Песнь Сирены - Дана Мари Белл

Как очевидно, Дункан Малмейн-Блэкторн использовал навык, чтобы безжалостно дразнить своих пар.

— Сир, я только что получила известие от Гарольда, — Люси с беспокойством смотрела на пару. — Одновременно прибыли и Пасифика, и Атлантида. Оба монарха желают поговорить с вами, конечно, когда у вас будет такая возможность.

Кэсси задрожала, поэтому Оберон взял ее за руку.

— Пусть Гарольд покажет им комнаты, а затем выразит наше желание встретиться в моем кабинете через час.

Час?

Достаточно времени, чтобы сбежать.

Оберон потащил девушку за руку из библиотеки.

— Даже не думай об этом.

Черт. Вот так провалился ее план мигрировать в Марокко.

— О чем?

— Сбежать на Таити.

— Думаешь, я смогла бы так поступить? — Кэсси вздрогнула, услышав голос матери, доносящийся из главного зала дворца.

— Легко, — Оберон повел ее в другую сторону, к маленькой неиспользуемой лестнице, которая вела прямо в его личные покои. Только Оберон, Люси, Гарольд и камердинер Оберона Хавьер пользовались данной лестницей. — Я никому не позволю обижать тебя.

— Тут ты не властен над ситуацией, — родители не посмотрели бы, кто находится с ней в одной комнате, и сразу приступили бы к ругани. Начали бы оскорблять в присутствии Верховного короля. Кричать, что накажут ее так, как считают нужным.

А Оберон, конечно же, не стерпел бы такого общения. Кэсси боялась этой встречи по нескольким причинам.

Девушка прижалась к королю, желая спрятаться за такой внушительной силой.

— Мы могли бы вместе на Таити.

— Заманчиво, — он одарил ее печальной полуулыбкой. — Но тогда они остануться здесь, чтобы дождаться нашего возвращения, — Оберон вздохнул. — К тому же Люси и Гарольд убьют нас за побег в тропики. Они только уговорили знаменитого флориста украсить зал ко дню нашего бракосочетания.

Кэсси вздрогнула.

— А ведь Гарольд отвечает за наше питание.

— Да-да, а Люси руководит моим бизнесом.

— А Хавьер управляет нашей жизнью.

Они обменялись взглядами.

— Черт, — простонала Кэсси.

Оберон мрачно кивнул.

— Меня забавляет тот факт, что люди думают, будто я действительно имею право голоса во всем этом бардаке.

Дальше по лестнице они поднимались в полном согласном молчании.

Глава 14

Девушку так сильно трясло, что она не могла застегнуть брюки.

— Успокойся, Кэсси. Ты прекрасно выглядишь.

Она бросила на него взгляд, который ясно говорил о намерении убивать.

— Скажи это моим родителям.

Оберон нахмурился, четко осознавая, что ее родители были невысокого мнения о дочери. Когда они сблизились, Оберон уловил в парящей, мощной песне Кэсси низкий, кисловатый гул неодобрения.

— Если они ляпнут хоть что-то, что тебя расстроит…

У него не было шанса закончить угрозу. В комнату вошел камердинер, поклонившись и пробормотав короткое приветствие на певучем испанском. Хавьер Торрес Ромеро работал на Оберона почти столько же, сколько и Гарольд. Оберону было трудно представить, чтобы этот испанец мог затаить на него злобу, но до окончания расследования Робина под подозрением были все.

— Ваши величества.

Кэсси тепло улыбнулась Хавьеру.

— Как ты сегодня, Хави?

Хавьер бросил на Оберона виноватый взгляд, прежде чем еще раз поклониться Кэсси.

— Я в порядке, ваше величество. Спасибо, что спросили.

Интересно. Кэсси подружилась с персоналом гораздо быстрее, чем он ожидал. Люси уже обожала сирену. Гарольд был готов прятать ее даже от Оберона. Впрочем, как можно винить их в любви к такой прекрасной девушке.

