Бедная Амели - Дания Доброславская

И тут начинается самое что ни на есть мясо! Вперед выбегают муравьи, но они, видно, плохо нас знают, потому что за те доли минут, что Макс был поодаль от меня, он написал всем зарядиться, разбежаться по периметру и ждать отмашку.

Весь отель в вооруженных парнях с нашей стороны. С их стороны — девять полуфабрикатов.

Как только нога Ами и ее родни оказывается за пределами отеля, Максим отправляет в наш чат «точку», и мы вылезаем со всех сторон, накрывая этих «власть имеющих» охрененными обжигающими очередями. Эти даже одуматься не смогли, как улетели в мир иной.

Всю злость выжимаю в курок автомата и ебашу по Платону, не оставляя ему шанса на выживание. Я обещал, что убью за нее, и я держу свое слово!

Подбегаю к главному входу, выкрикивая Сереге, — «К ВАЛЕ ИХ ВЕЗИ!»

Изначально план был другой. Я хотел, чтобы они выбежали отсюда. Потом самому податься на улицу из окна и отвезти их, но, собрав всю злость в кадыке, мне нужна была кровь. За все. За каждую слезу Ами. За каждую каплю крови, которую я знаю на вкус. За все захотел отомстить. И почему бы мне не сделать это сейчас, вместе со своей командой?

Возвращаюсь в холл. Дым столбом. Весь пол в гильзах. В бетонной пыли. Порох в атмосфере заменил воздух. Ресепшен в тартарары. Все вазы теперь осколки. Зеркала и стеклянные панели вдребезги. Лифт, играя на наших нервах, пищит и бесячи открываются-закрываются. Ремонта тут, конечно, не на один миллион, но… я оплачу. Не знаю, сколько человек находится в отеле, но сегодня они наяву поучаствовали в небольшом боевичке.

Пока сюда еще никто не приехал, звоню Сиплому, вызывая его «Газель», чтобы скинуть жмуров. После набираю Ваху, оповещая его об этом происшествии. Лишние глаза и уши нам тут не нужны.

Миша слегка недоумевает, выйдя в холл, — «ВЫ, БЛЯТЬ, ЧТО ТУТ УСТРОИЛИ?! ЕБ ВАШУ МАТЬ! Я ДУМАЛ, НЕМНОГО ПОСТРЕЛЯЕТЕ, НО У МЕНЯ СЕЙЧАС СТЕНЫ РАЗВАЛЯТСЯ! МНЕ КАК ЭТО ВСЕ ГОСТЯМ ОБЪЯСНЯТЬ?», — оглядывает помещение, хватаясь за голову, мысленно пересчитывая стоимость «реставрации», — «СУКА-А-А-А!!!»

Макс робко жмет плечами, распрокинув руками с улыбкой, — «Упс…»

Миха опять бурчит, — «Упс!?», — отплевывается вбок, — «Упс, блять!?», — руками разбрасывает. Оборачивается, уходя к лестнице и продолжая ворчать, — «УПС! ОН ГОВОРИТМНЕ: «УПС!» СУКА! УПС!»

Мы с пацанами в смех.

Руки всем жму, после ухожу к себе в машину.

Еду к бабушке и уже предвкушаю количество яда от слюны Вали, которую она плюнет мне в лицо, отчитывая за Ами. Наверно, куплю цветов. Вдруг это ее немного смягчит…

Раздел 3.8

Игорь.

Хватаю три букета в первом попавшимся цветочном. Заезжаю в продуктовый и набираю всякого дерьма: сладости, чипсы, сыр, колбасу, хлеб, газировку и так далее. Короче, импульсивные покупки, которыми я надеюсь сгладить все, что произошло.

По дороге курю без остановки. Перед воротами также стою, курю и оттягиваю момент, когда зайду в дом.

