Принц из книжного - Соль Валентайн

– Да уж. Так себе. – Она громко вздыхает, будто специально, чтобы я услышала. – Проще снести, чем сделать из этого что-то приличное. – Ее пальцы скользят по корешку старого томика Достоевского, и я вижу, как она брезгливо отдергивает руку, будто испачкалась. – Ну ничего, – продолжает она, уже глядя на меня, – через пару недель уговорю ее на маникюрный салон.

Я чувствую, как горячая волна злости подкатывает к горлу. Пальцы сами сжимаются в кулаки, но я лишь стискиваю зубы, стараясь не сорваться.

– Сделаешь хоть что-то с книжным – солью всем, что ты паленые шмотки в «Телеге» покупаешь и выдаешь за оригиналы, – спокойно говорит Игорь, глядя ей прямо в глаза.

Алена буквально меняется в лице. Ее нарочито спокойное выражение исчезает, глаза сужаются, а в уголках губ появляется дрожь. Она смотрит на меня почти с ненавистью, и мне вдруг дико хочется рассмеяться ей в лицо. А еще – развернуться, схватить Игоря за воротник и при всех его поцеловать. Да плевать на этот книжный, на Алену, на весь этот цирк! Лишь бы он всегда вот так – без раздумий, без лишних слов – вставал на мою защиту.

Но я сдерживаюсь. Когда Алена, фыркнув, отворачивается и уходит к витринам, я решаю подойти к Ирине Львовне. Надо же хоть объяснить ей, что ее новая «помощница» – это настоящий вредитель в юбке. Но едва я делаю шаг, как Игорь ловит меня за локоть.

– Я должна хотя бы рассказать ей, что Алена мне вредила! – шиплю я, вырываясь.

– В том-то и прикол, – он качает головой, – она знает.

– Откуда?!

– Несложно было догадаться. – Игорь пожимает плечами, но в его глазах читается что-то вроде… уважения? – Она быстро вычислила виновника и позвонила мне. Велела угомонить девушку, если не хочу навещать ее потом в колонии.

Он усмехается.

– Собственно, я ее и угомонил. Поэтому был уверен, что окна побил Макс, – Алена, скорее всего, была ни при чем. Но не мог тебе рассказать, пообещал.

Я замираю, переваривая информацию.

– Тогда зачем она взяла Алену на работу?!

– Думаю, Ирине Львовне просто скучно. – Он хмыкает. – И она развлекается за наш счет.

– Но она же развалит магазин!

– А вдруг нет? – Игорь поднимает брови. – Может, работа – это то, чего Алене не хватало для того, чтобы стать нормальным человеком?

Я хочу возразить, но он уже тянет меня за руку к выходу.

– Лесь, да оставь ты их. Разберутся. Давай сбежим? У меня родители на дачу уехали.

– В конце октября?! – Я округляю глаза.

– Между женщиной и дачей не могут стоять какие-то жалкие минус пять, – парирует он, натягивая куртку. – Поехали. Я купил попкорн, посмотрим ужастики.

– И все? – Я поднимаю брови, но уголки губ уже предательски подергиваются.

– Как пойдет, – загадочно отвечает он, и в его взгляде мелькает что-то такое, от чего у меня мгновенно пылают щеки.

Что-то мне подсказывает, как именно все пойдет.

Но разве я против?

Мы идем по вечерним улицам, и октябрьский ветер играет с моими распущенными волосами. Фонари уже зажглись, отбрасывая на тротуар длинные тени. Я заворачиваюсь в шарф покрепче – обещанные Игорем «жалкие минус пять» на деле ощущаются как полноценные минус десять.

– Давай зайдем? – Игорь кивает в сторону круглосуточного магазина, где в окне мигает неоновое «Мороженое 24/7».

Внутри пахнет свежей выпечкой и каким-то химическим освежителем воздуха. Я выбираю пломбир в вафельном стаканчике, Игорь берет эскимо с шоколадной крошкой. Кассирша, пожилая женщина с усталыми глазами, даже не поднимает взгляда от своего телефона, когда пробивает наш заказ.

– Расстроилась? – спрашивает Игорь, когда мы выходим на улицу. Он аккуратно разворачивает фольгу на своем эскимо, и кусочек шоколада падает ему на ботинок.

Я вздыхаю, облизывая уже слегка подтаявшее в стареньком холодильнике мороженое.

– Немного. Просто боюсь, что «Магия книг» закроется. Столько усилий вложено. Помнишь, как мы с тобой красили эти полки в прошлом месяце? А как выбирали лампы для читального зала?

Игорь нахмурился.

– Ирина Львовна не похожа на того, чей бизнес легко закрыть. Она скорее всех остальных закроет, у нее связи – о-го-го.

Я фыркаю, а он продолжает, размахивая эскимо, как дирижерской палочкой:

– А вообще, знаешь, когда-нибудь я тебе куплю книжный магазин побольше. Чтобы в одном зале была кофейня с этими твоими дурацкими травяными чаями, во втором – мастерская, где ты будешь учить людей переплетать книги, в третьем – зал для выступлений. Будем приглашать писателей, поэтов, устраивать литературные вечера…

– А книги там будут? – поддеваю я, притворяясь серьезной.

– Если влезут, поставим, – фыркает Игорь.

И мы оба смеемся.

В этот момент мимо нас с оглушительным ревом проносится пожарная машина, за ней еще одна. Сирена воет так, что я инстинктивно прикрываю уши. Красные огни отражаются в витринах магазинов, создавая тревожное мелькание.

– Вот у кого-то вечерок не задался, – замечает Игорь, доедая мороженое. – Ну и работка.

Я достаю телефон, чтобы проверить время, и замечаю в ленте соцсетей обновления с хэштегом #ХэллоуинВМагииКниг. Первое же видео заставляет мое сердце бешено заколотиться – на экране знакомый фасад нашего магазина, но вместо праздничной иллюминации из окон второго этажа валит густой дым.

– Игорь… – мой голос звучит неестественно высоко. – Это наш магазин.

Мы переглядываемся и в следующее мгновение уже мчимся к его машине. Игорь ведет так, будто участвует в гонках, – резко тормозит на поворотах, перестраивается между рядами. Я вцепляюсь в подлокотник, но мысли только об одном: «Неужели все сгорит? Все наши старания, все книги…»

Когда мы подъезжаем, перед «Магией книг» уже собралась толпа. Костюмированные гости вечеринки выглядят сюрреалистично на фоне разворачивающейся драмы: вампиры с бокалами вина, несколько Гарри Поттеров с растрепанными волосами, группа ведьм, сбившихся в кучу. Пожарные уже развернули рукав, готовясь войти в здание.

– Там Макс! – внезапно кричит девушка в облегающем костюме кошки, ее хвост нервно подергивается. – Макс Верлен! Он пошел на второй этаж за Аленой!

Я прижимаю ладони к щекам, чувствуя, как они леденеют от ужаса. Секунды тянутся как часы. Вдруг дверь распахивается, и появляется фигура Макса – его белая рубашка почернела от копоти, но он гордо выпрямил спину, неся на руках бледную Алену. Она изображает то ли обморок, то ли трепетность, обвив его шею руками.

Но настоящий фурор производит пожарный, выходящий следом за ними. В его руках – почерневшее эмалированное ведерко, которое я сразу узнаю. Это мое любимое ведро, в котором я хранила воск для свечей! Видимо, именно оно стало источником возгорания.

Толпа замирает на секунду,