Бесприданница. Графская дочка - Надежда Игоревна Соколова

– Дети, – уверенно определила я, тыча в пятно, напоминающее клубок червей. – Как минимум трое. За один раз.

Ольгана неприлично икнула, шлепнув ладонью по груди, отчего её брошь съехала набок. В глазах появился страх, будто я объявила ей смертный приговор.

– А одним никак обойтись не получится? – спросила она неуверенно, теребя кружевной воротник, от которого остались красные полосы на шее.

Я только плечами пожала, передавая чашку обратно.

– Это к богам. На худой случай – к дортиям. А я говорю то, что вижу. Следующая.

Зерина робко подала мне свою чашку, держа её за край, словно боялась запачкать перчатки. Внутри засохшие липкие комки образовали нечто вроде горы.

– Вижу деньги. Много денег. Появятся до конца года. Вот только и желающих на них будет прилично. Вся родня соберется, чтобы урвать хотя бы по монетке.

По лицу Зерины я поняла, что родня останется на бобах, даже самая близкая – она резко одернула рукав, будто уже отбивалась от назойливых родственников.

Адита тряслась, подавая мне свою чашку с трещиной у ручки. Её ноготь, покрытый лаком цвета крови, дрожал, царапая фарфор.

– Из дома уедешь. Куда – не скажу. Не вижу. Но насовсем.

Адита вздохнула, почему-то с надеждой, быстро схватив со стола веер и начав им махать так активно, что сдула крошки с тарелки. Похоже, я попала в цель, хоть и болтала все, что в голову взбредет.

Затем мы решили поиграть в азартные игры. Ольгана, всё ещё бледная, достала из складок платья колоду карт с позолотой по краям – видимо, припасла на случай скуки. Зерина недоверчиво щупала карты, проверяя, не крапленые ли, а Адита тем временем стаскивала со стола чайник, чтобы освободить место для ставок.

Игра началась с того, что Ольгана смахнула крошки со стола и разложила колоду. Карты были необычные – вместо привычных мастей на них красовались драконьи символы: огненные когти, водяные чешуи, земляные клыки и воздушные перья. Зерина тут же заподозрила подвох, перебирая каждую карту и поднося к глазам, будто пыталась разглядеть метки. Адита тем временем сняла с пальца кольцо с сапфиром и бросила его в центр стола – "для настроения".

Мне пришлось поставить старый серебряный подсвечник, который валялся на камине. Ричард как-то говорил, что он "исторический", но сейчас он скорее напоминал кривую палку с налипшим воском.

Первые раунды прошли вяло. Драконицы сбрасывали карты с таким видом, будто раздавали милостыню. Ольгана, нервно постукивая ногтями по столу, раз за разом собирала комбинации из земляных клыков, ворча, что "игра для простонародья". Зерина же, выложив три воздушных пера, тут же заявила, что это "королевская рука", хотя по правилам хватило бы и двух.

Все изменилось, когда Адита неожиданно выиграла три кона подряд, забрав мой подсвечник и жемчужную брошь Ольганы. Та покраснела, как её волосы, и швырнула в ставку золотую заколку с рубином. Я, вспомнив трюк из древних земных посиделок, начала сбрасывать слабые карты раньше, оставляя сильные на концовку. Когда Зерина снова заверила, что её два огненных когтя – "непобедимы", я молча выложила четыре водяные чешуи.

– Это ж… – Адита ахнула, уронив веер.

– Чистая победа, – пожала я плечами, забирая её сапфировое кольцо.

Ольгана фыркала, что в её роду "так не играют", но продолжала ставить. Зерина, потеряв пару серёг, стала требовать сменить колоду, а Адита, оставшись без украшений, вдруг предложила "ставки на будущее". К тому моменту, как в дверь постучали с вопросом об ужине, на столе лежала груда побрякушек, а в воздухе витала смесь раздражения и азарта. Только треск догоравших свечей напоминал, что за окном уже давно стемнело.

Глава 46

– Моя жена – гадалка. Дожил, – ворчал тем же вечером Ричард, раздраженно вышагивая по комнате взад-вперед. Его сапог цеплял краешек ковра, отчего тот съезжал и морщился, как раздраженная кошка.

– После семейного ужина (на который драконицы, слава всем богам, не остались) мы с ним заперлись в своей спальне. Я разбросала выигранные безделушки частично по комоду, частично по постели: сапфировое кольцо Адиты закатилось под шкатулку с нитками, а золотая заколка Ольганы торчала из щели между зеркалом и рамой. И уже там я рассказала и о гадании на чайной гуще, и об игре в карты «на интерес», попутно пытаясь распутать узел на шнурке корсета.

– То есть выигранная кучка драгоценностей тебя не смущает, – поддела я его, лениво развалившись на кровати и подбрасывая вверх медную пряжку с драконьим гербом.

– Смущает, очень даже смущает, – фыркнул Ричард, швырнув в угол смятый носовой платок. – Особенно если учесть, что обобрала ты представительниц знатных драконьих родов. Но в карты у нас дамы играют, хоть и не очень часто. А вот гадания… Марлена, ну как ты могла так опозорить мое имя?!

Он ткнул пальцем в воздух, указывая на воображаемых насмешников, и задел висящий на стене портрет прадеда. Тот закачался, грозя упасть.

– Стукну, – пообещала я, примериваясь к подушке с вытертым уголком рядом с моей головой. – Чтобы не умничал. Подумаешь, развлекла гостей. И вообще, едва ли не вся столица уже знает, что я – драконица из другого мира. Спорим, никто мне и слова упрека не выскажет.

Ричард замер у окна, скрестив руки. Его тень на стене напоминала разозленного скорпиона.

– Тебе – нет. А остальным членам твоей семьи?!

Я все-таки запустила в него подушкой. Жаль, не попала – он ловко пригнулся, и подушка шлепнулась на пол.

– Они обещали появиться здесь еще раз, после свадьбы Ариссы. Ну и снова остаться на гадание, – пакостливо сообщила я, скидывая с ног туфлю, которая со звоном ударилась о ножку стула.

Ричард вздрогнул, недоверчиво уставился на меня, задев плечом полку с безделушками.

– Скажи, что ты шутить, – потребовал он. – Марлена!

– Что? – проворчала я недовольно. – Что тебя снова не устраивает? То высказываешь мне, что я не веду светскую жизнь, то ворчишь при новости о драконицах.

– Я не ворчу! Я, считай, в ужасе! Это повторное появление против всех правил этикета! В данном доме слишком простая мебель, чтобы повторно принимать особей драконьей крови! Марлена!

На этот раз подушка попала в цель, угодив ему прямо в живот. Правда, Ричарду удалось устоять на ногах, хотя он и схватился за спинку кресла. А жаль – хотелось увидеть, как он плюхнется прямо на пол.

Он замер, тяжело дыша, потом вдруг фыркнул. Потом засмеялся. А потом повалил меня на кровать, придушенно бормоча что-то про "несносную дракониху". Его пальцы впились мне