Личный медиум для светлого лорда - Елена Михайловна Малиновская

Попросил ли отец у меня прощения? Естественно, нет. Напротив, он жутко обиделся на мать за то, что она допустила подобную ситуацию. Мол, должна была вмешаться в игру и не дать ему потерять любимое украшение. И уж тем более она не имела никакого права вмешиваться в процесс моего воспитания. Мало ли, что наказали меня ни за что. В любом случае, это послужит мне уроком и покажет, что всегда и во всем надо слушаться родителей.

И таких случаев было не один и не два. Никто не смел ставить под сомнение решения моего отца. Никто не смел перечить ему. Если он ошибается – то никто не должен говорить ему об этом. Он всегда и во всем прав. И это не обсуждается!

– Ну хорошо, – с легкой ноткой недовольства протянул Дагмер. – Господин Биглс, что у вас произошло?

– С чего вы взяли, что у меня что-то произошло? – огрызнулся отец. – У меня все в полном порядке. Я живу так, как хочу. И плевать хотел на предателей, которые бросили меня в тяжелой ситуации.

После чего обжег меня злым взглядом.

Ага. Стало быть, это он обо мне говорит.

– Вы считаете дочь предательницей? – верно интерпретировал его слова Дагмер.

– Еще как считаю, – хмуро подтвердил отец. – Позор моих седин! Взял бы – и удушил собственными руками! Ненавижу!

На последнем слове он едва не сорвался на противный визг. Дагмер на короткий миг приложил указательный палец ко лбу отца – и тот тут же затих, осоловело заморгав.

– И каким же образом Хельга вас предала? – продолжил Дагмер беседу, напоминающую самый настоящий допрос.

– А вы разве не видите, в какой нищете я вынужден жить?

Отец теперь говорил ровно и без яростного надрыва. И от этого становилось еще страшнее. То есть, он действительно верит во все сказанное.

– И-и? – удивленно протянул Дагмер. – Я все равно не понимаю. Какое отношение Хельга имеет к этому?

– Самое прямое, – сухо ответил отец. – Она ведь теперь у нас в роскоши купается. Греет постель высшему лорду. А благодаря кому она так удачно в жизни устроилась?

Дагмер дернул щекой, как будто прогонял невидимого комара. Я уже достаточно узнала его привычки, чтобы понимать – это признак сильнейшего раздражения. Но отец вряд ли заподозрил неладное, потому что продолжил с еще большим апломбом.

– Лишь благодаря мне у нее все это есть! – заявил он. – Если бы я не подсуетился с договором, то Хельга ничего бы не получила!

– Между прочим, я читал этот договор.

Отец осекся, замерев с открытым ртом. Такого поворота он явно не ожидал.

– Читали? – переспросил растерянно.

– Ага, – подтвердил Дагмер. – Вы не просто отказались от дочери, господин Биглс. Вы продали ее. И продали за большие деньги.

– Ну, не такие уж и большие, – попробовал возразить отец.

– Десять тысяч золотом, – напомнил Дагмер. – Целое состояние. И получили вы его только благодаря Хельге.

Отец насупился и сердито засопел, всем своим видом выказывая недовольство.

– И что? – спросил с вызовом. – Пусть так. Однако эти деньги закончились. А Хельга не захотела помочь мне! Хотя обязана была. Она моя дочь. И как дочь должна поддерживать во всем своего отца.

– Не понял, – честно признался Дагмер, оборвав поток обвинений в мой адрес. – А каким именно образом Хельга должна была вам помочь?

– Когда закончились деньги, я написал лорду Детрейну, – неохотно сказал отец. – Потребовал, чтобы мне дали еще столько же золота. В конце концов, почему бы и нет? Хельге все еще нет восемнадцати. Ее день рождения через месяц. А значит, лорд Детрейн нарушил закон, оставив ее у себя. Я мог бы устроить такой скандал, что ему точно мало не показалось бы. И, к слову, в своем послании я подробнейшим образом расписал все негативные последствия для лорда, если вдруг получу отказ.

Дагмер кашлянул, безуспешно сдерживая улыбку. По всей видимости, его позабавили угрозы моего отца. Но усилием воли он остался серьезным.

– Как понимаю, Максимилиан проигнорировал ваши угрозы, – без тени вопроса проговорил он.

– Не просто проигнорировал, – обиженно ответил отец. – Через пару дней со мной связался какой-то тип. Крайне мерзкий! Представился его поверенным. И… И…

Отец запнулся и жалобно сморщился, как будто собирался разрыдаться взахлеб. Это было настолько неожиданное зрелище, что я с трудом удержалась от желания украдкой ущипнуть себя. Уж не сплю ли я? Чтобы отец так расстроился из-за обычного разговора? Да быть того не может!

– И что сделал этот крайне мерзкий тип? – без малейшего сочувствия спросил Дагмер.

– Наговорил мне кучу гадостей. – Отец не удержался и шмыгнул носом, как будто и впрямь готов был пустить слезу. – Когда я его увидел, то с трудом сдержал смех. Мелкий, плюгавый какой-то, в огромных очках. Я бы его одной левой уложил. Да только он связался со мной через амулет. Знал, небось, что так будет безопаснее. Крыса. Как есть крыса. И вид у него крысячий.

– А, – догадливо протянул Дагмер. – Вы общались с господином Рейтсом. Теперь понимаю ваши эмоции. Человек он и впрямь весьма… м-м… своеобразный.

– Не человек он, а кровопийца, – хмуро буркнул отец. – Вцепился в меня подобно клещу. Документами тряс. Да еще убедительный такой, гад. И я понял, что лучше не лезть. Что лорд Детрейн меня с лица земли сотрет, если я осмелюсь еще хоть раз побеспокоить его или, тем более, Хельгу.

Надо же. А ведь Максимилиан ни словом не обмолвился об этом в нашу последнюю встречу. И, судя по всему, Дагмер тоже был не в курсе этой попытки шантажа.

– Вот я и говорю, что готов проклясть Хельгу, – мрачно завершил отец. – Она отказалась от меня! От своего отца! Бросила в беде. Разве так поступают хорошие дети?

– А разве хорошие родители продают своих детей? – вопросом на