежели злобная гримаса.

Офицеры съёжились и потемнели лицами.

— Провёл тебя, — сказал Криззен Венделе. — Провёл тебя куда как жёстче, чем я думал. Не просто сбежал, а…

— Уберите со столов хмельное, — приказал Эдвард отрывисто. — Чтоб к рассвету все протрезвели — увижу пьяного, расстреляю лично. Половина людей расходится спать по кабинетам. Половина караулит. Через четыре часа смениться. На рассвете чтоб все были на ногах. Эн Криззен, готовьте вестового в соседние участки, чтобы к восходу солнца подошло подкрепление.

Ему не потребовался даже фокус со служебными чарами, закреплёнными против всех обыкновений не на предмете власти, а на глазах. Ловцы и караульные подчинились моментально, даже Криззен подхватил Венделу под локоть и потащил прочь. Гисли склонился над Тёмным, который лежал, едва дыша, и смотрел с ненавистью. По шее пробежала волна мурашек — этот кошкин сын всё ещё не сдался и на остатках эмоций пытался подавить волю Эдварда.

— Это уже смешно, — сказал Гисли вполголоса. — За что ты держишься?

— Ты не понимаешь, — сказал Тёмный. — Время Тёмных и Светлых должно закончиться. Нам надо идти вместе против мёртвых. Против Смерти.

Гисли ощутил эту холодную жуть — пробирающую до костей. Мёртвые! Эдвард знал этот ужас, он подходил к той самой черте достаточно близко, чтобы знать. Но сейчас страх навеяло всего лишь жалкими чарами Тёмного, разве не так? Поднимаясь, Эдвард едва удержался, чтобы не пнуть лежащего под рёбра.

— Правильное решение продлит тебе жизнь, дознатец, — невнятно и тихо сказал Тёмный.

И снова Эдварда пробрало — даже пальцы похолодели. У него вся душа всегда жила в пальцах — именно ими он чувствовал опасность, страх, радость, счастье, горе… Сжав кулаки, Гисли вышел и захлопнул дверь, не забыв о замке.

Ловцы, патрульные, караульные — все уже произвели расстановку по местам. Со столов убрали, оставив лишь миски с яблоками. Гисли заметил недовольные лица. Провести этот праздник полагалось по правилам. Встречать рассвет со свечками в руках, петь песни, залезать на крыши, запускать воздушных змеев с глазом-солнцем и летающие фонарики, рисовать на больших полотнах знак Ордена Отражений, напоминающий солнце, и развешивать флажки и плакаты на воротах и дверях… Вечер перед торжественным днём он, Эдвард, уже испортил, но то ли будет впереди?

Часть 1. Глава 11. У каждого свои счёты

Перед рассветом Эдвард Гисли поднялся с расстеленного на полу в кабинете Криззена тюфяка и проверил, на месте ли оружие. В дверь тихонько скреблись. Словно мышь грызла деревяшку… или кто-то ковырялся в запертом замке. В кабинете царила темень, и Гисли пришлось приложить усилие, чтобы заставить себя видеть. Слишком много чар на глаза… из-за этого зрение время от времени слегка сдавало позиции. Иногда перед ним просто мелькали белые пятна. Потом они исчезали и всё было хорошо.

Перед сном Гисли разделся не до конца, снял только сапоги да рясу — чтоб не мять её. В сорочке небелёного льна, в узких брюках и тёплых носках, он тихо подкрался к двери и, приготовив пистолет, распахнул её настежь, надеясь, что створка ударит того, кто ковыряется в замке.

Но никого не увидел. В коридоре тускло горели два газовых светильника. И ни души. Но Эдвард понимал, что слышал подозрительный звук неспроста. Он проверил замок и увидел, что в скважине снаружи торчит ключ. Но в коридоре даже шлейфа магии, даже чужой эмоции не чувствовалось.