Малая для мажора - Ая Кравец

Ознакомительный фрагментвот прилипал. А малая интересная. Глазищи огромные, испуганные. И внутри что-то дёргается. Охотничий инстинкт? Илья уж думал, его усыпили в центре, как бешеного пса. Столько транквилизаторов там пережрал, что, было дело, побаивался за своё мужское здоровье.

– Как зовут, малая? – спрашивает у неё, а девчонка хлопает длинными, тёмными ресницами, облизывает нервно губы.

– Варя, – отворачивается.

– Илья.

– Очень приятно, – улыбается, но как-то неискренне. Странная она.

– Кофе любишь, малая? – не то чтобы ему такие забитые нравились, просто от скуки спросил. А кофе не помешал бы сейчас.

– Вообще-то не очень, – мнётся, нервничает.

– Тогда выпьем чего-нибудь покрепче, – с серой мышкой у него ещё не было. Можно попробовать на досуге.

– Я не пью, – отвечает коротко, глядя вперёд. Будто боится его. Хотя, вполне возможно, она уже слышала о Филатове. В таком случае её страх и дискомфорт понятны.

– Я научу, – усмехнулся. Нет, всё-таки не его уровень. Как школьница. Хотя восемнадцать точно есть.

– Нет, спасибо, – повторяет упрямо.

– А не боишься мне отказывать? – подался к ней, заметил, как у хорошей девочки дрогнули руки.

– А должна? – отвечает с вызовом и поворачивает к нему лицо. Красивые обсидиановые глаза. Такие яркие, живые. И ни грамма косметики на лице. Только губы блестят от гигиенического бальзама. Никакого ботокса, всё как-то просто. И симпатично. Свежая – вот как хочется её назвать.

– Если будешь себя правильно вести – не должна, – понравилась она ему, что ли? Или просто по студенткам заскучал?

– Я хочу послушать Николая Степановича. Поговорим позже, ладно? – и ещё это её поведение. На него обычно вешаются все кому не лень. А эта будто убежать хочет.

Достал телефон, уткнулся в экран. Скука.

– Тебе нужна тетрадь? – спрашивает вдруг малая.

Посмотрел на неё, скривил губы в усмешке.

– Ну дай.

Девчонка кладёт на стол тетрадь, сверху ручку, краснеет отчего-то.

Молча подвинул к себе. Хотя и не нужна она ему, тетрадка эта. А потом вполглаза наблюдал за девочкой всю пару. Как что-то записывает, прикусив кончик языка, как хлопает длинными ресницами, слушая препода, как грызёт кончик ручки и ёрзает на скамье.

И подумалось Илье, что вот и она – возможность развлечься.

Глава 5

– Хана тебе, овца страшная, – прошипела мне в затылок Катрин. Могла бы и не предупреждать. Я и так поняла, что теперь смешков и издевательств заметно прибавится. Любят эти золотые девочки унижать нищих.

Парень, который сидел рядом, вышел первым, видимо, уже позабыв о моём существовании, и я с облегчением вздохнула. Теперь бы ещё сбегать в столовую и что-нибудь проглотить – вообще замечательно будет. Одним из плюсов универа для золотых деток была столовая. И да, я бессовестно и без всяких там стеснений использовала свой шанс. Потому что дома поесть удавалось не всегда, да и продукты, которыми кормили здесь, я не могла себе позволить даже на праздник.

В столовку прибегала одной из первых, чтобы остальные не увидели, что я питаюсь по талону, а не за наличку. Это послужило бы новым поводом для сплетен и насмешек, а унижений мне и так хватало.

Желудок заурчал, будто услышав мои мысли, и я, собрав учебники и конспекты, заторопилась прочь из аудитории.

А в коридоре вдруг столкнулась с ним. С наглецом.

– Ну что, малая? Не передумала? – он спрятал мобильник в карман, отлип от стены.

Ну, блин. Накрылась столовка.

Прохожу мимо него, вцепившись похолодевшими пальцами в учебники, которые не поместились в сумку, прижимаю их к груди. А может, проскользну, а?

– Эй, я с кем разговариваю? – ловит он меня за локоть. Надо заметить, довольно грубо так хватает, что мне категорически не нравится.

– Я кофе не пью, – бросаю упрямо. – И вообще, мне пора, – выразительно смотрю на его руку, но нахалу хоть бы хны.

– Ну, чего убегаешь? Я не обижу, – обещает он с притворно ласковой улыбкой. Наверное, на Катрин и ей подобных действует. На меня – нет. И не потому, что я ставлю себя выше золотых красавиц с сотнями тысяч подписчиков в социальных сетях. Я даже им не завидую. Ну, если только самую малость. Просто я чувствую, что он плохой. Плохой мажоришка, которому в новинку такая, как я. А я не музейный экспонат, чтобы по мне он изучал низшие касты.

И не игрушка, чтобы развлекать заскучавших лентяев. Я, быть может, тоже хочу покупать себе дорогую одежду и аксессуары. И питаться правильно и вкусно. И на машине ездить дорогой. Только я желаю всего этого добиться сама. А значит, не могу тратить своё драгоценное время на общение с человеком, для которого я ботаничка страшная. Вот точно же, мышью про себя называет. А может, и не только про себя. Вон кучка таких же у стенки стоит, смотрят на меня с усмешками гаденькими. Точно какую-нибудь мерзость придумали. И я не удивлюсь, если он в этом участвует.

Вот как накрутила себя, собственную тень скоро начну подозревать в заговоре. Елене Мироновне не понравилось бы. Она постоянно твердит, что я слишком настроена против мажоров и мне просто необходимо найти общий язык со своими однокурсниками. Но как тут находить общий язык, если ежедневно я терплю глумления и издёвки? Нет уж. Лучше самой по себе.

– Отпусти, пожалуйста, – прошу его, глядя в сторону. – Я тороплюсь.

– Перерыв большой, успеем поесть. Ты же в столовую собралась?

Как стыдно… Меня вдруг накрыло горячей волной смущения, будто я в его дом за бесплатными продуктами пожаловала.

– Я не голодна. У меня другие дела, – дёрнула руку, снова взглянула на него. – Отпустишь или мне закричать? – кричать я, конечно, не стала бы. Добровольно привлечь к себе внимание этих пираний вокруг? Нет, спасибо.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – опять игнорирует мою просьбу.

– Держусь подальше от всяких нахалов, – отрезаю грубо.

– Дерзишь? – вздёргивает он брови, словно не ожидал от меня подобного хамства. – А не боишься пожалеть? – это уже произносит без усмешки. Самая что ни на есть прямая угроза.

– Не пожалею, – выдёргиваю локоть и исчезаю в подъехавшем лифте, но он в последний момент просовывает внутрь руку и не позволяет двери закрыться.

– Прямо сейчас пожалеешь, – входит следом и нажимает пару кнопок.

Запоздало бросаюсь к выходу, только уже поздно. Лифт останавливается, начинает мигать аварийная кнопка. А наглец загоняет меня в угол и, уперевшись руками в стенку, нависает сверху.

– Ну что, пойдёшь со мной вечером на свидание? Хотя, знаешь, можем устроить его здесь. Ты как?

Убегать некуда, и лифт, похоже, никуда не собирается ехать.

А наглец усмехается, пальцем щелкает меня по носу.

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---