Головная боль генерала Калугина, или Гусь и Ляля - Наталия Романова

Было во всём происходящем что-то противоестественное, отталкивающее, что именно – разобрать не получалось. Кажется, правда на стороне родителя, который точно зла дочери не желал, и брат старший не желал, иначе бы не так с капитаном разговаривал, да и не был бы он уже капитаном. Разжаловали бы в рядовые без суда и следствия, единым росчерком пера.

– Чего нос повесила? – спросил Игнат спустя несколько минут. – Держи, Шура передала, сама пекла, с брусникой и яблоками, – протянул крафтовый пакет, источающий аромат домашней выпечки.

– Вы следите за мной? – выпалила Ляля, решив раз и навсегда расставить точки над i и чёрточки над t.

Выходит, права Слава, что живёт у чёрта на куличках, в спальном районе старых пятиэтажек, где система «Безопасный город» если и присутствует, то камеры установлены не в трёх проекциях на каждый сантиметр местности.

– В квартире камер нет, – твёрдо ответил Игнат. – Но ты прекрасно понимаешь, надо будет – установим и охрану приставим. Отцу хватило одного раза. Пойми, он не молодой мальчик, сердце, давление, да и мать… Ничего страшного, что я приглядываю одним глазом, во сколько ты пришла, во сколько ушла, с кем, всем спокойней. Вот только про неприкосновенность частной жизни мне не заливай, – перебил Игнат поток мысленных возмущений Ляли. – Капитана твоего к ордену «За военные заслуги» представили за доблестное участие в освобождении военной полиции из окружения боевиков, ты ведь понимаешь, что военная полиция ни при чём, спасали конкретную девушку. А отец награды капитана лишил, когда узнал, что между вами что-то было, потому что репутация у Гуся твоего, в этом плане, сильно сомнительная, уж прости, не маленькая, сама понимаешь, о чём я. Если в завершении отец узнает, что капитан в обход запрета с его дочерью ночь провёл, он его не ордена лишит, а… – Игнат выразительно глянул на вспыхнувшую от смущения Лялю. – Поэтому, давай-ка Жанну д’Арк не изображай, лучше вспомни, что ты хорошая девочка, спасай капитана от гнева генеральского, и что важнее – отцовского.

– О-о-о-о, – попыталась Ляля сосредоточиться на сказанном.

– Такое впечатление, что я тебя в монастырь на постриг везу, Ляль, – продолжил Игнат, как ни в чём не бывало. – Посидишь дома, поболтаете с сестрой, у неё посадка через час, Николай поехал встречать. Вечером посидим всей семьёй, сосватаем тебя, и отправишься к себе на Патрики или в Воронеж.

– Всё-то ты знаешь, – буркнула Ляля.

– Должность у меня такая – всё знать.

Родительский дом встретил громкими детскими голосами. Привезли внуков на выходной. Дочка старшего брата Николая играла в догонялки с сынишкой Игната, Лена – жена Николая, устроилась в шезлонге бассейна, следя, чтобы малышня не свалилась в бассейн, заигравшись.

Мама традиционно была на кухне, перебирала продукты, доставленные курьером. Придирчиво осматривала овощи, изучала сроки годности, особенно того, что предназначалось младшим Калугиным.

– Лерочка! – поспешила она навстречу дочери. – Игнат сказал, сегодня приедет гость. Капитан… Бисаров, кажется. Не ошибаюсь? – она внимательно оглядела дочь, будто все тайны, всю подноготную выудила.

Однако, выводы оставила при себе, как часто поступала, чтобы потом, в случае надобности, мягко сделать замечание и направить в нужное русло бестолково оступившееся чадо.

– Папа знает? – в свою очередь спросила Ляля.

– Папа занят, освободится – узнает, – лукаво улыбнулась мама, давая понять, что ситуация под контролем.

По служебной линии генерал может казнить и миловать, а дома жена решает, кому ордена выдавать, кому медали, а кому по шапке. И совсем не факт, что последнее прилетит не благоверному мужу.

Глава 22

Ворота плавно открылись, на дорожке показался автомобиль Николая, пожалуй, самый дорогой из всего немаленького семейства Калугиных, припарковался рядом с красным, компактным внедорожником Лены. Вышел сам Николай, плавно повёл широкими плечами в однотонной футболке, из соседней двери выскочила Славка, не дожидаясь, когда ей по-джентельменски откроют дверь.

Ляля приветливо махнула рукой, но осталась стоять на месте, пропустила вперёд маму, которая торопилась на встречу с дочкой после долгой разлуки. В своё время Славу доставили пред очи гремящего возмущением отца, но дома она пробыла недолго, ускользнула той же ночью, напрочь игнорируя родительский запрет и предстоящий визит к психотерапевту.

– Ляля за двоих пусть ходит, – заявила тогда она.

Отец махнул рукой, выругавшись со злостью, и направил всю заботу на более сговорчивую близняшку.

Славка совсем не изменилась. Камуфляж сменили безразмерные джинсы бойфренды, футболка оверсайз, кроссовки, взъерошенный ёжик волос, недавно обновлённый. Спортивный рюкзак через плечо – единственный скарб, не считая кофра фотографа.

Подлетели племянники. Старшая дочка Николая степенно поздоровалась, как до этого с Лялей. Марина ощущала себя наследной принцессой, не меньше, вела себя степенно, не забывала про косы, заплетённые накануне у стилиста мамы, новенький брендовый костюмчик, лишь время от времени впадая в детство, напоминая, что она всё-таки младшая школьница, а не кронпринцесса.

Ваня – сынишка Игната, – влетел на руки Славки без церемоний, завизжал от неистового восторга, которого не выказал при встрече с Лялей. Объяснимо. Что общего у взрослой тёти, озабоченной цветом маникюра и подбором букета на кухню и у почти пятилетнего мужчины, будущего покорителя вселенной? То ли дело тётя Слава – у неё огромный фотоаппарат, есть боксёрские перчатки и миллион историй про походы, скалы и военных.

Семилетний Лёша Николая последовал примеру Вани, не потому, что ему интересны разговоры про покорения вершин, тем более оружие, всё-таки это не робототехника, которой он всерьёз занимался, просто спокойный от природы мальчик тянулся за источником неиссякаемой энергии и жизнелюбия Ваней.

Младшее поколение Калугиных было точно такое же разное, как среднее и старшее. Каждый член семьи – индивидуальность, которой старались позволять развиваться в том направлении, в котором хотелось.

Когда волнение от встречи улеглось, мужская часть семьи ушла на кухню разбираться с мясом, заодно обсудить последние новости, те, что не для женских ушей. Дети обосновались в просторной игровой, под которую дедушка с бабушкой выделили больше пятидесяти квадратных метров на втором этаже.

Женская половина осталась в гостиной. Слава бесконечно обнимала Лялю, откровенно радуясь встрече. Лена уселась на диван, вытянув слегка отёкшие ноги. Третья беременность давалась ей тяжеловато, но она всё равно была счастлива.

Все знали, что должен приехать гость, не просто с визитом вежливости, а с самыми серьёзными намерениями, и все делали вид, что ничего особенного не происходит. Даст глава семейства добро, тогда и начнут суетиться, решать, обсуждать. Пока же – молчок.

Слава направилась к выходу из гостиной,