Белая Госпожа - Вера Александровна Петрук

подаст ей руку, но, выдержав паузу, Амрэль протянул ей затянутую в перчатку ладонь. Тут же подбежали слуги, подсадив девушку впереди князя. Дэйры предпочла бы оказаться сзади, но ритуал был прописан до мелочей.

Когда они покидали ристалище, им вслед кидали ленты, цветы и зерна. Так встречали поженившуюся пару после первой брачной ночи, так провожали всех, кто отправлялся в Пещеру Радости.

Амрэль не сказал ни слова о ее странном наряде, он всю дорогу вообще с ней не разговаривал. Молчала и Дэйра, глядя на стелющуюся по ветру гриву Дестирье и отчаянно пытаясь придумать, как себя вести наедине с Лорном.

Час езды изрядно измотал обоих. Спешиваясь, Амрэль уже не походил на бога, снизошедшего к смертным, да и поединки давали о себе знать усталостью тела. Дэйра же, перебрав все варианты от побега до убийства князя в пещере, решила - будь, что будет. В конце концов, она принадлежала своей семье, семья была должна Лорнам, вывод напрашивался сам по себе: она должна сделать все, чтобы Лорны были их семьей довольны. Вот только она подозревала, что светлый князь участвовал в турнире и победил в нем не ради того, чтобы развлечься с дочерью герцога в Пещере Радости. Для развлечений у князя были кандидатки получше. И чем больше она думала об этом, тем сильнее хотелось воспользоваться первой идеей, которая пришла ей в голову - сбежать. Спрятаться в Лаверье, пересидеть у барона Эйтана, который всегда был с ней дружелюбен, а когда Амрэль покинет Эйдерледж - ведь у князя должно быть куча дел в столице - явиться с повинной к родителям.

Пещера Радости выросла на пути, словно открытый рот великана, собравшегося пировать. Широкий проем высотой с малую замковую башню зиял на отвесном утесе, поросшим зарослями багульника. В этом году кустарник цвел дважды, приняв теплую осень за новую весну. Холода грянули, как всегда, неожиданно, но на некоторых кустарниках еще оставались цветы, придавая пещере нарядный вид. Впрочем, и слуги герцога постарались. Корзины с поздними розами и охапки бархатцев, расставленные вдоль тропинки, должны были скрасить ноябрьское уныние Вырьего Леса, возвышавшегося частоколом за утесом с пещерой. За безопасность отвечали две сторожевые вышки, спрятанные за деревьями, но Дэйре все равно казалось, что, в случае чего, ее крики никто не услышит. Когда у входа их встретила охрана из пяти человек с гербом Лорнов на камзолах, Дэйра окончательно убедилась, что прогулка закончится плохо. Ведь светлый князь не поленился подменить стражников на своих людей, которые постараются ничего не слышать и не видеть.

Пещеру Радости она не любила и в отличие от подруг старалась бывать здесь, как можно реже. По долгу необходимости Дэйра приходила к утесу на церемонию приветствия весны, а после старалась не приближаться к пещере до следующего года. Ей не нравилось в ней все: старый, затхлый воздух, который не могли освежить ни цветы, ни благовония; глухая тишина тоннелей, где даже привычные голоса, раздающиеся в ее голове каждый день, упрямо молчали; тяжелый дух древности, отражающийся в белых узорах, которыми были исчерчены потолок и стены. То были следы старых времен, когда в пещеру ходили другие люди, справляющие в ней другие ритуалы. Каждый уголок Пещеры Радости пах чужаками, и Дэйра не понимала, как можно было заниматься любовью в таком мрачном месте. Но суеверия были сильны рассудка. Каждая женщина Эйдерледжа знала, что, если все способы перепробованы, а долгожданный ребенок так и не появился, надо вести избранника сюда, в Пещеру Радости. Правда, донзаркам провернуть такой трюк удавалось труднее, так как вход был разрешен только женщинам знатных сословий. Однако стражу всегда можно было подкупить, да и ходов в Пещеру было, по слухам, куда больше одиннадцати, известных охранникам.

Пройдя длинный коридор, устланный ковром и освещенный факелами, Дэйра с Амрэлем вышли в просторную залу с огромным каменным куполом наверху и небольшим круглым озером посередине. Из залы вели пять тоннелей, каждый из которых освещался факелом, горящим разноцветным огнем - новшество из Агоды. Устроители праздника постарались скрыть вечно затхлый воздух Радости благовониями из Сикелии, но Дэйра все равно остро ощущала мертвые нотки пещерного духа. Черная глубина озера, или Источника Радости, как его называли жрецы, смотрела на нее неприязненно, и даже свечи в цветах, плавающие по воде, не могли сгладить гнетущего впечатления. Говорили, что у озера нет дна - желающих проверить до сих пор не нашлось.

У кромки черной воды, там, где обычно устраивался алтарь во время праздничных ритуалов, сейчас разместилась огромная кровать, застланная красными простынями. На столиках рядом имелось все, чтобы любовники, насладившись друг другом, могли подкрепить силы - фрукты, вино, сыр и шоколадные конфеты.

«Надо начать с вина», - решительно подумала Дэйра. Сейчас было даже смешно вспоминать о том, что пару часов назад ее волновало порванное платье. Коридоры пещеры ярко освещались, но вот сама зала была погружена в густой полумрак.

Поискав глазами Амрэля, она нашла его у кровати. Светлый князь возился с тесемками дорожной сумки, которую зачем-то захватил с собой. На спутницу он по-прежнему обращал мало внимания.

Решив воспользоваться советом матери, а именно - не предпринимать никакой инициативы, Дэйра подошла к столику с бутылкой вина и щедро плеснула себе в бокал. В данной ситуации она предпочла бы водку, но выбирать не приходилось.

- Мне тоже налейте, - наконец, подал голос Амрэль, извлекая из сумки плотно закупоренную стеклянную банку. А интриговать он умел.

Сдерживаясь, чтобы тайком не плюнуть в бокал светлого князя, Дэйра скупо нацедила вина, едва прикрыв хрустальное донышко. Туго натянутая внутри нее струна звенела и вибрировала, но внешне ей еще удавалось сохранять спокойствие. Наверное, она позволила привести себя сюда только потому, что была уверена в том, что Радости не будет. Но что делать, если князь все-таки захочет любви? Дэйра не питала иллюзий насчет исключительности ее первого мужчины, но хотелось, чтобы им стал не тот, кого она успела возненавидеть.

- Что это? - спросила она, указывая на банку. Тишина утомляла настолько, что ей впервые захотелось, чтобы обычно надоедливые голоса надоели еще раз.

Амрэль забрал у нее бокал, глянул на капли вина на дне, и нахмурившись, произнес:

- Скажите, маркиза, я правильно понимаю, что, если попрошу вас нырнуть в озеро, вы этого без объяснений не сделаете?

Дэйра была готова к разным просьбам и причудам князя, но одна мысль о том, чтобы коснуться темной воды, заставила ее вздрогнуть.

- Я туда не полезу, - категорично заявила она.

- Что ж,