Дотла - Анна Эйч

― Стас, да при чём здесь это? Я хочу свои деньги. Мне, может, просто интересно поработать, узнать новых людей. Я ради этого сбежала от отца, чтобы не зависеть от мужчин. Да, вообще дело не в работе! Ты же не сказал мне спокойно, ты не предложил это обсудить ― ты просто… Мать твою, Стас, ты меня швырнул в машину как щенка!

Она вышла из себя. Ей было больно, и я не должен этому радоваться, но рад. Это значит, я ей не безразличен. Вика отворачивается к окну, пряча свои мокрые глаза. Я медленно подкрадываюсь.

Хочется… дико хочется обнять её, но сейчас тот самый момент, когда нужно действовать осторожно.

― Я не могу без тебя… ― тихо прошептал я ей в волосы, упиваясь запахом.

― Все друг без друга могут, Стас, не нужно этих высокопарных слов для усиления момента, ― холодно бросила она и дёрнулась в сторону, но я не позволяю, хватаю за талию и прижимаю к себе спиной.

― Прости, давай просто забудем. Клянусь, я засуну свою ревность глубоко себе в задницу. ― удерживая её одной рукой, второй достаю маленькую коробочку.

― С днём рождения, Кузнечик… ― шепнул я ей в ушко и вытянул ладонь с коробкой перед её лицом.

― Это нужно было сделать до того, как включать ревнивого собственника. ― она даже не потянулась к подарку.

Я вздохнул и снова уткнулся в её затылок, обдал горячим дыханием, прижал любимое тело ещё ближе. Какая же она тоненькая, мягкая, моя… Я возбуждаюсь, понимаю, что не должен думать о сексе, но мой друг в штанах уже приветственно трётся об её попку. Да! Я скотина, но вы же знаете, как хочется близости в такие накалённые моменты, а секс после ссоры ― отдельный вид удовольствия.

― Стас, о чём ты думаешь… ― она закатила глаза и снова попыталась вырваться, почувствовав мою эрекцию.

― Я всегда думаю только о тебе, ― улыбнулся я и решил добавить. ― Поэтому девяносто процентов времени у меня стояк.

― Очень романтично, ― фыркнула она.

Сарказм? Это хорошо. Она уже не злится. Чувствую, как расслабляется в моих объятиях и огрызается только для вида. Я пытаюсь не улыбаться как влюблённый идиот, обнимаю двумя руками и на выдохе признаюсь:

― Так соскучился по тебе. Давай проведём день вместе, ― прошептал я, покрывая поцелуями кожу за ушком.

― Я обещала Эмме сходить с ней на шоппинг.

― Уверен, Денис с радостью тебя подменит, ― усмехнулся я.

Всё-таки удобно, когда твой брат встречается с подругой твоей девушки и ты всегда можешь попросить его о помощи.

― Малыш… ― я снова протянул коробку, продолжая обнимать со спины. ― Прости меня.

Она сдалась, открыла подарок, и я тут же вернул руку ей на живот, притягивая ближе, будто боюсь, что исчезнет. Кладу голову ей на плечо, чтобы видеть реакцию.

― Крылья? ― произнесла она удивлённо с мягкой улыбкой.

― Да, расправленные и свободные, ― кивнул я, не отрывая взгляда от её лица.

Я долго ломал голову, какое украшение ей подарить. Сначала думал серьги, но никак не мог понять, какого плана украшения она носит: обычно в мочках ушей у неё гвоздики и миллион колечек по краю уха. Продавщица сказала, что эта хрень называется «каффы» и их нужно мерять, так как не всегда подходят. Потом думал о браслете, но тут вмешался Денис, которого я попросил подвезти меня в ювелирный, и ткнул в эти крылья. Он сказал, что Вика напоминает ему Феникса со своими рыжими волосами, и я не нашёл контраргумента, потому что уже понял: это именно то, что нужно.

― Красиво. ― тихий восторг сорвался с её губ, согревая моё сердце.

― Самое красивое в этой комнате ― ты, ― произнёс я, сгорая от желания залезть к ней под одежду.

Она повернулась ко мне лицом.

― Больше никогда так не делай, ― сказала она серьёзно, и я сразу понимаю, о чём она.

― Никогда, ― шепчу, искренне веря в свою клятву.

Мы застываем в моменте. Сверкающий изумруд в её глазах все глубже затягивает меня в этот вязкий омут чувств, из которого мне всё сложнее выбраться. Я всё ещё прижимаю её спиной к своей груди и смотрю из-за правого плеча. Она бросает взгляд на мои губы и… Это же сигнал к действию, верно? Целую…

Целую медленно, с оттяжкой, будто хочу раздразнить её, но на самом деле извожу себя. Она — мой лучший наркотик, самый сладкий яд, от которого я не против погибнуть, только бы не прекращать его пить. Моя. Может, и ненадолго, но моя. Увеличиваю напор, лишая нас обоих воздуха. Обхватываю рукой её подбородок, слегка надавливая на горло. Ещё увеличиваю напор, всё теснее прижимаясь к ней.

― Заводишь меня… как подростка порнуха, — прошептал я ей в губы и вновь набросился на них.

― Ста-а-а-с… ― стонет она, а я забываю, как дышать.

Мы валимся на кровать, утопая в сладкой, тянущей боли внизу живота. Отбрасываем все условности, обиды, невысказанные претензии. Мы горим — нет, я горю. Каждый грёбаный раз готов умирать за эти глаза, стоны, за её тихое «Стас».

Я люблю её. Как же, чёрт возьми, люблю!

Глава 26

Рождественское чудо

Вика

Настоящее

На дворе ноябрь, а это значит, что мы все дружно можем забыть про золотую осень, потому что этот месяц официально выкуплен маркетологами под рекламную компанию Нового года. В магазинах уже играет «Jingle Bells»[1], будто мы в Штатах, а не в России, продаются новогодние игрушки, а на билбордах и экранах крутят новогодние ролики крупных брендов. Не спорю: атмосфера сказочная, вот только для девушки, родившейся в месте, где температура не опускается ниже пятнадцати градусов, Санкт-Петербург кажется беспощадно холодным городом. Но я не жалуюсь: лучше свободной в холодном Питере, чем взаперти где-то на побережье Средиземноморья.

Проходя по оживлённой улице со множеством ресторанов, я самопроизвольно захожу в La Luna.

Интересно, Румянцев ещё работает здесь?

― Добрый день! У вас забронировано? ― приветливая девушка на ресепшен тут же подходит ко мне с планшетом.

― Нет, я хотела бы выпить кофе или чай.

― К сожалению, все столы заняты. Могу ли я предложить вам кофе с собой? ― девушка вежливо задаёт