Женьшеневая карамель - Рия Ли

это пройдёт. Доверия Кан Тэхёну нет. Но отчего-то хочется верить, что он сдержит своё слово и никому не разболтает небольшой, но очень сокровенный, секрет Мин Тэджи.

— Не выдерживаешь флиртующего Тэхёна? — тянет ехидную улыбку Минрхёк, и краем глаза Джи подмечает, что он смотрит на неё, будто ожидая реакции.

— Не понимаю о чём ты, — безразличие — лучшая стратегия.

— Мне показалось или ты перестала его избегать?

— Он пообещал, что никому не скажет о моей… — на секунду запинается, подбирая правильное слово и искоса глядя на проходящих мимо работников киностудии. — О моём хобби.

— То есть можно считать, что вы теперь друзья и война окончена? — в голосе Минхёка слышится надежда. А может, это сожаление? Ему ведь доставляет удовольствие их вендетта.

— Господи, нет, конечно, — морщится Джи, будто выпила прокисшее молоко. — Он не изменился, и я тоже. Поэтому ни о какой дружбе между нами и не мечтай. Просто коллеги и всё.

— Прям всё? — Минхёк оборачивается, будто они ещё кого-то ждут. Но Джи не придаёт этому значения, продолжая идти в сторону парковки, а Хёк всматриватся в окна офисного здания, пока в одном из них не замечает знакомую кудрявую голову.

Интересно, чтобы сказала Джи, если бы знала, что Тэхён смотрит им в след? Опять эта непрошенная лукавая улыбка, которую Минхёк с трудом подавляет, поджимая губы и отворачиваясь.

— В каком смысле? — будто даже искренне не понимает Джи, глядя ему в глаза. — Что с лицом?

— А что с лицом? — Хёк осуждал Тэхёна, а сам тоже актёришка халтурный.

— Смотришь так, как будто что-то от меня скрываешь.

— Например?

— Не знаю, — она отворачивается, глядя теперь только вперёд, чтобы не щуриться от солнца за головой Минхёка. — Например, очередной секрет, который от меня все скрывают.

— У меня от тебя нет секретов, — секрет есть, но он Тэхёнов, так что Хёк не врёт. — А у тебя?

— Мой главный секрет ты сегодня сам увидишь, — смеётся Джи, толкая его локтем под рёбра. — Но, чтобы тоже молчал, — опять смотрит на него, угрожая пальцем. — Иначе…

— Я могила, — даёт обещание Минхёк, застёгивая рот невидимой молнией.

— Надеюсь, иначе я сама тебя в неё вгоню, — без единой усмешки произносит Джи, отворачиваясь.

Они уже идут по парковке, и Тэджи с любопытством смотрит по сторонам, гадая, какая же у Минхёка машина. Кажется, она не догадывается, что поедут они всего на двух колёсах.

— Я буду грустить, если вы больше не будете ссориться. Я ведь только ради этого на работу прихожу.

— А я только ради зарплаты, — безапелляционно произносит Джи, но опять ловит на себе странный взгляд Минхёка, который не может прочитать: — Что опять?

— Мне кажется, что деньги — это не единственный плюс твоей работы, — подмигивает он, доставая из кармана брюк-карго ключи.

— Ну да, есть ещё один небольшой плюс: примерно метр восемьдесят пять, тёмные волосы, приятный голос и невероятная харизма… — мечтательно перечисляет Джи, рисуя в воображении образ Ким Джинсо.

— То есть ты приезжаешь на работу ради меня? — смеётся Хёк, за что получает очередной толчок локтем под рёбра:

— Ты же понял о ком я, — дуется Джи, словно обижена таким сравнение. И тут же понимает, что Минхёк останавливается вовсе не у внедорожника, как можно было предположить, а возле чёрного мотоцикла Ямаха с апельсиново-оранжевыми колёсами.

— Ты не говорил, что любишь погонять, — скептически произносит Джи, принимая из рук Минхёка защитный шлем.

— Я думал, что ты догадаешься, когда я сказал, что мы «прокатимся с ветерком», — усмехается он, помогая ей застегнуть шлем.

— А я думала, что мы просто люк на крыше откроем, — она покорно убирает руки, позволяя Хёку отрегулировать застёжку на её шее.

— Боишься?

— Нет. Просто я ни разу не сидела на мотоцикле.

— Значит твой первый раз будет незабываемым, — успокаивающе улыбается он, но Джи вовсе не спокойно. Она уже собирается что-то ответить, как Минхёк резко опускает защитное стекло. — Просто держись крепче и ни о чём не переживай.

Он тоже надевает шлем, застёгивает на запястьях кожаные перчатки и перекидывает ногу через мотоцикл, усаживаясь на сиденье.

— Ты ведь не вчера его купил? — Джи всё же пристраивается сзади, крепко обвивая Минхёка за пояс, будто они уже мчатся по эстокаде, хотя ещё мотор ещё даже не проснулся.

— Нет. Неделю назад, — беззаботный ответ повергает в ужас:

— Что? — пищит она, уже собираясь соскочить с этой затеи, как рокот мотора отдаётся в каждой кости её напряжённого тела.

Ямаха ловко лавирует между автомобилями, минуя вечерние пробки. Солнце уже село за горой, на улице зажглись фонари, но небо ещё светлое. Через тёмное стекло защитного шлема всё вокруг кажется нереальным. Будто Джи надела виар-очки и уселась на навороченный аттракцион — если так думать, то почти не страшно.

Минхёк ведь пошутил — мотоциклу и правда всего неделя, вот только это уже пятый на его счету. Возможно, если бы он сказал об этом сразу, то Джи бы чувствовала себя спокойнее, не пытаясь пересчитать его рёбра прямо сейчас.

Свобода и полный контроль над ситуацией — вот что для него мотоцикл. Это то, что позволяет почувствовать жизнь на кончиках пальцев, что откликается вибрациями в каждой клетке и что будоражит кровь, стоит прибавить газу.

— Как тебе поездка? — интересуется Минхёк, как только они паркуются возле дома Минов.

— Не знаю. Я глаза почти не открывала, — мычит Джи, не без труда стягивая с головы защитный шлем.

Если Минхёк чувствовал полный контроль, то Тэджи лишь ощущала собственную ничтожность в этом мире. Опять загнана в ловушку обстоятельств. Полное отсутствие власти над ситуацией, нереальность происходящего и беспомощность. Как при первой встрече с Ким Джинсо. Как рядом с Чон Сындже.

…как с наедине Кан Тэхёном.

— Погоди, я помогу, — ловкое движение, и Минхёк с лёгкостью расстёгивает застёжку под подбородком, что Джи тут же избавляется от тугого шлема, уже зная, что её причёска похожа на швабру.

— Больше никаких мотоциклов, — заявляет она, уверенно возвращая Минхёку защитный шлем. — Я ещё пожить хочу.

Глава 10. Свет во тьме

— Жалоба на перебои с электричеством уже была отправлена в местное управление, — оповещает всех продюсер Пак Хумин, сидя во главе длинного стола. — Администрация киностудии пообещала, что сегодня это безумие закончится. А пока я попрошу вас соблюдать спокойствие