— Все в порядке, Хавьер. Ты можешь говорить свободно в присутствии моей госпожи.

Хавьер расслабился, но лишь слегка.

— Благодарю вас, сир.

— Не за что. Что случилось? — Оберон дал тонкий свитер, с длинными рукавами и карманами, Кэсси. Она все еще дрожала от волнения.

— Гарольд ждет, сир.

Оберон повернулся к своей паре и протянул ладонь.

— Пора встретиться с родственниками, моя дорогая.

Кэсси застонала, но взяла его под руку.

— Это добром не кончится.

Оберон пожал плечами.

— Для них, возможно.

Хавьер кашлянул, очевидно, пряча улыбку.

Король остановился у двери в коридор.

— Ох, Хави?

— Сир?

— Передай своей маме привет от меня.

Хавьер расслабился еще больше, широко и лучезарно улыбнувшись.

— Ей очень понравился бисквитный торт, который прислал Гарольд.

— Значит, она чувствует себя лучше? — его не удивило, что Кэсси знала о болезни матери Хавьера.

— Да, ваше величество. Спасибо.

— Не за что, — Кэсси подмигнула мужчине и открыла дверь.

Они неторопливо зашагали по коридору. Ни один из них не горел желанием встречаться с ее родственниками.

— Похоже, ты довольно быстро подружилась с персоналом.

Кэсси удивленно моргнула.

— Их песни чисты.

— Хмм? — она погладила его по предплечью, отвлекая. Оберон жаждал почувствовать, как эти длинные пальцы ласкают другие части его тела, но сейчас не было времени на подобные игры.

— Их песни. Я изучила их, хоть и не подпевала в ответ. У Гарольда, Люси и Хави песни чистые. Просто если бы я спела в ответ, то они поняли бы, что идет проверка. Информации было бы больше, но какой ценой…

— Интересно, — даже очень интересно. — Мы сообщим об этом Робину на завтрашней встрече, — оставалось разобраться с кухонным персоналом. В частности, с поваром. Если у нее тоже будет чистая песня, то тогда останутся лишь Клинки.

Кэсси кивнула.

— Ему в любом случае нужно закончить расследование, но… — она вздохнула. — Я могу с уверенностью заявить, что песни этих троих чисты. По крайней мере на первый взгляд.

— Мы можем попросить их позволить тебе спеть. Тогда у тебя будет полное представление.

— Виновный запаникует. А невиновный оскорбится.

— Я не дам им выбора в этом вопросе, — безопасность Кэсси всегда будет на первом месте.

Они добрались до кабинета Оберона, не сказав больше ни слова. Кэсси сделала глубокий вдох, медленно выдыхая.

— Спокойнее, ваше величество, — Гарольд похлопал Кэсси по плечу. — Сегодня на ужин отличные равиоли с лобстером.

— Я люблю тебя, — Кэсси захлопала ресницами, невинно глядя на Гарольда.

— Мэм, если вы действительно любите меня, то больше никогда не произносите таких слов…

— Умный мужчина, — похоже Гарольд все же хотел увидеть рассвет.

— …рядом с Верховным королем.

Кэсси фыркнула от смеха, а Оберон зарычал.

— Гарольд.

Нераскаявшийся мажордом открыл дверь в кабинет, дважды постучав посохом по полу.

— Их величества, Серый Лорд, Верховный король Оберон, король Серого Двора, Повелитель Фейри, и Серая Леди, Верховная королева Кассандра, королева Серого Двора, Повелительница Фейри.

Оберон провел Кэсси в комнату, склонив голову, когда мужчины и женщины в зале стали кланяться и делать реверансы.

Было сложно определить, кто был Пасификом, а кто Атлантийцем. Обе расы прибегли к личинам, сохранив ноги вместо хвостов. Атланты в той или иной степени разделяли аквамариновый и