Ешь, пей, спи - Ким Ынсук

от бульона к лапше. Взяв палочки, она начала наматывать на них взбухшую лапшу, которая успела пропитаться ароматом морепродуктов. У Исук имелся талант, о котором мало кто знал, – она умела задерживать дыхание, чтобы всасывать еду, как пылесос.

«Я мечтаю быть человеком, который может есть все, что захочет, когда захочет!»

На ум Исук вдруг пришла японская дорама «Одинокий гурман»[42]. Как же ей повезло, что она может съесть этот превосходный чампон, аромат которого щекотал ей нос во время съемок!

Она вся задрожала от прилива счастья, который подарила ей эта тарелка супа. Когда она пришла в себя, то поняла, что съела целую тарелку супа, не оставив ни единой капли.

Пошатываясь, словно обожравшаяся бездомная кошка, она вернулась на площадку и обнаружила, что съемки близятся к завершению, а BTS готовы прощаться со зрителями.

– Всем спасибо за работу!

После успешного завершения съемок вся команда благодарила владельца ресторанчика, который все-таки пошел им навстречу. Исук, заляпанная супом, поспешила помочь с уборкой. Сончжэ, заметив ее, поднес пакет для мусора и обратил внимание, что у Исук трясутся ноги.

– Вам уже лучше?

– Не делайте вид, что беспокоитесь за меня, когда вам абсолютно плевать. Вы не знали, что это вообще-то грех?

– Я допустил всего одну ошибку, а вы меня уже в грешники записали?

– Само собой! Вы закинули удочку не в тот водоем!

– Но я ведь хотел поймать совсем небольшую рыбешку, просто она почему-то не клюнула.

– Не… небольшую?! Божечки, это вы меня сейчас так задиссили?[43] Потому что я толстая?

– Я совсем не это имел в виду, но вы, как всегда, поняли все по-своему.

«Что он вообще несет?» – Исук совсем не ожидала услышать подобное от Сончжэ.

– И все-таки, что с вами случилось? Вы вся в обезболивающих пластырях, как вы так поранились? – указывая на пластырь, торчащий за волосами, спросил Сончжэ. Он искренне беспокоился за Исук.

– Нигде я не поранилась. Это из-за татуировки! На ней так и написано: «Ха Сончжэ, умри!»

– Ага, значит, вы всю неделю делали вид, что болеете, а на деле поливали меня дерьмом?

– А что, я вас нахваливать, что ли, должна?

– Из-за вас я вынужден буду жить с пятном на репутации. Мне что, поблагодарить вас за это?

– А то! Ох, как же жаль ту несчастную, которой придется со всем этим разбираться, искренне хочу благословить ее! – Исук, припомнив, как мать молится в церкви, возвела руки к небу.

– Но что с вашей ногой?

Исук не понимала, почему Сончжэ ведет себя так. Сейчас он явно был с ней гораздо более мягок, чем в тот день, когда они ужинали в студии. Это вводило ее в замешательство. Хотя в данный момент ее мысли больше занимало то, что творилось в желудке, – не стоило натощак заливать в себя целую тарелку острого супа.

– Черт… да что ж… такое-то… – нахмурилась Исук, хватаясь за живот.

Но Сончжэ принял ее слова на свой счет и моментально изменился в лице. Неужели все еще злится из-за того вечера? Он понятия не имел, каким образом исправить эту ситуацию.

– Я знаю, что в прошлый раз был довольно резок с вами, мне не следовало говорить того, что я в итоге сказал. То есть это совсем не то, что я хотел бы сказать…

«Да что ж делать? Ощущение, что меня вот-вот стошнит!»

Исук покрылась холодным потом. Что за недобрый знак!

«Может, это гастрит? Или энтерит? Кажется, пора бежать, какого он все продолжает что-то говорить…»

Ничего не подозревающий Сончжэ всего лишь пытался смягчить ситуацию, хотел выразить, как он сожалеет о случившемся в тот день.

– Была одна девушка… которая мне нравилась.

Взгляды Исук и Сончжэ встретились.

«Сейчас явно не самое подходящее время для подобных разговоров!» – подумала Исук и неосознанно нахмурилась еще больше.

Сончжэ, заметив, что настроение Исук только портится, заговорил еще быстрее.

– Это было очень давно, и я уже даже забыл о ней, но все-таки решил вам рассказать, потому что…

«Что же, что?! Почему он не может говорить быстрее? Боже, я сейчас просто помру прямо здесь…»

На самом деле Исук уже слышала историю Сончжэ от Мёнхуна. Он ведь рассказал ей, что его сердце занято. Так что Исук не рассчитывала услышать ничего нового. Конкретно в этот момент все ее внимание сосредоточилось на том, как сильно скрутило живот. Поэтому она не могла смотреть на Сончжэ и не видела выражения его лица.

– Ну… у меня сохранились не самые лучшие воспоминания. Тогда я и сам весил более ста килограмм, так что я совсем ничего не имею против вашего веса, вы не думайте. И я хочу сказать…

Живот Исук крутило все сильнее, ситуация приближалась к критической. Она покачала головой, скорчившись от боли, и почувствовала, что уже на пределе. Если прямо сейчас, сию же секунду она не побежит в туалет, это приведет к гибели всего человечества!

– Всё! Я больше не в состоянии терпеть! Простите! – выпалила Исук, задыхаясь от боли, и убежала, даже не оглянувшись.

Сончжэ, смущенный, остался стоять на месте, не зная, как реагировать. Он еще никогда ни с кем не делился этой историей. Это ведь огромный комплекс, о котором не хотелось даже вспоминать. Но он понимал, что, если не перешагнет через себя, через этот момент, то не сможет ни с кем встречаться.

Он чуть ли не всю ночь репетировал речь, надеялся, что Исук обязательно его выслушает. И теперь чувствовал себя невероятно разбитым. Сончжэ плотно сжал губы, они дрожали от нахлынувшего разочарования. Он крепче схватил мешок с мусором и завязал его, будто бы выбрасывал вместе с остатками еды и свои воспоминания.

Глава 7

Отношения, которые недоступны даже тебе

– С ума сойти! Ты позвала меня в такую рань ради того, чтобы поесть каши?[44]

– Нельзя же с самого утра есть самгёпсаль[45].

– Совершенно с тобой не согласна! Что за дурные предпочтения?

– У меня случилось расстройство желудка из-за того, что я съела чампон на голодный желудок, пощади его! – Исук схватилась за Канок, которая собралась уходить, услышав, что никакой свиной грудинки этим утром она не получит.

– Ты все больше меня разочаровываешь. Все, нам пора расстаться!

– Хватит меня бесить!

– Ну ничего ж себе! Ты ведь злишься из-за Ха Сончжэ, я права?

Исук решила хранить молчание.

– Я так и знала! Именно поэтому ты меня позвала! – Только тогда подруга наконец отодвинула стул и села рядом с Исук.

Канок тщательно