Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки - Антонина Циль

Это был мой бывший муж, Гидеон Фалькон Люминор. Двое парней позади казались щенятами рядом с матерым волком. Совсем молодые. На их минах застыло напускное равнодушие, но глаза горели любопытством. Все трое были в форме, похожей на военную. Я не могла определить их животную ипостась (хотя Дерси много рассказывала о разных отличительных признаках второй сути), но как-то понимала, что передо мной подобные моему мужу потомки магов-оборотней.

— Дэнья, — увидев меня, Фалькон учтиво, но с досадой во взгляде поклонился, мол, как неудачно вышло, что тут кто-то есть.

Я с облегчением вспомнила, что на мне магическая вуаль, и присела в поклоне, надеясь, что плащ скроет очертания фигуры.

— Мы вам не помешаем? — до зубовного скрипа вежливо осведомился феникс.

— Совсем нет, — вуаль немного искажала голос. Мой звучал гораздо ниже. — Я уже ухожу.

— Если это из-за нас, то не спешите. Мы не задержимся. Кадетам нужно смотреть клетку номер восемнадцать.

— Хорьки и ласки, — кивнула я, решив тянуть время, чтобы остаться и поговорить с лисой. — Дэн Лекрев сказал, что они еще не забронированы.

— Отлично. Мои ученики затянули с приобретением фамильяров и теперь вынуждены довольствоваться малым. Хорьки и ласки – не самые покладистые создания.

— С другой стороны, они ловки и смекалисты, — добавила я, процитировав Лекрева.

Феникс ответил поклоном.

Мне очень хотелось проверить, действительно ли лиса говорила со мной на ментальном уровне. Если это так, то зверь в старой клетке отличается от других. Дэн Лекрев упоминал, что при симбиозе иногда требуется до нескольких лет, чтобы хозяин и фамильяр услышали друг друга.

Я продолжала стоять возле вольера, чувствуя, как дрожат пальцы, вцепившиеся в прутья. Бежать или остаться? А если феникс каким-нибудь магическим образом узнает меня под вуалью, дешевым аксессуаром для скучающих жен?

Но Гидеон развернулся и, кивнув, последовал за парнями. Но когда я обернулась, он обернулся тоже, пытливо в меня вглядываясь.

Глава 13

— Эй ты, — осторожно позвала я мысленно. И добавила вслух: — Ты слышишь меня? С тобой вроде как положено говорить на каком-то мертвом языке, но я его не знаю.

Гидеон и его кадеты отошли к хорькам, и я надеялась, что их слух не настолько тонок.

Лиса не ответила и не вышла на свет. Мой мозг улавливал обрывки ее чувств: растерянность, подозрительность... страх.

— Серьезно, видно, тебе досталось, — пробормотала я. — Я не причиню тебе зла, в крайнем случае... просто уйду.

До меня донесся легкий отклик, но недоверчивая чернобурка предпочла остаться в темноте. Что ж, не стану ее больше беспокоить, мне нужно время, чтобы подумать.

Вернее, я уже все решила. Просто искала оправдание ради самоутешения. Было понятно, что лезу в очередную авантюру. Пока мне все сходило с рук, но сегодня здесь Фалькон, а этот мужчина заставляет меня нервничать.

Лишь бы он не остался в гостях у дэна Лекрева.

Я вернулась в дом владельца питомника, когда там накрывали на стол. Предполагалось, что мы с Ксандриэлем разделим трапезу с хозяином и его супругой.

Дэньяра Лекрев бдительно следила, за тем, чтобы весь стол был сплошь заставлен блюдами. Дэн Лекрев казался очень довольным. Причина его радости была проста: он одновременно принимал в своем доме представителя известного рода Люминор и знаменитого эльфа, которому покровительствовал сам король. Узнав, что Гидеон и компания останутся на ужин, я совсем загрустила.

На мне все еще была вуаль. Однако стол был ярко освещен свечами и магическими светляками, и опасность быть узнанной значительно увеличилась. К счастью, меня посадили чуть дальше от хозяина и хозяйки, напротив одного из кадетов. Видимо, дэн Лекрев так и не определился с моим статусом.

Зеленая амазонка сработала. Дэн Лекрев решил, что я помощница Ксандриэля, переложившего на меня все заботы о закупке генетического материала для его фермы. Очевидно, психика мужчин в этом мире самозащищалась от ломки стереотипов. Деловитые секретари женского пола уже отвоевали здесь крохотный кусочек мужского континуума, а вот отказные жены, возжелавшие зарабатывать свои деньги, пока являлись редким явлением.

Сидевший напротив кадет был некрасив, мрачен и неразговорчив. Это меня полностью устраивало. Его сокурсник, смазливый юноша с аристократическими манерами, напротив, бесил меня своим вниманием. Должно быть, на заре юности, ему сказали, что любая женщина, встреченная им на пути, должна пасть к его ногам, если не сразу, то после длительной осады. А если не падет, так он и не мужик.

Разговор, как это часто бывает за большим столом, сначала велся сообща. Дэн Лекрев старательно развлекал гостей шутками и прибаутками. Местами это было забавно, особенно когда его рассказы строились вокруг случаев из жизни магического зверья. Однако постепенно присутствующие за столом разбились на крошечные группки, как и темы, которые мы обсуждали.

Мрачного кадета звали Кристофер Огсни, и он был из огненных птиц. Смазливый именовался Двейном Рудригусом Скеллом, драком из Гнезда Эрвеев, очень древнего рода, успевшего нажить себе четыре имени.

— Вы родственница Инквизитора, дэнья…? — шутливо прищурившись, поинтересовался красавчик.

— Инквизитора? — переспросила я, проигнорировав намек на полноценное знакомство.

— Полковника Фалькона.

Я и забыла, что у Гидеона имеется военный чин.

— Мы не знакомы, — соврала я.

— Огсни показалось, что у вас похожие ауры. Как у… близких людей.

Я отложила вилку и пронзила нахала гневным взглядом:

— На что это вы намекаете?

— Ничего такого, — кадет явно струхнул, частично от того, что со своего конца стола на нас вопросительно уставился Ксандриэль. — Просто Кристофер временами видит тонкое тело… некоторых магов… не часто.

Кристофер Огсни неохотно кивнул. Похоже, его больше интересовали фаршированные перепела.

— Такое случается, похожие ауры, — невнятно подтвердил Кристофер, с аппетитом поглощая мясо. — Но редко. А это там сидит Ксандриэль Берейский?

— Да, — со вздохом подтвердила я.

И скоро мой бывший муж сложит два и два и поймет, что его отказная жена нарушила правила: покинула свой новый дом в первые же месяцы ссылки.

Двейн Скелл не унимался. Неуверенно воздав хвалу Ксандриэлю Берейскому, парень усилил напор и завел разговор о цветах.

— Таинственная дэнья, любите ли вы розы? Вы просто обязаны любить розы, вы похожи на одну из них, — томно выговаривал он, магией рисуя в воздухе пышный цветок, больше напоминающий колючку чертополоха.

Я неопределенно кивала, думая о лисе и