Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

Во главе стола сидел комендант, по левую руку от него сидел какой-то оме с бледным и осунувшимся личиком. Рядом с комендантом вдоль стола сидели альфы-командиры замковой стражи, два альфы-искусника и альфы управляющие прилегающих к замку королевских земель, присутствовали пара альф-барòнов из близлежащих барòнств, некоторые со своими омегами. Мастера Тилорн и Абрахас также присутствовали за обеденным столом.

Усевшись за стол, я увидел перед собой целый набор ножей, ложек и вилок. Батарея бокалов разных форм стояла у моего прибора.

«Ульрих, будешь помогать, а то опозорюсь» — обратился я к своему сожителю в голове.

«Помогу, мой господин» — ответил Улька и мы с ним приступили к приёму пищи.

* * *

Мне очень не понравились неоднократные требования Шиарре о его убийстве. Окончательно насторожило заявление о том, что он сам достигнет желаемого. Потому, выбрав подходящий момент, а именно, после того как окончился обед у коменданта, мы с ним пришли в спальню отдохнуть на его монструозной кровати (я её измерил шагами, получилось 4 на 4 шага, а если учесть, что мой шаг равен примерно 75 см, то кровать оказалась 3 на 3 метра), я привлёк голову Шиарре на свой живот (эмпатия подтверждала, что ему это дико нравилось) и перебирая его волосы своими ухоженными пальцами — спасибо Эльфи и Лило, фактически усыпил.

Положив ладони рук на виски заснувшего Шиарре я погрузился в медитацию и попробовал отследить структуру связей в его личности. Действовать приходилось очень осторожно, мне не нужен пускающий слюни идиот. Первым делом я стал просматривать память Шиарре. Ну, что сказать? Родился он в каком-то барòнстве далеко на юге. Один из восьми (!) омег в семье барòна. Небогатая семья всё-таки смогла дать ему домашнее образование. В 14 лет он удачно попался на глаза альфе-сюзерену барòна-отца. Попал к графу в постель (что естественно, с такой-то внешностью!). Граф всеми силами старался, чтобы привязки не было. Юный Шиарре постигал премудрости гаремной и сексуальной жизни у графа. Как-то граф взял парочку своих наложников, в том числе и Шиарре, в столицу, где они были представлены брату короля герцогу Джанасу. Очарование юности Шиарре оказало своё воздействие на герцога и Шиарре перекочевал в его гарем. Гаремная жизнь, интриги других оме, их борьба за внимание герцога сохранились в памяти Шиарре. О, вот и попался эпизод, где Шиарре, обслужив довольного герцога, глубоко спрятав отвращение (привязки не было и там) и незаметно вытирая рот, обсуждал с ним судьбу законного нежеланного супруга, т. е. Ульриха, а в каком-то смысле и меня тоже. Вот гадёныш! Выходит это по его наводке герцог принял решение об отправке Ульриха в тюрьму, где его так чудовищно приканчивали (Улька, слышишь!). Вот почему Шиарре попробовал издеваться надо мной в первую нашу встречу и хотел использовать печать подавления. Месть Ульриху, но за что? А-а, понятно. Добившийся своего положения задницей (а чем ещё-то!) Шиарре не мог терпеть конкурентов, поэтому попытался задвинуть законного супруга куда подальше. Политическая ситуация благоприятствовала — Ульрих не был нужен живым. Но гаремные интриги сказались и на самом Шиарре — кто-то из омег, входивших в гарем герцога, добился того, что Шиарре за какую-то провинность в столицу не взяли и оставили прозябать в загородной резиденции. Обуреваемый чувствами, Шиарре на свою беду решил отыграться на мне. Неудачно. И теперь вся его личность находилась в раздрае. А полученное из столицы письмо всё это усугубило.

Так, надо отсечь излишнее беспокойство. Шиарре больше не в гареме герцога (а возможно в моём, хе-хе), бороться за его (герцога) внимание не надо. Нахождение рядом со мной должно вызывать чувство спокойствия и умиротворения. Вот так, визуализируя эмоциональные связи в мозгу Шиарре, я настраивал их соответствующим образом. Собственно, ничего нового я не делал, так как ранее уже неоднократно вторгался в разум Шиарре и гипнотизировал его. Просто требовалось укрепить слабенькие ростки связей и завязать их на кнут и пряник. Кнут — это чувство грусти и тоски. Пряник — удовольствие от нахождения рядом со мной и выполнения моих пожеланий (или предполагаемых пожеланий).

Вот на сочетание этих кнута и пряника я и настроил личность Шиарре, причём, активацию их работы настроил на ментальный приказ, отдаваемый по нашей с Шиарре связи.

Сексуальные предпочтения Шиарре в отношении меня, сложившиеся у нас с ним в процессе общения, я трогать не стал.

Фактически Шиарре существует сейчас только для того, чтобы безусловно выполнять любые мои пожелания и только. Такой биоробот получился.

Ну что, пора будить нашего подопытного. Вставай, красавица (это реально так!), проснись. Проснувшийся Шиарре с удовольствием потянулся и схватив мою руку уткнулся лицом в ладонь, вдыхая мой запах и тихонько целуя пальцы.

Вдруг он напрягся. Что такое? Что-то пошло не так?

— Оле, — позвал он оторвавшись от моей руки.

— Да, оме, — ответил явившийся Оле.

— Поесть принеси, и возьми там побольше, — отправил он Оле на кухню, и обернувшись ко мне попросил умоляющим тоном, — мне поесть надо, можно?

Есть! Получилось! По себе знаю, что перестройка нейрòнных связей вызывает жуткий голод. Помнится, когда я приводил в порядок свою память и осваивал ментальные техники Янка сбивался с ног, таская мне еду с кухни.

Ладно, пусть отъедается, а то вон какой худой, в чём душа держится. Тварь!

Глава XVI

Ульрих, узнав с чьей подачи его определили в тюрьму и так изуродовали, впал в истерику. Моя голова разрывалась от его крика:

«Это он! Он виноват! Убейте его, господин мой Макс Отто фон Штирлиц!»

Продолжалось это довольно долго. Наконец, Улька истощился в своих проклятьях и требованиях убить Шиарре и затих.

На мои попытки диалога с ним он не реагировал и, войдя в подсознание, я увидел, что его шарик личности сильно потускнел.

«Или спит или отрубился», — подумал я и начал размышлять, что же мне делать с информацией, полученной из головы Шиарре.

Покопавшись в себе и вспомнив ранее произошедшее, я понял, что связи, образовавшиеся между мной и Ульрихом и между мной и Шиарре, оказывают на меня воздействие. И воздействие это прежде всего в том, что мои эмоции за счёт таких связей усиливаются. Омеги вообще очень эмоциональны, что даже мешает им осваивать Великое Искусство. И вот эта эмоциональность по имеющейся связи передавалась мне сразу от двоих. Как альфы справляются с гаремами привязанных омег, я даже не представляю.

Не