Подъем, спящая красавица! - Анастасия Разумовская

до гуляний. Я шла мимо стриженных деревьев и кустов по чисто подметённым дорожкам. Какое странное чувство: я словно знаю это место. Попыталась вспомнить, была ли я здесь когда-то… Да нет же! И замок явно построен совсем недавно, в моё время так не строили. Те замки это крепости, ощетинившиеся окнами бойницами и массивными башнями, готовые принять врага на копья стен.

Но почему тогда мне кажется, что если свернуть вот сюда, за раскидистый платан, мимо круглого шарика кипариса, то я увижу горбатый посеребрённый мостик с двумя парами мраморных кентавров по краям? Странное и пугающее чувство.

— Шиповничек, не трусь, — прошептала я себе. — Это иллюзия. Так бывает, когда кажется, что ты уже жил и был тут. Это просто… фантазия.

И, чтобы доказать себе, что ничего странного нет в действительности, я повернула направо к платану. Обогнула круглый вечно-зелёный шарик и замерла.

Мостик. Кентавры. Один юный, другой старик…

Я словно зачарованная прошлась по мостику. Пересекла аллею печали, спустилась по лестнице слёз, повернула мимо грота скорби и увидела её — высокую тёмную восьмигранную башню среди золотых яблонь, пламенеющих румяными плодами. Остановилась.

Вот она — моя цель.

Но почему я знала, что сейчас её увижу? Ведь старая служанка Игрейны, когда-то прислуживавшая во дворце, обрисовала мне совсем иной путь. Сердце стучало просто бешено. Я вдохнула по-зимнему морозный воздух, закрыла глаза.

— Ну же, — подбодрила себя. — Давай… какая разница, как я здесь оказалась? Разве не сюда я шла?

Да, надо торопиться. С такой пасмурной погодой стемнеет быстро, и Арман снова станет человеком. И, возможно, отправится меня искать, а мне… мне этого не нужно. Я решительно направилась к башне. И едва не споткнулась, увидев двух стражников. Замерла подстреленным зайцем.

Всё рушилось. Зачем тут стражники? Ах да, тут же ещё и тюрьма. Поворачивать обратно? Ну уж нет! Скажу им, что я в библиотеку. Если спросят. Главное — уверенность и решимость в лице. В худшем случае скажу, что не знала, что нельзя.

И…

Стражники меня не остановили. Я просто прошла меж них, распахнула дверь, вошла и захлопнула её. Вот что значит — верить и не сомневаться!

Две винтовые лестницы уводили наверх. Пустые латы сторожили подъём к двери напротив входа. Библиотека может быть как вверху, так и внизу, а вот узилище точно внизу. Надо ли мне туда? Конечно, нет. Рановато.

Успокоив дыханием сердце, я подхватила юбки и зашагала наверх.

Пока что всё складывается куда как замечательно. Я потянула тяжёлую дверь, вошла и снова застыла. У одного из шкафов спиной ко мне высилась чёрная худощавая мужская фигура в чёрной одежде. Бежать? Я было попятилась, но тут же себя одёрнула. Не затем я дважды миновала стражников, чтобы сдаться в последний момент. Может, рыцарь за сказками пришёл и сейчас уйдёт?

И я сделала шаг, открыла рот, чтобы ровным и величественным голосом произнести приветствие.

И тут вдруг он обернулся.

Чёрные глаза-угольки, немного вытянутое, скуластое лицо. Нос с горбинкой. Тёмно-русые, почти чёрные волосы до плеч. Узкие губы, словно вырезанные на лице. Надменные, властные. Приказам таких людей повинуются безоговорочно. Такие люди не колеблясь посылают полки на штурм, а осуждённых — на эшафот. И рост — высокий-высокий. Каланча, а не человек.

Шагнув ко мне едва ли не через полкомнаты, мужчина вдруг обнял меня длинными руками, притянул к себе и выдохнул:

— Наконец-то! Я соскучился.

— А…

Но договорить мне не дали. Жёсткие губы пленили мои страстным поцелуем, и жёсткие усы чуть защекотали кожу.

Глава 14

Любовница любовника

Его губы терзали мои губы, его руки прижимали меня к себе с твёрдой властностью человека, не сомневающегося в собственных правах. Поцелуй не был невинен, ох, нет! От него по всему телу растекались истома и огненная лава. И мне ничего не оставалось делать, кроме как обхватить мужскую шею руками и позволить играть на моей скрипке так, как музыкант того желал.

Я забыла кто я, и зачем пришла…

Я — река… я — пожар.

Горячие, жадные губы скользнули по моей шее — и я послушно запрокинула голову. Обожгли ключицу.

— Илиана, — прохрипел мужчина.

Что⁈

Я разом пришла в себя. Отпихнула его. В каком смысле… как он меня назвал? И, кстати, кто он? Но мужчина вновь притянул меня к себе, глухо зарычав. Вонзил в меня горячечный взгляд:

— Ты же не думаешь, что можешь держать меня, как собачку на поводке? Нет, милая?

— Н-нет, — пролепетала я.

— Хорошо.

Его руки скользнули по шуровке моего корсета. То есть… вот прямо здесь? Настолько горит? Не дав мне возможности осмыслить происходящее, мужчина вновь рывком притянул меня к себе, его рука задрала мою юбку и шершавой кожей прошла по коленке, по бедру, вверх-вверх… О-ох…

Я застонала, теряя последние здравые мысли. Он ответил рычанием, подхватил меня на руки и посадил на стол, надавил на ягодицы, вдавливая в себя.

А и пусть…

Обхватив его ногами, я прильнула к губам. Закрыла глаза, запрокинула голову, позволяя плавить меня поцелуями.

— Илиана, — снова прошептал он между поцелуями. — И-ли-ана…

И меня снова обдало холодом. Я схватила его за волосы и отодвинула.

— Нет, — выдохнула резко.

— Что?

«Я — не она», — чуть не закричала я. Но последняя здравая мысль шепнула: «Эй, а внизу-то тюрьма». Я сглотнула.

— Не сейчас, милый…

Как там тебя… Во тьме его глаз сверкнула молния. Челюсти сжались, и выступили желваки.

— Не играйся со мной, — зло предупредил он. — Я не твой муженёк, которого можно было обвести за нос и кинуть в темницу.

Муженёк… Илиана… то есть передо мною… передо мною…

Я задохнулась от восторга и ужаса.

Тот самый любовник королевы. Тёмный маг. Румпельштильцхен! Потому что никто иной не мог бы прогнать Пса бездны. Я потянулась и поцеловала в гордый вырез губ.

Ни от чего так не кружится голова, как от власти и могущества мужчины.

Шиповничек! Остановись! С ума сошла? А если сюда явится королева? Ведь Румпель явно ждал именно свою любовницу… Но почему он принял меня за…

Его рука скользнула между моих ног, я выгнулась, а затем укусила его за подбородок, спрыгнула со стола и попятилась боком. Румпель пошёл на меня, вдавил в какой-то шкаф, жёстко захватил запястья, закинул их над головой, лишив способности к сопротивлению.

Так странно! Я уже знала, что моя плоть слаба, но…

Я целовалась с Дезирэ, и с