Лицензия на вой - Хелен Харпер

Будет достаточно в том случае, если он победит. Деверо кивнул и отвернулся, чтобы подготовиться.

Глава 16

— Это глупая идея.

— Ты же сама хотела, чтобы я поторопился, Скарлетт.

— Я всего лишь указала на то, что время истекает. Я не хотела, чтобы ты брался за самоубийственную миссию, чтобы поспешить.

Деверо приподнял бровь.

— Ты боишься, что я пострадаю?

Она отвела взгляд.

— Ты уже большой мальчик и способен принимать собственные глупые решения. Но, — она оглянулась, — если с тобой что-то случится, мне придётся вскрыть твой труп, чтобы вернуть своё кольцо. Ты хоть представляешь, как трудно счистить с ногтей запёкшуюся кровь трупа? Не говоря уже о том, что я также почувствую себя обязанной разобраться с грёбаным Кристофером Солентино в одиночку, — Скарлетт посмотрела на Деверо так, словно это он во всём виноват. С другой стороны, наверное, так оно и было на самом деле.

Деверо почувствовал, как уголки его губ непроизвольно дёрнулись вверх.

— Ты действительно волнуешься, что я пострадаю.

Скарлетт скрестила руки на груди.

— У тебя моё кольцо. Конечно, я волнуюсь.

— Тебя беспокоит не кольцо. Ты не хочешь видеть, как я буду истекать кровью.

— Я не садист, Деверо. То, что мы больше не спим вместе, не значит, что я хочу, чтобы ты пострадал. Или что похуже. Я не настолько кровожадна.

Он покачал головой. Её беспокойство было больше, чем у простого добросердечного наблюдателя, он в этом не сомневался. Однако этим вечером он один раз уже был достаточно близок к опасности со Скарлетт. Он не хотел рисковать, подталкивая её к дальнейшему разговору на тему их несуществующих отношений. Пока что нет.

— Всё будет хорошо, — заявил Деверо. — Меньше чем через двадцать минут мы выйдем отсюда и отправимся разбираться с Солентино.

— Это обещание?

Он протянул ей мизинец.

— Безусловно.

Скарлетт вздохнула. Однако она всё же обхватила его мизинец своим.

— Не теряй конечности, Деверо.

Он улыбнулся ей. Затем в последний раз неторопливо направился к деревянной сцене.

— Signore e signori! — сказала ведущая, перекрывая рёв толпы. — Мы знаем, что уже поздно, и погода изменилась не в нашу пользу. Поэтому для вас, и только для вас, мы предлагаем нечто неслыханное, что придаст пикантности и сделает этот вечер по-настоящему незабываемым, — она сделала паузу. — Остался лишь один бой, — возмущенные возгласы эхом прокатились по древнеримскому зданию. — …но, — продолжила она, — это потому, что синьор Вебб решил драться с обоими противниками последних двух раундов разом.

Деверо широко улыбнулся. Однако, к его удивлению, подавляющее большинство зрителей не приветствовало его. Они просто уставились на него с отвисшими челюстями. Он моргнул. Действительно ли это было так странно? Он посмотрел на них, размышляя, не совершает ли он опрометчивую ошибку. Однако отступать уже поздно. И когда один из букмекеров начал объявлять по-итальянски, как он предположил, пересмотренные коэффициенты, множество людей бросились делать свои окончательные ставки.

Деверо хрустнул костяшками пальцев. Он провёл пять боёв и чувствовал себя чертовски хорошо. Некоторые места побаливали, и у него появилась пара царапин, но он хорошо себя зарекомендовал, и его травмы были очень незначительными. Ещё через семь минут он отделается от этой затеи — и он преподаст итальянским оборотням важный урок, который, оставалось надеяться, достигнет и ушей лондонских кланов. Деверо Вебб платил по своим счетам, но с ним нельзя связываться. Никому. Даже когда он был в маскарадном костюме.

Ведущая постучала по микрофону, и толпа немедленно прекратила шумиху лихорадочных ставок и замолчала. Два боя по цене одного. Он не единственный в Колизее, кто жаждал этого.

— Дамы и господа, signore y signori, как я уже говорила, синьор Вебб искренне считает, что он достаточно силён, чтобы справиться с двумя противниками одновременно, — зрители засмеялись, и ведущая позволила себе улыбнуться. — Типичное английское высокомерие, — смех усилился.

Деверо почувствовал укол раздражающей боли в знакомой точке между лопатками, хотя и понимал, что слова ведущей были направлены на то, чтобы вывести его из себя и, следовательно, побудить рисковать и совершать ошибки.

— Первый претендент, из того, что было бы шестым боем — Винсент Орсетто!

Зрители хлопали в ладоши и ликовали. Мгновение спустя Орсетто с важным видом вышел на сцену и остановился всего в нескольких метрах от него. Деверо уставился на него. Подождите минутку. Подождите, чёрт возьми, минутку.

— У него есть меч, — запротестовал Деверо. — Разве это справедливо? Почему мне не дали меч?

— Вы просили меч? — поинтересовался Орсетто.

— Конечно, нет!

Итальянец пожал плечами.

— Ну что ж. Никто никогда не говорил, что оружие запрещено, — он провёл кончиком пальца по лезвию сверкающего клинка.

Бровь Деверо дернулась.

— Можно мне меч? — спросил он сквозь стиснутые зубы.

— Вы умеете пользоваться мечом? Вы когда-нибудь раньше брали его в руки?

Он скрестил руки на груди.

— Хорошо. Тогда я возьму пистолет. Дайте мне чёртов пистолет с серебряными пулями, и тогда мы посмотрим, во что выльется эта драка.

Орсетто ухмыльнулся.

— Вы должны брать с собой на бой своё собственное оружие, синьор Вебб. А серебро в любом виде запрещено. Кроме того, вы должны быть довольны. Либо я использую меч, либо превращаюсь в волка. Я не могу делать и то, и другое. Моё преимущество не так велико, как вы себе представляете.

Ну да, ну да. Деверо выругался.

— Отлично. Где другой парень?

Глаза Орсетто заблестели.

— Подождите, — сказал он. — И смотрите.

Зрители вокруг древней арены начали топать ногами. Звук разнёсся по воздуху, сначала медленно, но затем толпа набрала скорость, двигая ногами в унисон. Затем раздался треск, и послышались волнующие звуки «Nessun Dorma», сопровождаемые глубоким голосом Лучано Паваротти. Деверо взглянул на ведущую. Одной рукой она поднесла к микрофону свой мобильный телефон. Другую ладонь она прижимала к сердцу.

— Обычно к нам приезжает оперный певец собственной персоной, — доверительно сообщил Орсетто, — но это случилось довольно быстро, и даже со старой записью эффект почти такой же, не правда ли?

Деверо был англичанином. Он кое-что понимал в привлекательности пышности и обстоятельств. Ему также не хотелось делать ничего, кроме как стоять на месте и хмуриться, поэтому подчиняясь ситуации, он закрыл глаза и тоже поднёс правую руку к сердцу. Если ты не можешь победить их, присоединяйся к ним.

Когда музыка, наконец, стихла, и Деверо снова открыл глаза, Орсетто одобрительно, хотя и удивлённо кивнул ему. Затем ведущая заговорила снова.

— И, естественно, последний претендент на выход на арену — Темноволосый.

Темноволосый? Что это за дурацкое имя? Деверо повернулся туда, откуда появился Орсетто. Там никого не было. Ни одна живая душа