Весь мир и ты - Молли Ингрем

— Нормально. Единственный недостаток — нет подушки. Но со временем я решу и эту проблему.

— Не сомневаюсь, — усмехнулась миссис Хэттер. — Ладно, я удаляюсь, иначе намеченная на сегодня работа останется невыполненной.

— Я тоже возвращаюсь к своим занятиям, — подхватила Памелла, еще не окончательно придя в себя от прыти Эрика.

— Погоди минутку, — попросил Эрик. — Хочу кое-что выяснить.

— Да?

— Можно я позже зайду к тебе и возьму что-нибудь почитать?

Памелла на миг застыла. Вопрос прозвучал вполне невинно, но… лучше поостеречься.

— Не нужно. Я сама выберу и принесу тебе несколько книг. Тем более твои пристрастия в области художественной литературы мне хорошо известны.

На губах Эрика появилась усмешка.

— Как скажешь. Не понимаю, чего ты боишься, но… подчиняюсь твоему решению.

— Замечательно. — Она нырнула под ветви яблони и потащила корзину к участку, где землю гуще всего покрывала падалица.

Остаток дня Памелла была занята. Набрала полную корзину яблок, отнесла в дом, перемыла и принялась чистить. Примерно в середине этого процесса ей пришлось прерваться, потому что урчанием о себе напомнил пустой желудок.

Вспомнив, что действительно ела давненько, она наскоро нарезала салат и подогрела замороженный бифштекс. Затем, отодвинув в сторонку яблоки, устроилась на краю кухонного стола и принялась ужинать.

Через минуту в ее сознании возник образ преспокойно закусывающего на свежем воздухе Эрика. А потом всплыли произнесенные им вчера слова: «Я буду рядом до тех пор, пока ты не простишь меня». И она почувствовала, как сладко сжалось сердце от возникшей в нем надежды.

Неужели наши отношения действительно можно восстановить? — подумала Памелла, на время забыв о еде. Эрик хочет заставить меня понять, что мы предназначены друг для друга. Она грустно усмехнулась. Когда-то я в этом не сомневалась. Но тогда во мне была жива любовь.

Не успела Памелла подумать об этом, как в ее мозгу раздался знакомый саркастический смешок: брось притворяться хотя бы перед собой, золотце! Ты и сейчас влюблена в Эрика как кошка.

Именно как кошка. То есть ничего духовного, зато непреодолимое физическое желание. С этим я спорить не могу, все верно.

Ах какое лицемерие! Ну скажи, почему ты так настойчиво скрываешь от себя правду о своих чувствах? Ведь ясно же, что любишь. Ну признайся!

Памелла помрачнела. Какая-то препона в ее душе не позволяла капитулировать перед любовью. Причем попытки собственного подсознания ускорить принятие важного решения почему-то вызывали у Памеллы досаду.

Может, и люблю, но не признаюсь. Даже самой себе.

Но почему, почему? — не унимался голосок.

Да просто потому, что мне так хочется! — мысленно вспылила она. Это для меня вопрос принципа, в конце концов. Когда-то Эрик предпочел мне парашютный спорт, а сейчас я предпочитаю ему спокойный образ жизни. У меня есть все, чего я хотела. Спрашивается, зачем мне Эрик? Он только тревожит меня понапрасну.

Может быть. Только вот забавно получается: парашют, образно выражаясь, унес от тебя Эрика и он же доставил его обратно. Не кроется ли здесь некий тайный смысл? Подумай, возможно, вы оба нуждались в этом двухлетнем периоде, чтобы достичь определенной зрелости.

Не желаю я ни о чем думать! — качнула Памелла головой. И вообще… можно мне спокойно поесть в собственном доме?

После ужина она дочистила яблоки, сложила в медный тазик, добавила воды и проварила под крышкой до размягчения. Потом выключила огонь, оставив остужаться. А сама, помня данное Эрику обещание, поднялась в кабинет, чтобы выбрать ему какое-нибудь чтиво.

Вскоре Памелла вышла к лестнице с двумя книжками в мягкой обложке — детективом и триллером. Она занесла было ногу над ступенькой, но тут, вероятно, ей в голову пришла какая-то мысль, потому что действие осталось незавершенным. Минутку подумав, Памелла двинулась в свою спальню. Оттуда донесся тихий скрип дверцы шкафа и легкое шуршание. Потом Памелла вновь появилась на лестничной площадке, но кроме книг у нее было кое-что еще — прижатая локтем к боку подушка. Очевидно, она все-таки решила снизойти до сложного положения своего «квартиранта».

Дверь сарая была закрыта, но внутри горел свет. Немного помедлив, Памелла постучала.

— Да! — донесся голос Эрика.

Она открыла дверь и переступила порог. В сарае было тесновато, потому что вдоль стен стояли два старых шкафа, в которых хранился кое-какой инструмент и всякие необходимые в хозяйстве мелочи. В углу сгрудились тяпки, грабли и лопаты. Рядом с ними стояла газонокосилка, за ней темнели ведра, лейки и шланги. Словом, добра хватало.

Эрика Памелла увидела не сразу. Он находился у дальней стены, лежал, заложив руки за голову, на накрытой парашютом тахте и разглядывал прореху в потолке, но, увидев, кто к нему пожаловал, быстро поднялся.

— О, добрый вечер! А я собирался коротать вечер в одиночестве.

— Я на минутку, — поспешно произнесла Памелла, продолжая стоять у порога. — Принесла обещанные книги. Вот, держи.

— Детектив? Чудесно. А это что?

— Фантастический триллер. — Она усмехнулась. Фантастический в смысле жанра, а не художественной ценности. Впрочем, разок прочесть можно.

— Обязательно прочту, — произнес Эрик, устремив взгляд на зажатую под рукой Памеллы подушку.

— Это тоже тебе, — сказала она. — Решила слегка скрасить тебе временное пребывание в моем сарае, иначе миссис Хэттер сочтет меня извергом.

— Да? А я уж было подумал…

— Не нужно. Ты здесь не для того, чтобы думать, а чтобы дело делать. — Едва успев договорить последнюю фразу, Памелла сообразила, что звучит она довольно двусмысленно, подтверждением чему явился мгновенно возникший в глазах Эрика блеск. — Я подразумеваю ремонт крыши, — пояснила она.

— Конечно. Давай-ка подушку сюда, я ее на тахту брошу.

Однако, избавив Памеллу от принесенных предметов, Эрик взял ее руку и поднес к губам с таким видом, будто совершает нечто совершенно обыденное. Памелла даже опомниться не успела. Ситуация переменилась в одну секунду. Только что происходил вполне невинный разговор, и вдруг началось то, чего Памелла всячески стремилась избежать.

Или притворялась перед собой, что стремится.

— Что ты делаешь? — прерывисто произнесла она, не в силах убрать руку и беспомощно наблюдая за действиями Эрика.

Он медленно, но с едва сдерживаемой пылкостью целовал ее пальцы, каждый в отдельности и по многу раз. Потом перевернул кисть и принялся покрывать поцелуями ладонь, постепенно перемещаясь к запястью. Вскоре Памелла почувствовала, как Эрик щекочет его языком, и ей показалось, что от места этого прикосновения по всему ее телу распространяются волны удовольствия.