Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе - Юлия Удалова

Мы с грызуном немного поспорили и решили, что на эпистолярном испытании я все-таки зачитаю свой доклад про полезные ископаемые, черновик которого у меня остался, но затем мне все-таки нужно будет выставить себя в дурном свете, чтобы усыпить бдительность Агнесс.

Тем более, для этого в ближайшее время предвиделся хороший повод – прием, который устраивали мой отец Клифф Гастелло и его жена Мерседес, на который, разумеется, мы были приглашены.

В итоге эпистолярное испытание в Зале Безмятежных Дум Серинитета прошло спокойно, даже скучно.

Остальные участницы представили анекдот, басню и даже сказку – им очень долго хлопали.

От меня, конечно, все ожидали развлечения. Я видела, как все придворные, которые присутствовали на чтениях, ехидно заулыбались, когда я поднялась на возвышение, с которого девушки зачитывали свои сочинения, и мне подали якобы мой лист, который достали из урны.

Самое удивительное, что на нем была написана торжественная ода Эдриану – Агнесс все-таки постаралась, она явно хотела протолкнуть свою тему, выставляя меня влюбленной идиоткой.

Но я не ударила в грязь лицом и с каменным видом зачитала наизусть про свои полезные ископаемые. При всем желании посмеяться над этим текстом не получилось бы, поэтому я даже удостоилась аплодисментов придворных.

При этом они удивленно переглядывались и перешептывались – от меня явно ждали очередного неадеквата, но на этот раз я разочаровала.

Самое интересное, что я даже обратила внимание, кто первым стал хлопать. Это был Данте. Потом к нему присоединился император Валериан, а потом уже и остальные.

Нерисса демонстративно сложила руки на груди, а Эдриан сидел со скучающим видом – полезные ископаемые его явно не впечатлили.

Зато моего мужа, как и всех остальных, впечатлило эссе Агнесс о добродетели и любви к ближним, которое она зачитывала последней.

– Доброта, как нежный свет, проникает в глубины человеческих душ, освещая темные уголки сердец, – вещала Агнесс со слезами на глазах и дрожащим голоском. – Эта высокая добродетель, дарующая тепло и радость, является основой истинных отношений между людьми. Любовь к ближнему – это не просто акт милосердия, а глубокое понимание и восприятие другого человека, его боли и радостей. Когда мы можем радоваться успехам близких и сочувствовать в бедах, мы становимся частью чего-то большего. Доброта, любовь к ближнему и всепрощение образуют неразрывный треугольник, который позволит нам создать мир, наполненный гармонией и взаимопомощью.

Когда персиковая закончила свое душеспасительное чтение, зала разразилась торжественными и очень громкими аплодисментами, которые Агнесс приняла, скромно склонив голову, якобы смущаясь от такой реакции окружащих.

Всеобщий восторг был бурным и продолжительным.

– Браво, браво Избранной!

– Какая чистота помыслов!

– Какая добродетель…

Знали бы они, что хлопают циничной и хладнокровной убийце!

ГЛАВА 41

– Ах, милая, ты так растрогала моего дорого брата, императора Валериана, меня, и всех нас! Ты такое невинное создание, – утирая слезы умиления, сказала Нерисса Сальваторе и вручила ей хрустального лебедя со звездами. – Мы обязательно передадим твою речь по всем кристальонам империи и выпустим ее во всех газетах!

Судя по императору Валериану, который все испытание сидел с отсутствующим видом, явно не вслушиваясь в лепет участниц отбора, до растроганности там было ой, как далеко!

Но у Нериссы так ловко получалось выступать якобы выразительницей мыслей и чувств своего венценосного брата, что ей хотелось верить.

Что-то Валериан совсем плох…

– Ну что вы, госпожа Нерисса, совсем меня смутили. Я просто рассказала о том, что идет у меня от сердца, о том, что волнует душу, – опустила реснички Арахнесска.

Слащавая мразь.

– Мое доброе дитя, как же ты простодушна и чиста… – Нерисса обняла Агнесс так душевно, как родную дочь.

При этом свекровь красноречиво зыркнула на меня.

– Немногие могут похвастать такой тонкостью и душевной красотой, как эта избранная девочка, – процедила она, явно подразумевая под этими «немногими» меня.

Зато, когда Эдриан, как член «мудрого» жюри, вручал лебедя с моими звездами мне, то, склонившись к моему уху, негромко проговорил:

– Благодари сестру за то, что она спасла тебя от позора и написала за тебя этот скучный и приличный текст.

Я задохнулась от возмущения – так эта поганка Агнесс еще и ему сказала, что это она мне про ископаемые посоветовала?!

Ну что за скользкое, изворотливое создание?

Если бы я прочла торжественную оду своему мужу, которую она мне подсунула, то Агнесс посмеялась вместе со всеми над степенью моего преклонения перед ним.

Зато, когда я зачитала про свои полезные ископаемые, то гадина заявила, что это она спасла положение.

Агнесс всегда найдет как выкрутиться, и повернуть ситуацию в свою сторону!

Нет, нет, нет, я должна быть с ней в сто, нет в тысячу раз осторожнее!

Сестра опаснее, чем я думаю.

Прав мой крыс – нужно во что бы то ни стало усыпить ее бдительность, и показать, что я – все та же Фиона, которая слепо ей доверяет!

– Не знал, что на западе Серинити добывают самородную медь.

Я обернулась, и сердце отчего-то пропустило удар.

Передо мной в черном парадном мундире стоял Данте.

До чего же статный – даже черная повязка на глазу его не портила. Тем более, теперь, когда я видела его без нее, то знала, что во внешности брата моего муженька нет никаких изъянов.

Он был в буквальном смысле идеален.

Может, таким образом Данте хотел отпугнуть от себя поклонниц?

Способ, если честно, так себе – повязка на глазу, наоборот, придавала ему особый шарм. Как и то, что он был настоящим воином и сражался на границе. Не говоря уже о том, что Данте был темным.

Я видела, как на него смотрят другие девушки.

Калопина Марени и Долорес Клейборн вообще пялились в открытую, с трудом сдерживая слюни.

– Это месторождение открыли совсем недавно, – отозвалась я.

– Откуда ты про него узнала?

– Всего лишь просмотрела газетные подшивки за последние полгода…

– Благодаря такой самоотверженности я не уснул прямо посреди Зала Безмятежных Дум, – усмехнулся брат мужа.

– Что, так скучно было слушать про добродетель и любовь к ближнему своему? – я усмехнулась в ответ.

– Боюсь, все это бесконечно далеко от меня. Я за практическую пользу. Только ты не упомянула, каким свойством обладает самородная медь и чем она может быть полезна для Серинити. Хотя,