Между семьей - Вэнди Джинджелл

— Вот ведь блин! — сказала я, когда за нами закрылась дверь и у меня по спине побежали мурашки. — Что вы делали на заднем дворике, придурки?

Негодование сделало то, чего не могло сделать ничто в тот день, и побудило Кевина вылезти из своего меха и превратиться в чуть менее травмированного, обнажённого молодого человека, который мог огрызнуться на меня:

— Ты швырнула меня через живую изгородь!

— Ага, ну, извиняй.

— Нет, не извиняю.

— Ага, что ж, тебе придётся смириться с этим. Я сказала Моргане, что доставлю тебя обратно в целости и сохранности.

— Я мог бы помочь тебе сражаться!

— Знаю, — сказал я. — Но я не хотела сражаться. Я убежала. Я просто убедилась, что ты не стоишь у него на пути, чтобы он не знал, в какую сторону гнаться.

Он уставился на меня.

— Ты тоже убежала?

— Я не настолько глупа, чтобы сражаться с Лордом Сэро в одиночку, — прямо сказала я. — Мы пытаемся не умереть.

— Никто не умер, и это самое главное, — сказала Моргана. — Кевин, пожалуйста, иди и оденься! Я знаю, тебе всё равно, но некоторые из нас позже хотят быть способными поесть!

— Это чертовски грубо, — сказал он, но всё равно поднялся наверх.

Моргана обняла меня с гораздо большей силой, чем я помнила, и тихо всхлипнула где-то возле моего уха, что в итоге превратилось в «Спасибо, что вернула Кевина».

— Как дела у остальных? — спросила я, отстраняясь. Наверное, мы все не отказались бы от чашечки чая, но я не знала, хватит ли у меня сил приготовить чай или кофе.

— С Шантель всё в порядке; как только я заставила её снова перекинуться, она начала поправляться. Им, вероятно, понадобится отдохнуть денёк-другой, и они будут драться друг с другом, как обычно. Эта штука, буньип… мёртв?

— Как дверной гвоздь, — сказала я, зевая. — Здесь ещё есть что-нибудь интересное?

— Нет, но у нас не получилось снова придвинуть стол к окну, — сказала Моргана, направляясь через холл в гостиную. — В смысле, мы можем передвинуть его туда, но не можем удержать его там.

В спешке вернуть Кевина я совсем забыла о том, какой ущерб был нанесён дому; нам пришлось пробираться сквозь завалы и пыль, чтобы добраться до гостиной. Оказавшись там, я увидела, что была не единственной, кто, удивлённо подняв брови, наблюдал за беспорядком — Джин Ён стоял у окна, поджав губы и приподняв брови.

— О да, — сказала Моргана. — И кое-кто очень хотел тебя увидеть.

Глава 7

Я улыбнулась и помахала ему, пробираясь через бардак в гостиной и совершенно забыв о том, что, должно быть, я выгляжу примерно так же неопрятно, как и вся комната, пока не остановилась перед окном и не обнаружила, что Джин Ён наблюдает за мной, сдвинув брови и постукивая указательным пальцем правой руки по подоконнику, как будто хотел сделать руками что-то ещё, но не мог.

«Mwoh haesseo?» — вот что, как мне показалось, он сказал мне одними губами. Что случилось?

Я слегка пожала плечами и указала на бардак позади себя и темноту всё ещё разбитого окна за ним.

— У меня произошли небольшие разборки с буньипом, — сказала я. — Сейчас всё в порядке, но я не могу долго говорить, мне нужно навести порядок в этом бедламе.

Джин Ён кивнул, и мне показалось, что его челюсть стала твёрже, если такое вообще было возможно. Не думаю, что он понял меня, но он не задержался надолго, и, несмотря на то что именно я сказала, что не могу долго разговаривать, я осталась стоять у окна с неудовлетворённым чувством, что с недавних пор времени почему-то стало очень мало, и пришла к выводу, что было бы неплохо, если бы время периодически замедлялось. Джин Ён, должно быть, собирался навестить кого-то ещё — хотя одному богу известно, кого ещё он мог сюда притащить. Хотелось бы надеяться, что следующим он отправится за Северным — по крайней мере, тогда Туату, возможно, сможет выдать Джин Ёну сетевой значок, чтобы я смогла поговорить с ним по телефону. Мне не нравилось, что в последнее время моя семья чувствовала себя разобщённой.

Я снова побрела на кухню, спотыкаясь о штукатурку и деревянные щепки, и Моргана одарила меня сочувственной улыбкой, смысл которой я не совсем поняла. Я была раздражена и не нуждалась в сочувствии.

Когда я переступила порог столовой, от кухонного стола почти ничего не осталось, и это стало настоящей головной болью. Я надеялась попробовать что-нибудь подобное тому, что Зеро сделал с ним ранее, чтобы загородить окно. В противном случае мне пришлось бы постараться изловчиться при работе с Между, а я понятия не имела, как это сделать.

Моргана вошла на кухню, когда я всё ещё ошеломлённо взирала на бардак, и спросила:

— Ты понятия не имеешь, что делать, не так ли?

— Понятия не имею! — согласилась я. — Всё в порядке. Кажется, это мой режим по умолчанию.

— Ты никогда так не выглядишь, — сказала она. — У тебя всегда такой вид, будто ты знаешь, что делаешь. Ты знала, что твой дом выглядит так, как будто сам себя чинит.

— Блин! — сказала я, впечатлённая. — Где? — спросила я.

Моргана указала на участок стены, который с одной стороны был стеной столовой, а с другой — задней прихожей; огромный кусок стены был выбит, образуя изогнутый, почти как след от укуса, участок стены вместо прямого края, каким он должен был быть. Этот след от укуса выглядел чуть более плоским на изгибе, чем был всего час назад, когда я выпрыгнула из окна, чтобы догнать буньипа. Вокруг участка, который, казалось, срастался сам по себе, я увидела извивающиеся миллионы маленьких нитей Между; в завалах, которыми был завален задний коридор, что-то ещё шевелилось и, казалось, приближалось.

— К тому же, с тех пор как ты вернулась, он стал исцеляться быстрее, — сказала Моргана, подходя поближе. — Я думаю, твой дом ожил, как и мой, хотя, возможно, даже больше. Это тоже штучки эрлингов?

— По крайней мере, я так слышала, способность контролировать Между — штучки эрлингов, — сказала я, и в голове у меня зародилась идея. — Дома, по моему опыту, в основном довольно живые, хотя моему дому я, кажется, нравлюсь. Полагаю, ты тоже нравишься своему.

— Твой не просто любит тебя, он защищает тебя, — сказала она.

— Предположим, так оно и есть, — сказала я, испытывая внезапный прилив нежности к старому дому. Я уже давно забыла подумать, почему именно мне было