Дикая кошка - Энн Макалистер

— Просвисти веселый мотив, — запела бабушка и поцеловала Кэт в нос, — улыбнись и подтянись.

Эта песенка так мало вязалась со всем случившимся, что Кэт невольно рассмеялась. И тогда бабушка обняла ее еще крепче, а потом Кэт прорвало, она поочередно всхлипывала и смеялась. Они тогда вместе всхлипывали и смеялись, и Кэт до сих пор чувствовала тепло бабушкиных рук в тот день. И теперь она хотела как можно скорее сама обнять бабушку.

— Все будет хорошо, — заверила она Мэгги утром по телефону. — И на этот раз мы не только споем, но и станцуем.

Кэт постаралась представить себе танцующую бабушку, и ей сразу же расхотелось плакать. Вот так-то лучше.

Бабушка оказалась права: чтобы тебе поверили, нужно говорить достаточно убедительно, особенно если пытаешься убедить саму себя.

А песенки ей всегда помогали. Напевая «Просвистим веселый мотив», она завела друзей в новой школе и отряде скаутов, «Покорим любую гору» помогала ей держаться в бассейне и готовить выступления в школе, а «Улыбнись» не оставляла ее все непростые подростковые годы.

Ну а в том, что с «Одним очаровательным вечером» все прошло не так гладко, стоит винить не песню, а мужчину. Она любила, но любила безответно, теперь урок усвоен.

Но все это в прошлом, теперь у нее есть Адам, который действительно хочет на ней жениться и зовет ее солнышком. Хотя порой Кэт кажется, что эта ее солнечность ему не слишком нравится.

Адам был банкиром, очень серьезным банкиром. Серьезность Кэт нравилась, да и работа в банке — не самое плохое занятие. Стабильный надежный мужчина, с которым можно, не опасаясь за свое будущее, завести семью.

А семью Кэт хотела больше всего на свете.

— Скоро мы будем дома, — заметила Кэт, обращаясь к проснувшемуся Базкомбе. Но сразу же приуныла, вспомнив, как когда-то считала, что снова поселится у бабушки, заведет семью и будет растить там детей.

Но теперь все изменилось. Она изменилась.

— Не ходи туда, — сама себе приказала Кэт.

Ведь стоит ей только прийти туда, как она сразу же станет думать о Янисе Савасе, краснеть и дрожать. Кэт захотелось прямо сейчас развернуться и поехать в Сан-Франциско, ведь последние три года ей удавалось держаться от него подальше.

Вот только на этот раз убежать не получится, ведь бабушка на нее рассчитывает. Она — взрослая женщина, так что пора забыть о всяких глупостях и песенках и вести себя соответственно.

Кэт включила радио, выбрав самую тяжелую музыку, какую только смогла найти. Обычно, собираясь к бабушке в гости, она старалась выбрать такое время, когда его не будет в городе, а еще лучше — в стране.

Вот только сейчас ей вряд ли повезет.

Бабушка сказала, что Янис отвез ее в больницу, недаром же она не могла на него нахвалиться. А еще она сказала, что пока он обо все позаботится. Вот только уточнять, что именно под этим подразумевается, бабушка не стала.

— Я знаю, что ты ему обязательно поможешь, — убежденно сказала бабушка.

От этих слов у Кэт по коже побежали мурашки. Помочь Янису? Это вряд ли.

Что бы там ни было, она сама со всем отлично справится, так чтобы ей не пришлось с ним лишний раз встречаться. Для них обоих это будет лучший выход.

— Я сказала Янису, что ты ему обязательно поможешь, — твердо повторила бабушка, не дождавшись от Кэт ответа.

Решив, что не стоит говорить восьмидесятипятилетней женщине, лежащей в больнице, то, что она действительно думает о таком предложении, Кэт выдавила из себя парочку нечленораздельных звуков, которые при желании можно было принять за согласие.

— А он не мог остаться и проследить, что у тебя есть все необходимое?

— Он только вчера вечером прилетел из Малайзии. Он очень устал, и ему нужно отдохнуть.

В ответ Кэт лишь фыркнула. Она, конечно, знала, что Янис работает, вот только куда чаще ей доводилось видеть, как он обхаживает женщин, втирает им в спину крем для загара, целует, заставляет в себя влюбиться.

А потом переходит к следующей.

Кэт судорожно сжала руль.

Бедный Янис, при таком образе жизни легко устать, вот только даже если он отправился сразу в кровать, то точно не для того, чтобы поспать.

Кэт наконец-то добралась до бабушкиного дома и заметила, что свет горит лишь в ее гостиной. Что ж, мистер Савас потрудился включить для нее свет.

Очень любезно с его стороны.

Кэт вылезла из машины и потянулась, отметив, что в этой непривычной тишине можно различить плеск волн. Потом достала кошек и отнесла их в бабушкины комнаты, потом вернулась за чемоданом и, во второй раз поднимаясь по лестнице, задумалась о том, скоро ли бабушка снова сможет по ней ходить.

И сможет ли вообще ходить.

Вот только об этом ей думать опять-таки не хотелось.

Кэт наконец-то дотащила чемодан, и кошки сразу же начали тереться ей об ноги и мяукать, выпрашивая ужин.

Кэт выудила из чемодана миски и консервы, а потом заполнила лоток, который бабушка специально завела для ее любимцев. Она как раз успела с ним закончить, когда Хакс и Баз пришли за добавкой.

— Нет уж, придется вам подождать до завтра, а пока отправляйтесь спать.

Кошки продолжали мурлыкать, но Кэт больше не обращала на них внимания. Она слишком устала и уже ничего не соображала.

Ладно, во всем плохом есть что-то хорошее, раз уж бабушка оказалась в больнице, то сегодня ей не придется спать на диване.

Кэт пошла в ванную, сняла с себя все, кроме футболки и белья, потому что у нее уже не было сил искать ночную рубашку, почистила зубы, полюбовалась покрасневшими глазами и, судорожно зевая и пытаясь не заснуть на ходу, пошла в спальню, включила свет…

И замерла на месте.

Янис, с ребенком в обнимку, крепко спал на бабушкиной постели.