Компаньонка - Лора Бигелоу

Потом Грейс сдавленным, севшим голосом проблеяла:

— Добрый вечер, мистер Стил…

И тогда он очнулся. Вернее, в нем очнулся один из Стилов былых времен, благословенных времен, когда мужчины были решительны в поступках и не сдержанны в речах.

— К черту мистера Стила! К черту, поняла? Я сходил с ума, я почти умер, я прослушал все направления джаза, которые звучали в этом городе, я нанял сыщиков, я…

— Ты почему кричишь на меня?! Или ты продолжаешь думать, что я — воровка!?

— Идиотка! Я люблю тебя!!!

Он схватил ее за плечи, вне себя от гнева, и только с опозданием на пару секунд заметил, что лицо девушки приобрело удивительное выражение. Оно словно светилось изнутри, а уж глаза… Сапфиры — жалкие стекляшки по сравнению с этими глазами.

— Грейс…

— Повтори еще раз.

— Я не хотел про идиотку, как-то вырвалось…

— Нет, то, что было после идиотки.

— Э… А… Я… О Господи! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!

Она очень удачно стояла — на пару ступеней выше. Не надо было ни вставать на цыпочки, ни подпрыгивать. Все просто: обвить руками шею и с облегчением припасть к его губам.

Возможно — и даже скорее всего, что порядочные девушки так не поступают. Но в эту минуту Грейс Колмен было абсолютно наплевать на всех девушек мира вне зависимости от степени их порядочности. Она обняла Дэвида Стила и поцеловала его прямо в губы, а потом еще и еще, и только после этого позволила себе слегка расслабиться и дать ему беспрепятственно подхватить ее на руки и унести на край земли, а конкретно — к тому месту, где была припаркована его машина.

Через два часа они были в Мэнор-Стил, еще через десять минут — в комнате Дэвида, а спустя несколько секунд — на вершине блаженства. Больше ничего в жизни значения не имело.

Злые языки зря шушукались, что помолвка Клариссы Стил и Стенли Рочестера, якобы, сорвалась — потому и не появилось объявление в «Таймс». Просто с небольшой задержкой там появились сразу два объявления о помолвке, имеющие отношение к семейству Стил. Леди Кларисса Стил выходила-таки за Стенли Рочестера, а Дэвид Стил сочетался законным браком с мисс Грейс Колмен. Обе свадьбы было решено сыграть в один день.

И было все именно так, как об этом сотни раз рассказывалось в сказках. Были жемчуга и белые облака фаты, были белые розы и нежные лилии, были фиалки, перевязанные лентой, был хмель, белые голуби над собором, были суровые дети в парадных костюмчиках, важно несшие шлейфы невест.

Звонили колокола, а золотое солнце заставляло собравшихся щуриться, играя на бриллиантовой диадеме Клариссы Рочестер и в сапфировых глазах Грейс Стил. Были крики и смех, был фейерверк, экипажи, запряженные четверками белых лошадок, были толпы репортеров — и много друзей.

А потом был еще большой праздник в Мэнор-Стил, и жители всех окрестных деревень плясали на этом празднике до упаду. Словом, было все, что должно быть на настоящей свадьбе, включая истинно английский напиток — медовый эль. Любовный напиток фэйри — так зовут его до сих пор ирландцы.

Было много любви и счастья, и казалось, что больше уже просто невозможно: не выдержит сердце.

Грейс почти ничего вокруг не видела. Она смотрела только на одного человека. На мужчину, что стоял рядом с ней, улыбался рядом с ней, гордо шел рядом с ней. На высокого красивого мужчину с русыми волосами, чуть тронутыми сединой, и внимательными серыми глазами, со дна которых впервые за много лет исчезла грусть. На своего мужа.

Дэвид Стил улыбался и раскланивался, благодарил за поздравления и сам поздравлял — тетушку и Стенли. Однако думал он при этом только об одной женщине. Маленькой женщине с синими глазами, женщине с волосами цвета ночной грозы, женщине с нежным смехом и совершенным телом. О своей жене.

Он знал, что теперь, в ближайшие восемнадцать тысяч двести пятьдесят дней эти синие очи будут сиять ему по утрам и вечерам, в эти буйные локоны он будет зарываться лицом, будет пить ее смех, как пьют шампанское, будет слушать ее дыхание — и тогда время станет вечностью, а жизнь — прекрасной сказкой, у которой нет конца…