Зачет по тварезнанию - Светлана Нарватова

Последнее предложение было произнесено с какой-то особой интонацией. Это он, в смысле, намекает, что интересовался нашими с леем Гроссо отношениями?

Я впилась взглядом в лицо Кея, очень громко думая о том, как я отношусь к тем, кто сует свой крупный нос в чужие личные дела.

Но Торнсен решил этого не заметить.

Сафониэль тоже прогинорировал сделанный студентом намек.

— И здесь, а не в Южных горах, вы с леей Хольм оказались совершенно случайно? — уточнил Сафониэль и, улыбаясь, кивнул белокурой разносчице в знак благодарности за тарелку супа.

Мой желудок в полный голос высказался об отсутствии у некоторых даже зачаточных манер. Девица бросила на меня короткий выразительный взгляд и вернулась к визуальному поеданию Кея. Студент, воспользовавшись тем, что Гроссо наклонился к тарелке, одними губами что-то произнес для девушки. Я бы сказала, что это слово «жаба», но в чем логика? Однако блондинка подорвалась с места, как огнеплюем подпаленная, и вернулась с тарелкой для меня и пирогами для всех.

Я подняла бровь Кею: «Как тебе это удалось?»

«Талант», — он чуть заметно пожал плечами.

— Так как же случилось, что вы оказались на практике не в Южных горах, как планировалось, а практически по соседству с отчим домом? — повторил свой вопрос Сафониэль.

— Нас сюда телепортисты забросили, — честно ответил Торнсен.

И ведь не поспоришь!

— А почему они вас сюда забросили?

— По координатам, — опять-таки резонно ответил Кей.

— Что вы делали, когда вчера на лею Хольм напала тварь? — неожиданно жестко спросил лей Гроссо.

— Бежал на помощь, — уже совсем честно ответил Кей. — Но, к сожалению, не успел. Точнее успел, но не совсем.

— И вы видели тварь, которая напала на Джелайну? — насмешливо поинтересовался Сафониэль, задержав ложку с супом на полпути ко рту.

— Да. Огромная темная тварь с сияющими синими глазами, — слил Торнсен всю информацию о лютостужне. Пристукнула бы

— Огромная?

Кейрат кивнул.

— С сияющими синими глазами?

Кей кивнул снова.

— И стреляет холодом?

Еще один кивок.

— Молодой человек, нужно было успевать. На занятия к Джелайне, как минимум, — пожурил его Сафониэль. — Тогда бы вы сочиняли более правдоподобно. Потому что таких тварей на свете не существует!

И для пущего эффекта стукнул по столу кружкой со сбитнем. Янтарные капли напитка осели на столе и одежде и в следующую секунду исчезли, будто их там и не было никогда.

Я тихо встала и отошла от эпицентра бури подальше.

— Девушка, подскажите, пожалуйста, — я отозвала блондинку. — Здесь у кого-нибудь, как у бабы Тои, можно купить успокоительные травки?

— Какой «бабы Тои»? — удивилась девушка.

— Древней такой вредной старушенции. В лесу которая живет, — напомнила я.

— Какой лес? Какие травки? — не поняла (или сделала вид) девушка. — Вы издеваетесь?! Всё, не отвлекайте, мне работать нужно!

50. Кей. В таверне, мечтах, разговорах и всё дальше от Джелайны

Если честно, я ожидал более выраженной реакции на свое признание. Конечно, я не Принц Крови. И всего лишь второй сын, а не наследник. Но и не какой-нибудь сын лавочника и прачки. Джелайна могла бы и удивиться. Восхититься. Обрадоваться, что ей такое счастье привалило. В общем, отреагировать. Хоть как-нибудь.

Но нет. Она сидела, как зрительница на Императорском турнире, грызла семечки (точнее, хлебала супчик) и переводила взгляд с мага на тварь, с твари — на мага.

Надеюсь, я был в роли мага.

— Напрасно надеешься, щенок, — тихо процедил бабо-лей, воспользовавшись тем, что Лайна выскочила из-за стола и сейчас шепталась с блондинкой-разносчицей.

Всё же фамилия Торнсен ей пойдет лучше, чем Хольм.

Я перевел взгляд с Джелайны на своего собеседника, отлил себе в кружку сбитня и потянулся за пирогом.

— Я не надеюсь, — честно сказал я. — Надежды юношей питают. Я — добиваюсь.

— Ничего ты не добьешься своими выдумками про чудище с синими глазами, — ухмыльнулся Ссувониэль и оглянулся. Объект нашего общего внимания направился в сторону выхода из таверны и скрылся за дверью. — Рано или поздно Джелайна поймет, что ты врешь, — продолжил он довольно. — А, поверь, чужую ложь Лайночка не прощает. Ничто не раздражает в других, как наши собственные недостатки.

— До ваших собственных недостатков мне нет никакого дела, — ответил я, после того как пережевал и проглотил кусок пирога.

— Ты прекрасно понял, о чем я. Не обманывайся ее невинным видом. Джелайна — девушка продуманная и целеустремленная. Она готова на многое пойти, чтобы получить желаемое. А Теневые Глухомани в ее планах не значатся. Как только она поймет, что никаких таинственных, неведомых науке тварей здесь не водится и ты своим бредом лишил ее шанса засветиться перед Императором лично, она тебя растопчет, как жабоморд — лягушку. И поджарит, как огнеплюй.

Бабо-лей хлебнул супа. Я откусил от пирога. Оба пожевали. Помолчали.

Гроссо не знает, что я не вру. Это играет мне на руку. То, что соперник меня недооценивает. И то, что полагает, будто я планирую увезти Лайну к себе в Теневые Предгорья, тоже. Что я, не понимаю: девочка из захолустья меньше всего жаждет туда вернуться. Пусть сначала удовлетворит свои амбиции. А потом, детишек растить, можно будет и домой отправиться. На чистый воздух, здоровую пищу, к бабушке поближе.

Хотя, учитывая, что Джелайне «бабушка» будет приходиться свекровью…

— В общем, завтра телепортисты заберут нас отсюда, — продолжил лей. — В твоих интересах признаться во лжи сейчас, когда всё не зашло слишком далеко, и Лайна может спокойно вернуться к своим изысканиям. Тебе, конечно, свои выходки предстоит отработать ударным трудом по сбору анализов… — Он глянул на меня из-под по-бабьи длинных ресниц. — Но лучше по локоть в дерьме, но с дипломом Академии, чем чистенький, но со справкой.

— А вы палочкой собирать анализы не пробовали? Чтобы по локоть не пачкаться.

— А я анализы не собираю, — бросил Гроссо и впился в румяный бок пирожка. — В сортах тварьего помета разбираться — не моего уровня дело.

…Завтра будут телепортисты. Неужели ради столичного университета Лайна откажется от возможности отыскать поразившую ее тварь?

До нулевого резерва поразившую.

Входная дверь стукнула, и Джелайна вернулась в помещение, которое внезапно стало мелким и убогим.

— Джелайна, молодой человек хочет тебе кое в чем признаться, — уже решил за меня Сафониэль, когда она подошла к столу.

— Лайна, я люблю тебя, — признался я. А что тянуть? Тем более, просят. — Выходи за меня замуж!

Вот. Теперь я вижу реакцию. Может, не ту, на которую рассчитывал…

— Вы тут что пили? — спросила пока еще Хольм и поднесла к