Настоящий джентльмен - Дэнис Аллен

Джулиан подошел к эркеру, выходившему на Сент-Джеймс-стрит, и выглянул на улицу. Было всего пять часов вечера, но из-за свинцовых туч и проливного дождя уже стемнело. Прохожих, рискнувших высунуть в такую шальную погоду нос из дома, почти не было. Что касается маркиза, то в тот вечер ему придется выходить на улицу еще по крайней мере трижды.

Зная, что Нэн и Присс ужинать дома не будут, Джулиан не имел ни малейшего желания оставаться со своей воспитанницей наедине. Поэтому решил вернуться в «Уайте» и там поужинать. Но он не забыл позаботиться об ужине для Сэм и распорядился, чтобы кухарка подала ей еду в комнату, как только девушка возвратится из женской обители. Обо всем этом маркиз побеспокоился еще утром, но, одолеваемый смутными предчувствиями, хотел съездить в Монтгомери-хаус и воочию убедиться, что Сэм и Клара благополучно добрались домой, а потом вернуться в клуб и провести там остаток вечера.

Джулиану казалось, что он печется о Сэм как «старший брат». Такая братская любовь представлялась ему вполне безобидной. Но в последнее время многое изменилось и усложнилось. «Маленькая сестренка» выросла и превратилась в соблазнительное создание, и теперь к его прежним безобидным чувствам примешивались другие, не столь безобидные, приводившие его в смущение. Ярким примером служила реакция на предложение Сэм помочь ему промокнуть пролитый на брюки шоколад. Девушка вызвалась помочь без всякой задней мысли, а он испугался и не захотел, чтобы она к нему прикасалась.

Еще этот поцелуй… Он замял случившееся, в то время как стоило перед Сэм извиниться. Но поскольку сама она об этом случае даже не заикалась, он тоже предпочитал молчать. Возможно, Сэм вообще об этом забыла. И ему тоже не следовало вспоминать.

– Вот ваша шляпа и трость, милорд, – сказал, подходя, Бенсон. – Еще вам передали письмо. – Дворецкий указал на сложенный листок пергаментной бумаги на серебряном подносе, который держал лакей в ливрее.

Нахмурив брови, Джулиан взял записку и развернул, сразу догадавшись, что писал тот самый аноним, который уже грозил ему неприятностями в случае продолжения поисков матери Сэм. У Джулиана внутри все похолодело, когда он стал читать:

Джулиан сложил листок и сунул в карман сюртука. В ожидании экипажа он снова подошел к эркеру и уставился в черноту ночи.

Нельзя сказать, что второе письмо явилось для него полной неожиданностью. Он ждал его и все же поежился при мысли, что за ним кто-то постоянно следит. Не менее неприятно было осознавать, что таинственная незнакомка знает нечто такое, что, по ее мнению, может разрушить счастье Саманты. Освежив в памяти содержание и тон письма, Джулиан затруднялся сказать, что заботило его автора больше – собственная репутация или судьба Сэм.

Джулиан поймал себя на том, что считает автора женщиной. Письмо, на его взгляд, напоминало наставления матери, желающей уберечь свое дитя от стрел и копий жестокого общества. К тому же почерк казался скорее женским, чем мужским.

Было ли послание написано матерью Сэм? Если не она, то кто другой мог быть так заинтересован в сокрытии правды? Встревоженная мать, разумеется, могла угрожать и ставить ультиматумы, но ее угрозы вряд ли представляли реальную опасность, скорее их целью было запугать Джулиана и заставить его прекратить поиски.

Но тот, кто писал эти послания, по всей видимости, плохо знал лорда Серлинга. Сдаваться и бросать поиски матери своей воспитанницы он не собирался. Ради благополучия и безопасности Сэм он готов был идти до конца.

В этот момент к клубу подкатил экипаж. Заметив его, Джулиан предположил, что это за ним, и порывисто вышел из комнаты. Ему не терпелось поскорее оказаться дома. Однако у выхода его грубо схватил за руку какой-то мужчина.

Джулиан в ярости повернулся к наглецу, вышедшему из экипажа. Кто посмел обойтись с ним столь бесцеремонно? Это оказался сэр Джефри Персиваль, с которым Джулиан был едва знаком. Иногда им случалось играть в клубе в карты. Маркиз считал его пустомелей, но вполне безобидным и добросердечным человеком, и отмахнуться от него просто так, естественно, не мог.

– Сэр Джефри, как поживаете? – кивнул Джулиан, сдержанно улыбнувшись.

– Очень хорошо, Серлинг, – произнес мордастый, краснощекий Джефри и небрежным кивком ответил на приветствие. – Но прежде чем спросить, как поживаете вы, я должен вам кое-что сказать с глазу на глаз, боюсь, не очень приятное.

Вид у Джефри был встревоженный, тон очень серьезный. Джулиану стало не по себе, но виду он не подал.

– Какие неприятности могут быть у меня, пресытившегося жизнью холостяка, Джефри?

Сэр Джефри нарочито огляделся вокруг, остановив подозрительный взгляд на людях, стоявших поодаль. Подобная театральность Джулиану претила. Он не видел в ней смысла. Но внутренний голос подсказывал, что Джефри собирается сообщить ему информацию, касающуюся Саманты.

Джефри подвел Джулиана к свободному эркеру в стороне от главного зала.

– Я отправил вам записку в Монтгомери-хаус. Вы не получили ее?

– Нет. Меня весь день не было дома.

– Проклятие! Какая жалость! – Джефри поскреб подбородок. – Не исключено, что мы опоздали.

– О чем вы толкуете? – нетерпеливо спросил маркиз, и сердце у него учащенно забилось.

– Это касается вашей подопечной мисс Дарлингтон, – прошептал Джефри.

– Я так и думал, – протянул Джулиан, стараясь сохранить безразличный вид. – Что она такое натворила, что повергло вас в смущение?

– Все гораздо серьезнее, чем вы думаете, Серлинг. Уверяю вас. – Джефри округлил глаза.

– Хватит ходить вокруг да около, говорите толком, что с моей подопечной?

– Точно не знаю, но, вероятно, ничего хорошего, раз она торчит в «Герольде».

– В «Герольде»?

– Да. Утром я там проезжал мимо и заметил ее во дворе с…

– Но это невозможно, – перебил его маркиз. – Утром она уехала в женскую обитель в Спиталфилдз по благотворительным делам. Это совсем в другой стороне. Что может делать моя воспитанница в «Герольде»?

– Хороший вопрос. – Джефри глубокомысленно кивнул и наклонился к самому уху маркиза: – Она была с… мужчиной!

– Ерунда! С каким мужчиной?

– Мне кажется, Серлинг, вы очень хорошо его знаете. Это тот самый американец, из Виргинии. По-моему, его зовут Форд. Такой высокий, белобрысый, с ладной фигурой и говорит с акцентом, как все колонисты…

– О да, я его знаю! – воскликнул Джулиан. – Но вы, должно быть, обознались. Уверен, с Фордом вы видели другую девушку.

Сэр Джефри озадаченно замолчал. Маркизу плохо удавалось скрывать свои эмоции. Наконец он не выдержал и спросил:

– И что они там делали? Форд с моей воспитанницей? Вошли в гостиницу?

– Я ведь проезжал мимо, – заметил Джефри, – и не знаю, что было дальше, потому что свернул за угол. Но мне показалось, что они собираются отправиться… в э… э… в путешествие.