Сиротка для Ледяного Повелителя - Алиса Лаврова

Я увидела, что повелитель спешит ко мне и рукой дала ему знак не приближаться Но он, конечно же, не послушал.

— Послушай, — сказала я Крастену, когда он подошел, — позволь мне попробовать успокоить его.

Я знала, что повелитель, если захочет, сможет обезвредить Вольца силой, и я была уверена, что его то уж безумец задеть не сумеет.

Но мне не хотелось, чтобы Вольцу снова причиняли боль, так, как это сделал его брат на днях, когда посчитал, что избивать безумца — это достойная идея.

— Брось эту штуку, и мы с тобой поговорим, — сказала я Вольцу, молясь про себя чтобы он не впал в бешенство и не напал на повелителя. Вот тогда от него точно не оставят живого места, — я обещаю тебе, никто тебя не тронет.

Народ, который до этого гомонил стоя на почтительном расстоянии от Вольца, и каждый старался перекрикнуть другого, теперь замолчал, затаив дыхание. Они ждали, чем все разрешится.

Повелитель посмотрел мне в глаза и едва заметно кивнул.

— Если ты просишь меня, я сделаю, — крикнул Вольц, — ты мне нравишься, ты добрая. не то, что они все.

Вольц опустил кувалду и выронил ее. Она воткнулась в утоптанный снег и толпа облегченно выдохнула.

— Молодец, — сказала я, подходя к Вольцу ближе.

Повелитель спокойно подошел к Вольцу и поднял кувалду со снега. Я заметила, как Вольц весь сжался от страха и мелко затрясся, готовясь принять на себя его гнев.

— Перестань трястись. Чего ты боишься? — спросил повелитель, — она же сказала, что тебя не тронут:

— Время кончается, — крикнул Вольц и отломав льдинку от рога ледяного оленя засунул ее в рот и задумчиво начал жевать, так, словно ничего не происходит и мы собрались тут, чтобы просто мило побеседовать.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила я, подходя еще ближе, пытаясь отвлечь его внимание от хрупкой скульптуры.

— А ты что, не знаешь? — спросил он, выплевывая лед на снег.

Он потянулся, чтобы отломать еще кусок.

— Прекрати, пожалуйста, — попросила я, подходя к нему так, словно он был бешеным псом, которого ни в кое-м случае нельзя было злить. Но я не могла позволить ему и дальше отламывать куски от работы Крастена.

Его рука зависла, он скривил гримасу, словно ребенок, у которого отняли конфету:

— Ты должна помочь, — вдруг крикнул он и рванулся ко мне.

Не успела я моргнуть глазом, как повелитель тут же встал между мной и безумцем заслонив меня своей мощной грудью.

Он ухватил Вольца за шею и играючи повалил на землю. Впрочем, сделав это осторожно: я видела, что он старается не причинять безумцу боли.

— Спокойно, — сказал повелитель, связывая ему руки за спиной.

— Скоро мы все упокоимся, — сказал Вольц, смиренно принимая то, что его скрутили по рукам и ногам, — в часах почти кончилось время, а вы даже не сказали ей. Ведь она не знает?

Теперь его речь звучала так, будто он был совершенно нормальным.

Что значит время кончилось? Что он имеет ввиду? О каких часах речь?

Я вопросительно посмотрела на повелителя, но тот только устало вздохнул, явно не настроенный сейчас на такие разговоры.

— Какие часы, — спросила я, все больше беспокоясь.

— Те часы, которые отсчитывают время нашей жизни. Ты можешь посмотреть, на площади, возле крепости, — сказал Вольц, — осталось несколько дней, не больше, после чего мы все застынем навсегда и будем совсем как эти ледяные статуи, свидетелями вечной и нерушимой зимы.

Я умоляюще посмотрела на людей, которые окружали нас - они только переглядывались.

— Скажи, что это неправда, — взмолилась я, обращаясь к Крастену.

20.

— Покажи ей, покажи, не трусь, повелитель, — кричал Вольц, — она все равно узнает.

Повелитель вздохнул с досадой и сжал зубы. Холодные, как лед черты его лица, казалось, заострились еще больше. Я первый раз видела, как он испытывает настоящую ярость. И мне бы не хотелось сейчас быть на месте Вольца.

Краем глаза я заметила, как от толпы отделился человек и стремительно побежал в сторону Вольца, лежащего на снегу. Я тут же узнала его — это был Гаррет. Его лицо было искажено гримасой ненависти и злобы. Мне показалось, что сейчас он убьет брата.

— Только не нужно снова его бить, как в тот раз, — взмолилась я, видя, как тот уже занес ногу, чтобы ударить лежащего.

Он замешкался на мгновение и мельком огляделся, и тут его взгляд столкнулся с суровым взглядом повелителя.

Он побоялся бить, и вместо этого я увидела, как Гаррет наступает брату на пальцы, как будто случайно и вскрикнула вместе с Вольцем, словно боль причинили не только ему, но и мне.

Зачем он это делает? Почему он такой злой, неужели в нем нет ни капли сострадания?

—Ты не слышал, что она сказала? — обратился повелитель к Гаррету уничтожающе холодным тоном. От его былого доброжелательного обращения с этим человеком не осталось и следа.

Тот разочарованно поглядел на лежащего на земле Вольца, но повелителя послушался и отошел. И от меня не укрылся полный ненависти взгляд, который Гаррет бросил на повелителя исподлобья.

Он явно был крайне недоволен, но возражать не решался, и только нервно поглаживал свою густую черную бороду.

— Этого дурака надо было умертвить еще в младенчестве, — пробормотал Гаррет себе под нос, но ветер донес до меня его слова отчетливо, как и до повелителя.

— Что ты сказал? — переспросил повелитель глубоким низким голосом, от которого.

У меня самой перехватило дыхание, хотя обращались вовсе не ко мне.

— Ничего, — сказал Гаррет и опустил взгляд. Несмотря на то, что он был высоким и явно очень сильным, он выглядел в эту минуту так, словно он маленький мальчик которого отчитывает взрослый.

— Ты уверен, что ничего? — спросил повелитель, пытливо глядя на Гаррета, —может быть ты хочешь что-то сказать, но не говоришь? Так не сдерживайся, давай.

Тебя все услышат.

Повелитель обвел рукой собравшуюся небольшую толпу, которая сейчас совершенно затихла, в ожидании.

— Ничего, — ответил Гаррет, все еще не поднимая головы.

— Посмотри в глаза, — приказал Крастен негромким, но очень властным голосом.

Гаррет поднял голову и