Мажор для профессора - Ната Радуга

— Доброе утро, — здоровается Матвей с мужчиной. — Всё готово? — спрашивает он.

— Да, только вас и ждали. — Мужчина с сединой в волосах бросает взгляд на меня и легко кивает в знак приветствия.

— Отлично, тогда делаем всё по порядку: рентгенографию шейного отдела позвоночника; КТ и МРТ, — приказывает он, и меня ведут в соответствующие кабинеты.

Не знаю, сколько времени это всё заняло, но мне показалось, что вечность. Поднимали, крутили, садили. Надоело.

После чего Матвей повёл меня в свой кабинет и приказал секретарю принести кофе и что-то там ещё, я не расслышал. Покрутил колёсами коляски и уставился в окно, за которым был сад. Просидел так достаточно долго с принесённым кофе в руках. Сжал чашку всеми силами, но всё равно казалось, что вот-вот уроню.

Матвей не пытался со мной заговорить, за что я был ему благодарен. Через какое-то время раздался звонок на стационарном телефоне.

— Слушаю, — послышался голос моего нового знакомого. — Да, я понял. Сейчас буду, — коротко и ясно. — Жди здесь, — это он мне, на что я фыркнул.

Будто у меня есть выбор.

Повернул голову, когда захлопнулась дверь кабинета, и взгляд зацепился за мобильным телефоном на столе. Минуту просто таранил предмет глазами, размышляя, как мне поступить. Решился.

Беру гаджет и набираю цифры, что так и не забыл. Долгие гудки тянулись вечностью, пока по ту сторону послышался любимый и родной голос.

— Загорский, — твёрдо и уверенно, но усталость и что-то ещё было в его тоне. — Я вас слушаю, — повторил он.

Мне хотелось заговорить, кричать, просить… Чтобы приехал, обнял, почувствовать его запах, его тепло, его губы. Но не смог. Не смог. Не нужно. Ему это не нужно. Потратить свою жизни и молодость на инвалида. Он ведь с виду только такой засранец, а на самом деле добрый и отзывчивый… Любимый.

— Вас не слышно, — вновь заговорил он, и я отключился, не в силах сдерживать ком в горле.

Сжал телефон в руке и послышался тихий хруст. Опустил голову и протёр глаза, что начали щипать. Больно. Пиздец как больно находиться вдалеке от любимого человека после того, как успел вкусить из куска счастья и знать, что ты его больше не увидишь.

— Ну что же, — в кабинет вернулся Матвей с папкой в руках. — Результаты готовы.

43

Серёжа

Шанс. Если тебе его дают, значит, тебя простили. Ты должен воспользоваться им. Обязан. Ради тех, кого любишь.

И я решил бороться, ради Дэма. Встать на ноги и вернуться к нему. Конечно, уже стоит вопрос: простит ли он моё молчание?! Но попробовать стоит.

После того, как Матвей озвучил мне результаты обследования, я только фыркал и смеялся. Не верил в его утверждения, что встану на ноги.

— Может год, а может полгода, но сможешь ходить, — с уверенным лицом говорил он.

Год — это очень долго.

В тот момент я не верил. Не хотел надеяться зря, ведь надежда… Ложная надежда, убьёт меня. Психика у человека не железная. Но Матвей оказался той ещё занозой.

— Хватит фыркать! — повысил голос он. — Я лучший специалист в этом деле, и раз даю тебе гарантий, то надо верить мне на слово. В таких случаях надо самому бороться, не опускать руки и вести себя как ребёнок, что ты и делаешь, — он отчитывает меня как маленького, а я слушаю и молчу. — Ты взрослый мужик, уверен, прошёл через многое, и сидишь тут передо мной и ноешь. Нож под подушкой, серьёзно?

Мои глаза округляются.

— Не удивляйся, это мой дом… Марта нашла, отцу сказала. — Он тяжело вздыхает. — Давай не доходить до того, чтобы я тебя связывал.

Честно, его речь хороша, но я реалист, в чудеса не верю.

Месяц процедур ЛФК, кинезотерапия, механотерапия, массаж и другие медицинские термины, которых я забывал, как только их озвучивали. Со мной занимались каждый день, приходили разные специалисты, проверяли всё, что можно и не можно. Матвей настоял, чтобы реабилитацию я проходил в его доме, он считал, что так лучше.

Но всё в пизду. Никаких результатов, как был калекой, так и остался. Мысли о Дэме не давали покоя. Тоска убивала, в грудь пустота, и с каждым днём становилось только хуже. Желание сдохнуть, как воздушный шар, всё увеличивался. Люди, что тратили своё время на меня, только тяжело вздыхали и мотали головой. Я похудел ещё больше. Высыхал. Без него.

В один из одинаковых дней Матвей зашёл ко мне в комнату после очередных неудачных процедур. Он присел рядом и молчал долго, смотрел в пол и молчал.

— Когда я проходил интернатуру в Европе, — заговорил он наконец. — К нам в больницу привезли молодого парня после аварий. На кушетке лежало мясо.

Я повернул голову к нему и нехотя стал слушать его внимательнее.

— Я, что только закончил институт, несмотря на то, что был лучшим на курсе, и верил, что лечить можно всё, смотрел на этого парня и не видел никаких шансов. Он был трупом. Его надо было по кускам собирать. Но я уже поставил на него крест, — Матвей опустил голову и на пару секунд замолчал. — Потом пришёл дежурный врач. Доктор Грюнин… О нём много говорили, бог медицины просто какой-то. До того дня я скептически относился к этому, но, когда он осмотрел пациента и приказал вести его в операционную, а потом и меня взял, я опешил. Думал, и не стоит взяться за того парня, он уже был обречён.

Он усмехнулся горько и продолжил:

— Мы провели одну операцию, чтобы не дать ему умереть, но ему требовались ещё много вмешательств. Он лежал в коме сутки, за это время мы его два раза откачивали. Парень не хотел бороться за свою жизни, он старательно шёл в мир иной. Пока в больницу не влетела его девушка вся в слезах. Она кричала, молила, чтобы мы впустили её к нему. И я сдался, терпеть не могу чужие слёзы. Я разрешил ей войти на пять минут. Но их было достаточно, не знаю, что она говорила, держа его за руку, но этого хватило, чтобы у парня вернулась желание жить.

Матвей встал с кровать и, налив себе стакан воды, опустошил его в два глотка.

— Как оказалось, она его бросила по телефону, а он