На грани миров - Даринда Джонс

от крыльца. Я опустилась на колени и начала копать ледяную землю. Под ногтями у меня запеклась грязь. Это не имело значения. Я должна была добраться до этого.

— Эм, Дэфианс? — спросила Дана неуверенно.

— Подожди секунду.

Аннетт решила вмешаться.

— Итак, Ди-бомба. — Она присела на корточки рядом и пропела: — Что ты делаешь?

— Ищу кольцо.

— Но ты уже нашла кольцо, — смущенно ответила Дана.

Я продолжила копать. К счастью, земля была влажная, но от этого становилось еще холоднее. Мои рукава промокли до запястий, который уже тоже начали коченеть. Пальцы свело судорогой. Хотя мои ногти уже не станут прежними, я продолжила копать.

Через мгновение Аннетт опустилась на колени, чтобы помочь. Мы копали несколько минут, пока она не остановилась и не посмотрела на меня снизу вверх, скривив рот в милой усмешке.

Она вытащила руку из ямы, которую мы вырыли, и явила на свет еще одно кольцо, точно такое же, как первое.

Она протянула покрытую грязью фамильную реликвию Дане, настороженность на лице которой сменилась замешательством. И тут ее осенило. Она посмотрела на кольцо на своем пальце.

— Ты хочешь сказать, что это не настоящее кольцо? — ее взгляд скользнул по моему. — Это не семейная реликвия?

— О, подожди, — сказала я голосом телевизионного репортера. — Есть еще одно. Третье кольцо. В Восточном банке Бостона. В ячейке под номером 272.

— Восточный банк Бостона? — спросила она ошеломленно. — Это банк моей свекрови. Это ее банковская ячейка. Там есть еще одно кольцо?

Я кивнула.

Дана уставилась на кольцо на ее пальце, все сильнее постигая правду.

— Это не оригинал. Это две копии.

Аннетт поднялась на ноги и помогла мне встать, прежде чем вытереть свои мокрые колени, пытаясь стереть как можно больше грязи.

— Мне жаль, — сказала она Дане.

— Эта женщина заставила меня поверить, что, если я потеряю кольцо, от меня навсегда отвернется семья. Меня бы выгнали, потому что для нее украшение дороже человека.

Аннетт, всегда отличавшаяся дипломатичностью, спросила:

— Как думаешь, твой муж знает, что это не оригинал?

Она еще не успела продумать сценарий до конца. Вопрос ее удивил. Какие имелись варианты. Во-первых, если он знал и позволял своей матери оказывать такое давление на свою жену, то он был ослом. С другой стороны, знал он об этом или нет, но позволял своей матери оказывать такое давление на свою жену, что ее членство в семье зависело от ухода за куском металла, что также делало его ослом. Кроме того, его звали Уиттингтон. Итак, он осел.

Дана вспыхнула от ярости. Она взяла телефон и начала стучать по экрану.

— Давайте выясним.

Мы вернулись в дом, а Дана отошла поговорить с мужем, который, по-видимому, сейчас садился в самолет, пока мы с Аннетт играли с таксами. После этого мне захотелось иметь собственную такую же собаку.

Дана вернулась через несколько минут, ее ярость ничуть не угасла.

— Он клянется, что не знал. Это не имеет значения. У нас будет долгий разговор, когда он вернется домой.

— Рада за тебя, — сказала ей Аннетт. — Не дай ему свалять дурака.

Она рассмеялась.

— Не знаю, как вас отблагодарить.

— Всегда лучше наличными.

— Аннетт! — теперь настала моя очередь залиться румянцем от унижения.

— Что? Ты сказала, что хочешь еще сэндвич.

— Конечно, — сказала Дана и потянулась к своей сумочке.

Я остановила ее. Внезапно почувствовала, что что-то не так, но совсем по другой причине. Мир покачнулся у меня под ногами.

— Мы свяжемся с тобой, Дана. Нам нужно идти. — Я бросила отчаянный взгляд на Аннетт, умоляя ее поторопиться.

Она кивнула, взяла меня за руку, и мы направились к задней двери.

— Еще раз спасибо, — сказала Дана нам вслед.

Я помахала рукой и поспешила к выходу. К сожалению, мы прошли только половину пути, прежде чем мои ноги перестали слушаться. Я упала на колени. Аннет последовала за мной.

Она убрала мои волосы назад.

— О, нет. Не снова. Дыши, дыши. — Затем продемонстрировала дыхательные техники, которые, я была уверена, предназначались для рожениц.

Однако это помогло. Короткий, короткий, долгий. Короткий, короткий, долгий. Мир медленно обретал очертания. Темнота по краям рассеялась. И радость подняла меня на ноги. Ну, Аннетт подняла меня на ноги, но радость помогла.

— У нас получилось! — закричала я Рути, когда мы вернулись в дом. Мир снова завертелся, всего на секунду. — И, — сказала я, снимая пальто на кухне, пока Аннетт готовила «коричневый эликсир жизни», — это было даже не оригинальное кольцо. Я правильно понимаю? У ее свекрови лежит оно… — я посмотрела на экран своего ноутбука. Видеокадр был на месте, но Рути там не было. — Джиджи?

Я наклонилась к экрану. Взяла свой ноутбук. Потрясла его.

— Джиджи, где ты?

Когда я уже была в нескольких секундах, чтобы вызвать охрану, Рути вернулась к экрану — ее волосы были растрепаны, одежда в беспорядке.

— Я здесь, — сказала она, поправляя блузку. — Я вернулась.

Мои брови подозрительно нахмурились.

— Где ты была?

— Мне нужно было заглянуть в уборную.

Аннетт выглядела озадаченной.

— Зачем тебе уборная в загробной жизни?

Одной рукой Рути убрала волосы назад, а другой обмахнула лицо.

— Здесь нет рабочих кабинок.

Легкий румянец на ее щеках, нежное сияние кожи. Все это напомнило мне…

— О, боже, — сказала я. — Неужели вы с шефом Меткалфом только что…

— Что? — спросила она.

— Ты… — я едва могла выговорить эти слова, — … ты только что занималась киберсексом с шефом?

Она поправила волосы и смахнула пушинку с плеча.

— Уверена, что не понимаю, что это значит.

— Секс по интернету.

— О. Тогда, да.

Я ахнула.

Аннетт тоже ахнула, но по другой причине. Выражение восторга на ее лице вызывало тревогу.

— Так держать, миссис Джи!

— Не могу поверить, что для этого есть подходящее слово.

— Бабушка, как это вообще возможно.

Она снова обмахнула лицо рукой.

— Этот мужчина родился с даром, Дэфианс. Призванием, если пожелаешь. Он достойно нес это бремя.

Я стояла с открытым ртом целую минуту, пока Аннетт смеялась рядом.

— Я не могу это слушать.

Она остановила взгляд на мне, ее лицо окрасилось нежными красками.

— Я старая, Дэфианс. Я не мертвая.

— Вообще-то, ты мертвая. Ты воплощаешь смерть.

Аннетт ударила меня по руке тыльной стороной ладони.

— Эй, хоть кому-то перепало. Кстати об этом, ты светишься.

Я поджала губы.

— Я знаю, что она светится. Так я все и поняла.

— Нет, — сказала она, наклонившись ближе ко мне. — Это ты. Что с тобой?

Я оттолкнула ее и подошла к кофейнику.

— Я забыла нанести свою пудру, ладно?

— Это не блеск. Ты действительно сияешь. — Она подошла ко мне и вновь