Ссу ужасно. Я видел глаза Ами, и сейчас мне пиздец как стыдно перед ней. Еще и ее малышка. Охренеть. Всех подвел. Еще и ребенка сюда втянул. Обязательно оплачу ей психолога. Это по-любому останется ужасной моральной травмой.

Паша молодец. Держался огурцом и даже бровью не повел, успокаивая и крепко обнимая сестру. Здравый парень. Боец. Еще и боксер, как я понял из той статьи. Первое место занял на окружных соревнованиях. Такие ребята нам нужны. Будет компания Егору по возрасту. Вырастим из них второго меня и Максима. Неплохая замена.

Докуриваю. Бычок из окна отстреливаю. Мысленно перекрещиваюсь, прося Бога о снисхождении, но подозреваю, что в этом он мне не помощник. С моей Валей он тягаться не собирается.

Жму кнопку на пульте и жду полностью открытых ворот. Не давлю на газ, как всегда, еще когда они наполовину открыты. Томно вздыхаю. Еще раз поднимаю глаза в небо и молюсь, чтобы меня хоть на порог пустили, а не выгнали ссаными тряпками.

Заезжаю во двор. Все окна на первом этаже в свету. За ними есть движение. Бабушку вижу, которая туда-сюда из кухни в гостиную бегает. Трое сидят.

Ами к окну поворачивается на звук мотора. Пристально смотрит в лобовое. Оборачивается. Сестру обнимает.

Выхожу из тачки. Здороваюсь с охраной и чувствую на себе тяжелый взгляд. Из дома вышел Паша. Это для меня очень смелый поступок. Он не остался дома среди женщин, а вышел ко мне, предполагаемо, на разговор. Дух в этом парнишке есть.

Подхожу к нему, протягивая руку. Он тянет ладонь в ответ, — «Игорь.», — говорю я

Малый молча кивает. Озирается по сторонам. Замечает беседку и кивает на нее, — «Поговорим?»

Также одобрительно киваю. Отпускаю его ладонь и иду под козырек.

Присаживаемся друг напротив друга. Он начинает, — «Оставь мою сестру. Вы делаете друг другу только хуже. Да, она любит тебя. Она рассказывала про ваши, если можно так сказать, отношения, но я не считаю нужным разрешать ей продолжить с тобой общение.»

«ВАУ!», — именно это я подумал, когда он закончил свой монолог. Охренеть у него яйца. Мне ни в коем случае нельзя упустить такого человека. Это явный лидер. Он мне нужен!

Тяну из нагрудной сумки пачку сигарет. Достаю одну и протягиваю ему.

Он отказывается.

Кидаю пачку на стол. Подкуриваюсь, выпуская дым вбок, — «Ты думаешь, что она меня сможет простить?»

Паша уверенно кивает, — «Да! Она женщина. Еще и любящая. Ты ее немного защитил, а она уже таит, забыв о том дерьме, что ты ей сделал.»

— Вы разговаривали с ней?

— Нет. Я и так все вижу.

— Я убрал часть ее обидчиков. Остальные на мушке. Шаг вправо-шаг влево — расстрел.

Малый усмехнулся, — «А мне как жить, не подскажешь? Ждать, что она снова сорвется с Норильска, дабы уважить ваши больные воображения? Сначала ты увез ее, а потом я узнаю всю ту хуйню, что вы с ней сделали. Потом этот псевдо-Всевышний, решающий судьбы людей, манипулируя. Дальше кто? Максим ваш? Мне еще его в гости ждать? Он что придумает? Егор на Веронику запал. Мне ждать, когда он притронется к ней? А что дальше? Вы отмажете его и скажете, что эта пятнадцатилетняя малолетка сама накинулась на него? Так ведь будет?»

— Нет…

Паша томно вздохнул, отвернувшись от меня. Облокотился на стол и сжал у рта скрещенные пальцы. Принялся что-то раздумывать.

— Послушай, Паш… — начинаю с явным желанием переубедить его, — «…все, что произошло… это полностью моя