Огонь в его ярости - Руби Диксон

ее меха, завитки, которые скрывают ее влагалище. Ее руки блуждают по моей голове, как будто она не уверена, куда их деть, и когда я поднимаю взгляд, она облизывает губы, тяжело дыша и полная желания.

Я хочу снова прижаться губами к ее губам, как мы делали вчера. Совокупляющийся рот, где мой язык проникал в ее рот снова и снова, как будто это было ее влагалище, заявляя на нее права как на свою собственность. Мне понравился ее вкус. Я поднимаюсь на ноги, и она обхватывает мокрыми ладонями мое лицо, потирая подбородок. Ее руки становятся розовыми, и я понимаю, что она смывает кровь.

Она не хочет, чтобы на мне была чужая кровь, когда я приду к ней. Я понимаю это. Я поднимаю голову к ручью и провожу рукой по лицу, стирая остатки своего прежнего безумия. Я рад, что это все, что она увидит из этого. Ей не нужно знать о моем позоре. Знать, насколько я был близок к тому, чтобы потерять контроль и уйти навсегда, снова погрузившись в насилие. Она — единственная ниточка здравомыслия, которая у меня осталась, и я буду цепляться за нее…

Точно так же, как она прижимается ко мне под этим странно устроенном ливнем.

Я открываю глаза и смотрю на нее сверху вниз, и она блестит, мокрая и скользкая, ее кожа бледных оттенков розового и белого на фоне моего теплого золота. Я представляю, как она краснеет, когда возбуждается, и задаюсь вопросом, покраснеет ли она вся, когда кончит.

Я бы хотел на это посмотреть.

Я глажу одной рукой вверх и вниз по ее руке, как будто глажу дикое существо. Она смотрит на меня снизу вверх зачарованными глазами с тяжелыми веками, и я наклоняюсь, чтобы снова прижаться своим языком к ее. На этот раз она не отталкивает меня, а приветствует мое прикосновение. Ее губы приоткрываются под моими, и затем я снова пробую ее на вкус, скользкий жар ее робкого языка касается моего собственного.

Мой член ноет от сладости этого, и я сдерживаю рычание свирепого удовольствия. Я зарываюсь руками в ее мокрые волосы, затем обхватываю ладонями ее голову, прижимая ее к себе, в то время как мой язык проникает глубже в пещеру ее рта, заявляя права на нее здесь, показывая ей свое желание к ней. Я думаю, это своего рода вызов. Это не один из когтей и клыков, но, тем не менее, это способ показать ей свое желание.

Ээм прижимается ко мне, из ее горла вырывается тихий стон удовольствия, когда я завладеваю ее ртом, ее руки обвиваются вокруг моих плеч. Я провожу руками по ее телу, желая прикоснуться к ней везде, и останавливаюсь на округлых изгибах ее ягодиц. Я крепко сжимаю их, разминая ее мягкую плоть, одновременно проводя своим языком по ее языку снова и снова, показывая ей, насколько велико мое желание. Сколько удовольствия я могу ей доставить.

Как я могу заставить ее влагалище чувствовать себя так же хорошо, как и ее рот, если она только скажет слово.

Аромат Ээм становится сильнее, ее запах усиливается с каждым мгновением. Я стону ей в рот, очарованный тем, как быстро она так сильно возбуждается. Моя милая, идеальная пара. Я мог бы ласкать ее рот бесконечно долго и никогда не устану от этого, но мне не терпится прикоснуться ко всему остальному, попробовать на вкус все ее тело теперь, когда я раскрыл его. Проведя языком, я в последний раз облизываю ее пухлый рот, а затем прикусываю зубами ее челюсть, показывая ей, что я бы принял этот вызов и дальше, показал бы ей другие места, где я могу доставить удовольствие.

Она вздыхает и откидывает голову назад, подставляя мне свою шею с полным доверием. Я урчу от удовольствия при виде этого зрелища и провожу носом вдоль ее подбородка, прижимаясь к ней, прежде чем провести языком по изгибам ее шеи. Такая хрупкая. Такая милая.

Моя, чтобы всегда защищать и лелеять.

Я прижимаюсь ртом к нежной коже ее горла, снова и снова, опускаясь ниже, к изящно расправленным плечам, а затем еще ниже. Притянутый к ее грудям, я опускаюсь на колени и прижимаюсь лицом к их ложбинке, затем исследую ее своим ртом. Ее кожа невероятно нежная, груди маленькие, но упругие. Кончики ярко-розовые, что я нахожу очаровательным… почти так же завораживающе, как крики, которые она издает, когда я лижу один из них.

Значит, ей это нравится. Ее руки тянутся к моим волосам и сжимают их, голова откидывается назад, глаза закрываются. Она сдается мне. Если это вызов, то я его выиграл. Полный удовлетворения, я игнорирую боль в своем члене и удваиваю свои усилия над ее грудью. Я ласкаю их руками, сжимая маленькие холмики, прежде чем подразнить кончики. Она прижимает меня к себе, и я лижу и посасываю ее соски, наблюдая, какие прикосновения вызывают у нее наилучшую реакцию. Звуки, которые она издает, сводят меня с ума, и я живу ради каждого вздоха, каждой дрожи, пробегающей по ее телу. Когда я прикасаюсь к ней, аромат ее возбуждения с каждой минутой становится все гуще.

Я выиграл ее вызов, но мне странно не хочется прекращать прикасаться к ней. Я хочу продолжать в том же духе. Любой дракони закончил бы испытание, перевернув свою пару в тот момент, когда она принимает двуногую форму, и ворвавшись в нее. Но… это не подходит для моей Ээм. Она нежная и деликатная. Я не могу обращаться с ней так, как обращался бы с женщиной-дракони, которая сама по себе воин. Я бы причинил ей боль, если бы даже попытался. Вместо этого я хочу продолжать ласкать ее, продолжать лизать ее кожу и наблюдать за тем, как она реагирует, наслаждаясь ее криками удовольствия.

Эти крики — это все.

Я провожу языком по кончику одной груди, покусывая его до тех пор, пока он не становится твердым, а сосок не прижимается к моим губам. Я проделываю то же самое с другой ее грудью, и когда я убеждаюсь, что она довольна, я опускаю свой рот ниже, проводя языком по ее пупку.

Ээм вздрагивает и стонет, но не отпускает мои волосы. Она прижимает меня к себе, молчаливо одобряя то, как я выиграл испытание. Я продолжаю, облизывая и пробуя на вкус ее кожу. Я возвращаюсь к холмику ее влагалища, к темно-золотистым завиткам, которые скрывают его от моего взгляда. Мои руки сжимаются на ее