Головоломка: сокрытое наследие - Максимилиана Лэони

кратко ответить на твои вопросы. Во-первых, если я и могу ошибаться, то Исток нет. Захочешь убедиться, я тебе продемонстрирую позже, как это работает. То, что Темная магия принадлежит не тебе, я понял в замке Лорнеллов при сражении с драконоидами, когда ты выпустила двух мощнейших фениксов, разнесших в хлам практически половину крыла. Подобных птичек из нас троих может сделать лишь Максиэр, но твой Темный Феникс был еще и огненным, что меня неслабо поразило.

– Почему? – подозрительно прищурилась я.

– Скрещение Темной и Светлой стихии на сегодняшний день считается невозможным по своей сути. Они могут сосуществовать, но друг в друга не перетекают. В древних фолиантах встречаются упоминания об Огненной Тьме, больше похожие на сказки, и именно таковой её и воспринимают. Поверь, я знаю, о чем говорю, я посвятил изучению магии последние тридцать пять лет и до сегодняшнего момента был убежден в невозможности такого смешения.

– Римма рассказывала про Ваши изыскания, – вредно буркнула я, заметив легкое удивление Касстиэра.

– Римма! – по-доброму усмехнулся дракон. – Кстати, по поводу её «подтверждений» как Темного мага и целителя. Несмотря на всю мою глубокую личную привязанность и симпатию к ней, не могу не сказать, что как маг она далеко несильна, а как целителю – ей вообще учиться и учиться. Справедливости ради отмечу, что даже я со всем своими знаниями и умениями до анализа крови не мог ничего разглядеть. Надо признать, твоя родная стихия крайне сильна и удивительна: она способна не только спокойно взаимодействовать с Темной соседкой, но и укрывать её.

На моем лице сама собой расплылась довольная улыбка, и я мысленно похвалила свою заботушку. Магия ответила теплой волной приятности и легкой щекоткой. Любимая хулиганка!

– Спасибо за приятные слова, лэсс Ноттервил, конечно, но Вы не ответили, с чего решили, что мой ребенок – дракон? – строго спросила визави, не позволяя себе расслабиться от его сладких речей. – Откуда такие предположения?

– Мирри, девочка, я целитель, – сочувственно вздохнул Кас, смотря на меня как на неразумного ребенка. – Даже не так. Я – целитель драконов, причем единственный. Мне известно всё и даже больше. Меня сложно обмануть. Я вижу и чувствую то, что никогда не увидят и не почувствуют другие. Ауру маленького дракончика я сегодня явственно ощутил в кабинете у Грейса, думал, показалось, рискнул проверить, но твоя магия скрыла его и, кстати, скрывает до сих пор, поэтому пришлось попросить твоей крови.

– Вы хотите сказать, что просто догадались? – сердце замерло в ожидании честного ответа.

– Да, Мирри, я догадался, – тихо с улыбкой произнес Касстиэр. – Если ты подумала, что я узнал о вас от Макса, ты ошиблась. Он никогда бы не позволил себе подобных откровенностей.

Я почувствовала, как от смущения загорелись мои щечки. Значит, нехорошие мысли в сторону Ноттервила-старшего были необоснованными, что одновременно и радовало и расстраивало. Лучше бы я сейчас услышала, что он поделился какими-нибудь подробностями с братьями, тогда бы с чистой душой обиделась и исчезла в неизвестном направлении! Пусть бы объяснял Глэнниаре, куда я делать, сердилась я, сжимая до боли от гнева челюсти. Кстати…

– Лэсс Ноттервил, Ваша бабушка говорила, что матерью дракона может стать только драконесса. Я же таковой не являюсь. Значит ли это, что Вы всё-таки ошиблись?

– Нет, – уверенно покачал головой Касстиэр. – Я очень много сил и ресурсов посвятил исследованию этой проблемы, и сейчас однозначно могу ответить, что для зачатия достаточно наличия драконической крови. Я так понял, в тебе она есть. Ты же не просто так оказалась в заброшенном замке Лорнеллов, не так ли Мирриэлла? – загадочно подмигнул он и добил: – де Роттергран.

Я от шока чуть снова не села на попу, но вместо этого непроизвольно сделала еще один шаг назад.

Дракон недвусмысленно на меня уставился, словно давая себе возможность насладиться моей реакцией.

– Откуда Вы…? – изумленно просипела-прохрипела я, вытаращившись на Касстиэра.

– Мирри, я же сказал, я вижу то, чего не видят другие. Хочу отдать тебе должное: ты прекрасный маг и отлично замаскировалась, никогда бы не догадался, кто ты, если бы не Фениксы и молнии в замке Лорнеллов. Думаю, если бы Макс мог рассуждать хладнокровно, как ему обычно свойственно, то и он бы давно догадался, но пока твои выходки слишком сильно его возбуждают во всех смыслах и он не видит реальной картины. Будь осторожна, я уверен, что скоро он прозреет, и тогда его гневу не будет предела, – подмигнув, предупредил дракон. – Я не враг тебе, девочка, а если вспомнить, что ты дважды меня спасла, то я вообще твой кровный должник. Для дракона это не просто слова, поверь.

– К чему Вы это мне говорите? – подозрительно сощурилась я, глядя на слишком довольное лицо Касстиэра.

– К тому, что, как и обещал, ничего никому не скажу, но ты должна знать и кое-что крайне важное для твоей же безопасности, – посерьезнел Ноттервил-младший. – С каждым днем Темная магия будет причинять тебе всё большие неприятности, возможно даже боль. С каждым днем тебе всё сложнее будет с ней справляться, и никто из твоего окружения тебе не поможет. Если сейчас ребенок так силен, то, что будет через пару-тройку месяцев без её контроля, я боюсь представить.

– Что значит «контроля»? – испугалась я.

– Если кратко, её излишки должен забирать отец-дракон. Такова наша природа. Это сложно объяснить. Он как бы гасит их своим присутствием. Если его рядом долго не будет, Тьма может тебя убить. И не потому, что злая или не хорошая, а потому что её потоки нужно правильным способом уравновешивать.

Я замерла в осмыслении, пытаясь найти хоть какой-то выход из почти безвыходной ситуации, а Кас тем временем сочувственно продолжил:

– Твой папа – уникальный маг, но здесь он будет бессилен, Мирри. Подумай об этом.

– А Вы сможете мне помочь? – с надеждой спросила дракона.

Скажи, да! Пожалуйста! Я не готова в ближайшее время тесно общаться Максиэром эт Ноттервилом!

– Могу, но совсем немного. Я бы даже сказал совсем чуть-чуть, – поджал в сожалении губы Касстиэр.

М-да, сходила в гости к драконам.

Правильно всегда говорит папа, у меня божественный дар находить приключения на ровном месте.

Что делать и думать на ум не приходило, но зато пришла однозначная и самая правильная мысль:

– Мне сейчас очень надо домой, лэсс Ноттервил.