Принадлежащая партнерам - Грейс Гудвин

Не время было выяснять, кто и почему напал на нас, пока вокруг лязгали кинжалы и слышались удары кулаков. Все и так стало ясно, когда среди нападавших мы узнали доктора. Мне была отвратительна мысль, что пытался убить нашу партнершу тот, кому многие женщины доверяли свое здоровье. Но я был еще злее от того, что Гиндар хотел украсть нашего ребенка и убить нас всех.

Одной рукой я обхватил Лею за талию, другой–закрыл ей рот и понес ее как можно тише вокруг нашей хижины, углубляясь в лес. Я находился в режиме воина, но это не мешало мне упиваться ее дыханием на моей ладони, стуком ее сердца под моей рукой, ощущением ее легкого тела. Все это доказывало, что она цела и невредима. Я привык сражаться с врагом,–те двое, которых я убил, сейчас лежали на полу нашей хижины,–но сейчас у меня была более важная работа–спасти Лею. Лев и Дроган разберутся с Гиндаром. Они могут сосредоточиться на этом деле, вверив мне жизнь нашей подруги.

Достигнув прохладной тени деревьев, я не опустил ее на землю, только осторожно поднял на руки и зашептал ей на ухо. Я не знал, сколько воинов Гиндар привел с собой, но сомневался, что он послал все силы первой волной. Думаю, мы не убили и половины его наемников.

–Веди себя тихо.

–Но Дроган и Лев!–зашептала она. Ее глаза были широко открыты и наполнены страхом, но не за себя, а за моих братьев.

Теплое чувство возникло у меня в груди, но оно было вызвано не вожделением. Меня тронула нежность и неподдельная тревога, которые я увидел в ее глазах . Если она любила моих братьев, то, уверен, и для меня было место в ее сердце.

–Не спорь со мной. Верь в них, любимая. Они воины, а не напыщенные политики, которые выросли в мантиях.

Я улыбнулся ей, пораженный ее силой духа.

–Веди себя тихо. Они доверили мне твою безопасность, Лея. Не спорь.

Она кивнула и больше не сопротивлялась, пока я устраивал ее поудобнее в своих руках. Она не плакала, когда я понес ее прочь. Я был поражен выражением спокойствия на ее прекрасном лице. В одну минуту она спала между нами, а в другую уже была под ударом, узнав, что регент Викена был убит из личных и политических побуждений… и она была следующей. Лея была единственной на Викене, кто мог нарушить планы Гиндара. Если я и мои братья умрем, ребенок, которого носит Лея, станет единственным, кто будет стоять между ним и властью. Конечно, Дроган, Лев и я можем объединиться и править, но разделенные секторы не сплотятся ради нас, как мы желали–как того желал регент–без будущего лидера, который является физическим воплощением всех трех секторов. Без единственного истинного наследника.

Моей дочери. Нашей дочери.

Когда Лея удобно устроилась в моих руках, я мог увереннее ступать по упавшим деревьям, камням и пням, направляясь к берегу. Лев не будет единственным, кто раздает шлепки в этой семье. Когда речь идет о ее безопасности, она подчиняется. Без сомнения, она будет слушаться лучше, когда ее попка станет ярко-розовой от наказания.

Ее страх не был безосновательным, и я тоже беспокоился за братьев. Они были в меньшинстве. Я видел, как Дроган валит Гиндара на землю, когда уносил Лею. Для ее невинных глаз все выглядело так, как будто ее партнеры наверняка погибнут. Я знал своих братьев не намного лучше, чем она, но мне было известно, как их растили, как они умеют сражаться, и за что они сражаются. Они выживут, а Гиндар будет уничтожен.

А я тем временем доставлю Лею на Единый Викен, на нейтральную территорию, в пустой дом, который ждет нас.

* * *

Лея

У Тора, похоже, тоже были отличные навыки гребца, как и у его брата. Он осторожно посадил меня в маленькую лодку, похожую на ту, в которой я прибыла сюда ранее, и направился обратно на Единый Викен. Как только мы оказались дальше от берега, и Тор убедился, что нас не преследуют, он сказал мне о пункте нашего назначения. Все это время я переживала за Дрогана и Лева. В совершенно ином свете мне предстал Гиндар–я видела его в день моего прибытия на Викен и узнала сегодня. Он больше не был старшим советником. И тихоней больше не был. Он намеревался украсть моего ребенка, убить меня и уничтожить всех нас.

И все же мои партнеры позаботятся о нем. Я очень беспокоилась за них, но в то же время меня наполняло чувство гордости за моих воинов. Они были истинными правителями Викена, а столкнувшись лицом к лицу со смертельной опасностью, они объединились и сражались вместе. За меня. За нашего ребенка.

Тор убеждал меня, что с братьями все хорошо, но все равно в течение нескольких часов я потихоньку психовала, пока наконец не уснула от навалившейся за день усталости. Я не помнила, что произошло после–как мы прибыли на Единый Викен, как Тор отнес меня в родительский дворец и уложил на гигантскую кровать. Я проснулась одна, но, когда села на кровати, увидела Тора, который что-то писал за большим столом. Он отложил бумаги в сторону и подошел ко мне. Я была нагишом, а он в свежей одежде.

–Как ты себя чувствуешь?–спросил он, ощупывая меня. Его прикосновения не имели сексуального подтекста, но мое тело все равно среагировало. Соски вздернулись, а кожа загорелась.

–Сейчас лучше. Я…я переживаю за Дрогана и Лева.

Он заправил мои длинные волосы за ухо и пристально посмотрел на меня.

–Они здесь, целы и невредимы.

Я посмотрела ему за спину, но их не было в комнате. Тор улыбнулся.

–Они принимают душ и завтракают. Они обещали прийти к тебе, как только…

Дверь открылась, оборвав Тора на полуслове. В комнату вошли мои мужчины, чистые, невредимые, с улыбками на лицах.

Я спрыгнула с кровати, не обращая внимания на свою наготу, и побежала к ним. Лев поймал меня и крепко обнял. Пока я вдыхала его такой знакомый запах, Дроган подошел сзади. Я чувствовала его, плотно прижавшегося к моей спине.

–Скучала по нам, подруга?

–Конечно, скучала.

Волна облегчения накрыла меня от мысли, что они целы и невредимы.

–Гиндар?

–Тебе больше незачем о нем беспокоиться,–послышался низкий рык Дрогана рядом с моим ухом.

Я развернулась, и он сжал меня в объятиях.

–Сегодня мы объявим планете, что ты наша партнерша и носишь под